— Пат — руль… — приподнимаясь, выдавил из себя Виктор.
За спиной Кайлы смирно стоял невысокий черноволосый парень, взгляд устремлён под ноги, пальцы рук скрещены у груди, чёрное одеяние напоминало одеяние девушки, но выглядело мужественней за счёт расширяющих плечи нашивок из плотной ткани. Ни чем не приметный типчик, но присутствовало в нём что‑то странное.
— Вы кто такие? — Эрик не сдвинулся с места.
— Магический патруль, — без каких‑либо эмоций ответила Кайла, продолжая делать вид, что не знает Эрика. — Вы обязаны подчиниться, маги Древа Мира.
Не произвольно Эрик попытался прощупать пространство на наличие маны, но вокруг пустыря царила засуха. Единственным тлевшим огоньком силы оставался припорошенный песком плавленый блин, тянуть из него долго, Кайла может заметить.
— У нас всё под контролем, — Эрик двинулся к неприятной парочке, застывшей в десяти шагах от места недавнего сражения, но, не пройдя и половины пути, почувствовал нечто неестественное. Огромное скопление маны в одной точке. В природе такое не встречается. Вывод прост — её кто‑то удерживает. Приблизительное место концентрации находилось где‑то рядом с Кайлой. Эрик ещё раз взглянул на тихого паренька. Друзья за спиной замерли, тоже почувствовали неладное.
— Это не так. Если бы мы не подоспели вовремя, то начался бы погром, — девушка указала рукой на ближайшие дома. И тут же повторила с нажимом, заметив нерешительность в глазах виновников. — Так или иначе, волшба за пределами орденов запрещена. Пройдёмте с нами.
Пока Кайла говорила, Эрик попытался утянуть немного силы из сконцентрированного облака, скопившегося рядом с ней. Коснувшись его мыслью, Эрик наткнулся на подобие стены. Из спрессованной маны не получилось выдернуть даже капли. В момент прикосновения, Эрик заметил, как у паренька за спиной Кайлы, нервно дёрнулся мизинец. Скорее всего, именно он стянул всю ману вокруг в себя, но как он смог столько уместить, оставалось загадкой. Даже Фил не смог бы вместить в себя и четверти той силы.
Но это не могло испугать Эрика. Он прекрасно понимал, что может ждать его и друзей, если они позволят себя арестовать. Отчисление — точно. Лишение силы? Возможно. Каземат? Кто знает.
Цепкие глаза девушки следили за приближающейся троицей. Тонкой струйкой Эрик высасывал остатки маны из песочного блина. Рука постепенно наливалась силой. Задуманного трюка должно хватить, чтобы отвлечь внимание патруля, а дальше, главное, чтобы ребята не сплоховали и припустили со всех ног. Конечно, Кайла знает, где обучается Эрик, но возможно, если предупредить Арона, то он уладит ситуацию и дело не дойдёт до ареста.
Фил учуял приготовления Эрика и направил к другу то, что осталось у него — пусть не много, но возможно пригодится. "Раз этот рыжий безумец уже сориентировался, то придётся ему довериться".
Всю собранную силу Эрик скопил в руке, готовя огненную вспышку, не вредящую плоти, но создающую иллюзию жжения.
До Кайлы оставалась пара шагов. Эрик решил, что пора.
Плотный шар силы с огромной скоростью окутал друзей, в тот самый момент, когда Эрик поднял загорающуюся заклинанием руку.
Не рассчитанное на большой поток маны, пламя вспыхнуло ещё до того, как мыслеобраз взрыва созрел в голове. Рукав балахона тут же покрылся обжигающими языками. Эрик не успел понять, что произошло, знал лишь, что заклинание сработало преждевременно. Кайла всё видела и предотвратила любое сопротивление — мана, окутавшая друзей, взорвалась.
Взрыв манны — заклинание общей магии, его не преподают в орденах не военного направления, так как она способно нанести много вреда, как для живых существ, так и для построек. Фил с Эриком узнали о нём из книг. Попав под действие "взрыва маны" трудно спутать его с чем‑то другим.
Парни разлетелись в разные стороны, как беспомощные щенки. Оглушительный звук взрыва, походивший на хлопок, словно ватой забил уши, а голову заставил вращаться на позвоночном столбе. По крайней мере, так казалось тем, кто попал под действие взрыва.
Однако голос Кайлы громко и чётко отозвался в сознании Эрика.
— Харвес, бери их.
Через слезящиеся глаза, Эрик видел, как напарник Кайлы подлетел к ворочающемуся Филу, вжал белокурую голову в песок и одной рукой связал запястья эльфа. Пока такую же операцию он проделывал со стонущим Викторм, Эрик немного пришёл в себя и уже ожидал странного и, несомненно, опасного молодого человека. Вид себе Эрик придал такой, будто вообще ничего не соображает.
Харвес приближался с завидной быстротой, ноги, обутые в высокие сапоги совсем не утопали в песке. Если бы он связал Эрика первым, пока мир вращался перед глазами после взрыва, то это был бы лучший вариант для него. Но теперь Эрик сможет защищаться. Возможно, этот дохляк, что‑то умеет, уж больно ловко руки вяжет, но его будет ждать достойный отпор.
Притворно пошатываясь, Эрик поднимался на ноги, Харвес не собирался этого допускать. Резкая подсечка должна была опрокинуть непокорного нарушителя порядка, но Эрик всё видел. Лишь в последний момент Харвес заметил странную ясность в глазах оглушённого горе — мага. Ясность и решительность.
Лет пять назад, после драки с гоблинами на этом же пустыре, Арон запретил своему неугомонному подопечному использовать физическую силу для решения проблем. Сегодня впервые за эти годы, Эрик собирался нарушить данное обещание.
Летевший вперёд кулака золотой лев, первым врезался в подбородок черноволосого паренька. Нагоняющий кулак сильней вмял печатку в кость, отбрасывая голову бедняги.
Сделав два размашистых шага назад, Харвес всё же устоял. Мелькнувшее в его глазах удивление и боль сменились боевым настроем ещё до того, как он восстановил равновесие.
Пузырь маны вылетел из груди Харвиса — совершенно невидимый для простого глаза, но ощутимый для мага. Кисельным облаком мана окутала голову Эрика, уже спешившего нанести завершающий удар.
Кайла не стала проверять на износ бойцовские навыки напарника. Хорошо вызубренное заклинание сработало, как добротный часовой механизм — пузырь маны взорвался, нейтрализуя любые порывы Эрика.
Оказаться в эпицентре взрыва маны, выполненного опытным магом, значит ощутить на себе все оттенки боли. Первое что почувствовал Эрик — глаза вжимаются в мозг и лопаются в глуби черепа. Кожу с лица будто сдирали тонкими и тупыми крючьями, челюсть выворачивала чья‑то могучая воля. Звон в зубах разрывал сознание острой пронзительностью. Эрик даже не почувствовал как падает, как голова с высоты роста врезается в песок. Второй волной боли зацепило рот и нос. Казалось, что на язык положили подушечку, набитую маленькими иголками, и надавили на подбородок, а в нос попала упругая струя солёной морской воды, отломила кость и как ножом разрезала ноздри.
