Кирилл удачно симулировал потерю памяти. И успел выяснить, что его двойник здесь умер от отравления фруктами. И многие мысли и фактики наводили не мысль об умышленном убийстве. Ему напрямую этого никто не говорил, но Кирилл был умным мальчиком и… в свое время ему пришлось выучить несколько уроков, что бы остаться в живых. Так что в недомолвках и ядах он разбирался.
Проблема в том, что если убийца узнает, что Кирилл неведомым образом выжил, то он может повторить попытку. Мне это не нравилось. И, похоже, кому-то тоже. Регил приказал выставить дополнительную стражу.
Удивительно… эта семья полностью отличалась от нашей. Она была любящей. О таком мы могли только мечтать…
Киру было сложно. Очень сложно. Он не привык к таким отношениям. Его считали тут младшим. О нем заботились, его оберегали… Но я чувствовал его непроизвольный ужас пополам с растерянностью, когда рука ЭТОГО Регила ласково ложилась ему на макушку.
Неужели наша с братьями жизнь могла сложиться вот так вот? Если бы только Регил не был таким чудовищем, которое мы помнили? Я бы вырос, не узнав страха и унижения, не стал бы жрецом Лейлы, женился бы на прекрасной Лисаре?… Не было бы Лейлы, Кэртиса?… Странное чувство зависти и жалости я испытывал, когда я вспоминал лицо моего двойника. С чем же нам предстоит столкнуться? И ЧЕЙ все-таки это бой?
Здешний народ оказался намного беззаботнее тех людей, которых я привык видеть в королевском дворце. Передвигаться по дворцу незамеченным было не так уж и трудно. Они чувствовали себя в безопасности при правлении сильного и мудрого короля. Удивительно…
Нечто подобное только-только начало проклевываться в подданных моего брата. Но до того, что я наблюдал здесь, было еще далеко.
И я принял решение ночью отправиться в город. Мне нужно посмотреть бедные районы. В свое время, выяснил странную закономерность: самые дикие слухи, бродящие между людьми очень далеких от дворцовых интриг, и вообще дворца как такового, подчас имеют под собой весьма веские основания для существования.
Поэтому я собирался пообщаться низами. За Кирилла я не сильно волновался. Я сам обучал братишку выживанию, а нам нужна была информация. Как можно больше информации.
Однако я помнил, что все равно надо быть начеку и, наверное, даже больше, чем обычно. Это была не иллюзия, а настоящий мир. И это я чувствовал.
— Что-то происходит с принцем Кириллом, — тихо заметил Рал, начальник личной стражи королевской семьи, в чине капитана.
— Фактически он был отравлен и умер, а после похоронен. Выбрался он совершенно непонятным способом и почти ничего не помнит. Как бы ты себя вел? — пожал плечами его собеседник.
Рал тряхнул короткими темными волосами с каким-то странным призрачно-голубоватым отливом. На вид ему было лет двадцать восемь, и он считался слишком молодым для своего ответственного поста. Глаза цвета морской волны всегда смотрели на мир с какой-то внутренней насмешкой и даже снисходительностью, вгоняя собеседников в краску и недоумение, а высокий пост и гибкое сильное тело, заставляли тревожно биться многие женские сердца. Капитан был завидной партией для любой, но, казалось, предпочитал только свою работу и долг. Хотя его попойки и настоящие оргии давно уже вошли в разряд легенд среди солдат. И многие знали о том, что он не видит особых различий между мужчинами и женщинами, одинаково соблазняя и тех и других.
Этого интересного человека привез принц Кириан, возвращаясь из одного из своих путешествий, в которых любил пропадать принц. Поговаривали, что принц спас капитана от чего-то, и тот поклялся ему в вечной верности.
— А могилу провеяли? — с интересом и привычной снисходительностью поинтересовался Рал.
— Нет, — в голосе его собеседника мелькнула нешуточная тревога. — Маги подтвердили подлинность нашей крови.
— Я бы все — таки проверил.
— Что вызывает у тебя такие сомнения, Рал?
— Почему он всегда вздрагивает при появлении короля? — медленно начал задавать вопросы тот. — Принц смотрит на него с недоумением, как будто не привык к нему. С Её Величеством принц то ласков, то избегает её. Но больше всего он сторониться наследного принца, словно тот какой-то ущербный человек.
И, кстати, ты когда-нибудь замечал у него такой расчетливый оценивающий взгляд? Так смотрят воины, которые привыкли быть настороже и ожидают подвоха от каждого. Раньше мальчик был ласков и любил игры. Сейчас — это настоящий принц, который очень рано стал взрослым. Ты бы видел, с какой снисходительностью он наблюдает за тренировками своих сверстников, словно опытный воин за новичками. Раньше его нельзя было выставить с этих площадок, сейчас от одного предложения он увиливает с ловкостью лиса, словно боится показать что-то, — глаза Рала внезапно потеряли зрачок, и морская глубина взглянула его глазами.
Принц Кириан, который внимательно его слушал, вздрогнул. Он знал этот взгляд
— Маги тщательно проверили его. Это Кирилл, — медленно проговорил он.
— Это-то меня и тревожит больше всего, — Рал сверху вниз посмотрел на более низкого принца, прижатого к стене комнаты. — Это действительно он, — его рука коснулась черных прядей волос Кириана и погрузилась в них. — Но только словно это Кирилл, проживший совсем другую жизнь. Эта загадка мучает меня.
— Так вот почему ты такой погруженный в себя в последние дни, — Кириан вздохнул, чуть наклоняя голову, так что бы удобнее было перебирать пряди его волос. — А во дворце все судачат и спорят: в кого же, наконец, влюбился капитан Рал.
Воин тихо рассмеялся завораживающим смехом.
— Я не могу в кого-то влюбиться, Риан. То странное заклинание крепко нас связало. Не стоило тебе охотиться за старыми сокровищами. Ты попал в ловушку сирен и теперь навеки принадлежишь мне.
Он наклонился, еще крепче прижимая принца к стене, не давая тому вырваться.
— Ну почему мне не досталась ловушка с женщиной-сиреной? — мученически выдохнул Кириан.
— Тебе мало того, что я не стал делать тебя своей игрушкой? — удивился капитан. — И последовал за тобой во дворец, а не оставил с собой в том гроте?
— Да нет, — вздохнул принц. — Я прекрасно все помню и понимаю… и я… благодарен тебе за это. Просто… мне до сих пор не по себе от всего этого.
— Смирись, — усмехнулся сирена. — Ты — человек, я — сирена, и ты ничего не можешь противопоставить мне. Так что ты — мой, Риан. И только мой. Я согласился подождать, что бы ты достиг своего совершеннолетия, и мог покинуть дворец навсегда, отправившись в это глупое, но весьма удобное для меня паломничество, не опозорив свою семью. Но не более того. И я все-таки сирена. Все эти оргии — их не достаточно, однако заклинание, связывающее нас, помогает мне держать себя в руках и контролировать, изображая человека. Однако для этого, — он недвусмысленно провел по груди принца рукой. — Мне мало просто твоей энергии, мне нужно больше.
