— Но есть же какая-то причина, по которой ты будешь терпеть.
— Есть… эта причина — она. Ты дорог ей. Поэтому я не причиню тебе вреда…
— Она? Ты сказал кто она для меня, но не сказал, кто она для тебя.
— Ей для меня нет названия… Для меня она сама жизнь, хотя я вижу ее такой, какая она есть…
— Ничего не понимаю… — Виард озадаченно взглянул на дракона.
— Что тут непонятного? Я знаю, что она маг, бессовестная лгунья и безжалостный тиран, но я не могу жить без нее, — раздраженно ответил дракон, — пока, по крайней мере, точно не могу…
— Почему?
— Ты можешь жить, если не будешь дышать? Нет. А почему? Потому что умрешь. Ты ведь наверняка знаешь лишь это, и даже не догадываешься, какие процессы перестанут происходить в твоем организме, когда ты перестанешь дышать. И этого знания тебе вполне достаточно, чтобы даже не пытаться прекращать дышать… Вот и я это знаю.
— Своеобразное объяснение, — усмехнулся Виард, — значит, она необходима тебе как воздух?
— Почти…
— Понятно… А теперь объясни, почему ты позволяешь себе называть ее бессовестной лгуньей и безжалостным тираном?
— Потому что это правда.
— Она знает, что ты не можешь без нее жить, однако не воспользовалась этим, не убила тебя и не надела магический ошейник… И у тебя еще твой мерзкий язык поворачивается назвать ее безжалостным тираном.
— Она надела бы, если бы смогла… она просто не может. И возможно убила бы, если б это было выгодно ей, но это ей не выгодно… а пользоваться этим, она беззастенчиво пользуется… Она маг и этим все сказано, — дракон печально вздохнул, — ты сам научил ее быть безжалостной и пользоваться слабостями противника. Она освоила эту науку в совершенстве… и очень успешно пользуется ей.
— Если бы я был на ее месте ни минуты не сомневаясь, прикончил бы тебя и вся недолга.
— Потому что ты воин, а не Владетель и не маг. Ты привык лишь сражаться и убивать, а твоя ученица смотрит несколько иначе: она избавится от меня только в том случае, если будет твердо уверена, что я ей абсолютно не нужен или представляю угрозу ее интересам. Во всех остальных случаях она постарается извлечь для себя максимальную выгоду из моего присутствия… И самое ужасное, что она может быть откровенной и честной, а потом тут же бессовестно лгать… и понять когда она какая невозможно… потому что она маг. Ненавижу магов, — дракон потряс головой, — Как ты с ней общаешься, не понимаю….
— Как я понимаю, ты тоже общаешься с ней.
— У меня нет выбора… Ладно, — дракон вновь тяжело вздохнул, и повел хвостом, — ты узнал все что хотел? Я тогда пошел…
— А если я скажу: «нет»?
— Тогда я задержусь и отвечу на оставшиеся у тебя вопросы.
— Это она тебе велела?
— Нет, не велела… просила… но она знает, что я ей не отказываю. Спрашивай, что хотел.
Виард вновь внимательно посмотрел на дракона. Мощное черное тело, окутанное легкой, мерцающей дымкой, сложенные огромные черно-серые крылья, крупная тяжелая голова, большие когтистые лапы, все это должно было внушать благоговение и трепет, однако печальные глаза дракона разрушали весь этот грозный облик.
— Ну, что еще хочешь знать, спрашивай… — повторил дракон, нетерпеливо переступая с лапы на лапу.
— А если кто-то убьет ее, ты будешь свободен? — глядя ему прямо в глаза спросил воин.
Виард даже не ожидал столь резкого преображения. Дракон сразу весь подобрался, чуть развел крылья и стал в два раза выше, морда его ощерилась. Передняя его лапа взметнулась и сжала плечо воина, а в глазах полыхнул огонь.
— Кто хочет ее убить? — произнес он так, что у Виарда сразу пересохло в горле, плечо онемело, а в голове в то же мгновение словно вспыхнула яркая вспышка, после чего тут же потемнело в глазах.
— Никто… — с трудом произнес воин.
Дракон тут же разжал лапу и сделал шаг назад.
— Извини… я не понял, что это лишь вопрос. Я не позволю ее убить никому, — мрачно произнес он, — Ты это хотел узнать?
— Да, — Виард кивнул, — у меня больше нет вопросов…
— Тогда я пошел, — дракон кивнул и шагнул в чащу, но вдруг обернулся, и, глядя в глаза воину, произнес, — Если узнаешь, что ей что-то может угрожать, скажи…
— Обязательно, — Виард проводил дракона долгим взглядом, но так и не смог уловить мгновения, когда тот растворился в чаще, не колыхнув ни листика, и не примяв даже травинки.
Возвращаясь мимо озера, Виард увидел, что Къяра по-прежнему возится с троллем.
— Поговорил? — улыбнулась она, глядя на него.
— Да. Он действительно не умеет лгать?
— Драконы не могут лгать. Лгут только маги.
— Это радует. А ты лжешь ему? — Виард вновь опустился на траву рядом с Къярой.
— А как, по-твоему, я еще могла заставить его подчиняться?
— Не знаю… Он говорил что-то о том, что ты необходима ему как воздух.
— Да, я в курсе этого бреда.
— Ты хочешь сказать, что ты не необходима ему?
— Абсолютно. Я нужна ему, как прошлогодняя листва. Только он вбил, ну не без моей помощи, конечно, эту чушь, и теперь от нее уже не сможет отказаться. Он простодушен, как дитя Виард.
— Ты не боишься, что он узнает об этом?
— Нет. Я сама ему это постоянно говорю, только он не верит. Если он поверит в это, рухнет вся система его ценностей, и ему действительно останется только умереть.
— Значит, в его словах есть правда.
— Конечно, есть, иначе он не говорил бы это. Но это его правда… Драконы такие своеобразные, Виард. Их так легко обвести вокруг пальца, что даже жаль… они потому все и вымерли, что противостоять лжи не умели. Для них истина и клятва были дороже жизни, — рассмеялась Къяра.
— Къяра, почему ты смеешься? Это же прекрасные чувства. Для меня тоже клятва дороже жизни.
— Виард, я люблю тебя именно за это… только таких как ты совсем не осталось, прям как драконов…
— Къяра скажи, ты когда-нибудь нарушала свою клятву?
— Нет, Виард, — Къяра вновь рассмеялась, — только верить мне нельзя… я — маг.
— Как это понимать? Нельзя верить в будущем или нельзя верить в то, что ты сказала, что не нарушала клятв?
— А как хочешь, так и понимай…
— Къяра, прекрати!
— Виард, я — маг. Ложь так же мое оружие, как, например, кинжал — твое. Ты можешь им не пользоваться, но владеть им умеешь. Так вот и я. Я не люблю это оружие… и ценю тех, кто им никогда не пользуется, но я им владею в совершенстве. Пока я лишь держу его в своем арсенале, но если когда-нибудь у меня будет нужда именно в нем, я, ни секунды не сомневаясь, применю его. И я не скрываю этого. Мне не хочется, чтобы это открытие ранило потом твое сердце.
