А потом?..
А какая уже разница, что будет в этом потом. Она ведь все равно уже умерла.
Усилием воли Таисс заставила расплывшуюся картинку проясниться. Красные ниточки уже плотно обвили запястья некроманта, оставалось три удара сердца... Два. Один.
Ведьма глубоко, насколько позволял меч в груди, вдохнула и тихо, зная, что Стихия услышит, спросила:
- Признаешь ли ты, Истинное Пламя, право мое?
После оглушительного взрыва тишина казалась болезненной.
Мар с трудом открыл глаза, с еще большим трудом свел две пляшущие картинки в одну.
Пещера не рухнула, воздух не исчез, как показалось во время взрыва, а каменный пол вовсе не вздыбился волнами. Только купол посреди зала опустел окончательно и бесповоротно. Ни шара-заклинания, ни некроманта, ни оружия, ни Таисс.
Граф осмотрелся по сторонам. Справа сидел, держась за голову, королевич, слева прислонился к стене уже поднявшийся вампир. А вот Велемира ударная волна не то, что шаг назад сделать, даже покачнуться не заставила.
На мгновение Мару показалось, что ар-принц даже не дышит.
- Велен, - тем временем тихо позвал клыкастый. - Велемир?
Бесполезно. Как стоял, глядя на купол, так стоять и остался. Арлес вздохнул и осторожно сделал несколько шагов вперед.
- Велен, ты как?
Снова молчание. Может, он оглох от взрыва? Все-таки ближе всех был... Но внутренний голос упрямо твердил, что если ар-принц что-то и потерял, то уж точно не слух и не от взрыва.
- Велен, послушай, - вампир потер лоб рукой. - Если я хоть что-то понял во всем этом, то, возможно, ты еще можешь ее вернуть...
Вот тут Велемир вздрогнул и молча повернул голову к Арлесу. Тот продолжил, часто останавливаясь и сбиваясь.
- Она ведь Lao Verrani, слуга Истинного Пламени. Я не очень-то в этом разбираюсь, но Страж стоит где-то рядом с Высокими и... Велен, летом ты же вернул ее! Смог один раз, сможешь и во второй, тем более, что теперь у нее куда больше Силы...
Дерлесский почувствовал, как тоска и горечь прогрызают дыру в животе. Он не мог похвастаться тем, что хорошо или хотя бы долго знал погибшую ведьму, но все же ему было больно.
"Я не должен был постоянно примеривать на нее роль королевы, - укорил себя граф. - Велемир же говорил... Она обычная девчонка, пусть и с огромными способностями. И она на самом деле его любит. То есть... любила..."
И месте с тем Мар в который уже раз за свою не очень еще долгую жизнь осознал, что с этого момента он единственный, кому горе не мешает соображать более-менее трезво. Что ж, ему не привыкать...
Несколько раз глубоко вздохнув, граф поднялся на ноги. И тут же почувствовал острую боль чуть левее затылка. Ощупав голову, он с облегчением убедился, что это всего лишь шишка, и повернулся к Рэмиару.
Королевич по-прежнему прятал лицо в ладонях. Мар осторожно потряс его за плечо.
- Эй, ты как? Живой?
- По-моему, нет... - пробормотал тот. - Голова сейчас отвалится...
- Идти сможешь?
- Попробую. Все это из-за меня...
- Не городи ерунды! - строго перебил граф. - Все из-за мерзавца Астихарийского. И он свое получил.
- Но Таисс погибла!
- Рэм, прекрати, пожалуйста! - взмолился граф. - Я не справлюсь с тремя невменяемыми мужиками! А нам еще домой возвращаться!
Как ни странно, это подействовало.
- Извини, Марианн, - королевич поднял взгляд. - Просто...
- Я понимаю, - Дерлесский сочувственно похлопал его по плечу. - Постарайся не думать обо всем этом. Хотя бы пока.
Рэм изобразил слабый кивок. Мар, облегченно вздохнув, переключился с него на Арлеса, продолжавшего что-то тихо твердить Велемиру. Или самому себе.
- ...если не здесь, то где-нибудь, откуда лучше слышно. Не знаю, в храме, что ли... - вампир не обратил никакого внимания на подошедшего графа.
- Арлес, - каждое слово болезненно отдавалось в голове. Клыкастый не отреагировал. - Арлес!
Пришлось повысить голос, хотя больше всего на свете хотелось помолчать хотя бы до тех пор, пока не стихнет головная боль.
- Тут без твоей помощи не справиться, - добавил Мар, когда вампир обернулся. - Можешь осмотреть эту штуку? Вдруг она все еще опасна.
Что-то во внешности Арлеса обеспокоило графа. Он нахмурился, пытаясь понять, и... Слезы?!
Но вампир не плакал в обычном понимании этого слова, скорее всего это был результат терзающей его боли. Ну да, конечно, между ним и Таисс была кровная связь и смерть девушки наверняка ударила по вампиру.
Арлес неосознанно ощерился, подтверждая догадку.
- Ты меня слушаешь?
Клыкастый вздрогнул и помотал головой.
- Да, конечно... Я сейчас.
Ну, ясно. Арлес находится в глубоком шоке и сделает все, о чем его попросят. Тем лучше: так, по крайней мере, удастся без особого труда выбраться на воздух.
- Ничего не трогай.
Вот тут Мар забеспокоился по-настоящему. Этот голос даже отдаленно не напоминал живого Велемира.
- Велен, ты как?
Ар-принц проигнорировал последний вопрос. Еще раз взглянув на купол, уже успевший подернуться ледком, он резко развернулся и бросил через плечо:
- Домой.
Глава 11
22 кресня - 3 вьюжня
- ...И тогда этот сопляк вытаскивает нож и...
- Нож? - взрыв хохота. - Он не порезался?
- Нет, кажется...
Сидящие в каморке снова расхохотались.
- Лэо, сыграй! - попросил Унор, один из стражников, коротавших смену внутри башни.
- Да-да, остроухий, повесели душу! - поддержали его остальные.
Эльф залпом допил горячий отвар и оглянулся на гуляющую за бойницами вьюгу.
"За рекой, за горою,
Там, где солнца свет прозрачен..."
Шестеро стражников сначала затихли, но, узнав мелодию, начали притопывать и прихлопывать в такт. Веселая песня беззаботного виноградаря пришлась по вкусу.
Снаружи выл ветер, а внутри жарко горел огонь и ароматно дымился, ожидая тех, кто сейчас патрулировал стену, медный заварник. Да еще и Лэо с Малявкой: последние дни эльф частенько наведывался сюда, а щенок ни за что не хотел оставаться во дворце. Не привязанность, но своеобразное чувство ответственности за менестреля, которого хозяйка приказала стеречь. В общем, обстановка была самая что ни на есть душевная.
Прижав ладонью струны после последнего аккорда, Лэо снова выглянул наружу. С высоты поле, расстилающееся вокруг города, казалось даже не белой пустошью - бушующим океаном, где цвета воды не разглядишь за пенными бурунами. Ну и погодка...
- Что-то рано в этом году... - поежился Альмель, самый молодой из этой дюжины. Остроухий скользнул по нему взглядом и едва удержал улыбку: мальчишке ой как не хотелось выползать из теплого помещения на продуваемую всеми ветрами стену, но он никогда в этом не признается. Стражник ведь, да не где-нибудь, а в самом Лимаре.
