В комнатах пахло тленом, смертью и затхлостью, как и всегда рядом с тяжело больным человеком.
Андрей посмотрел на Шанди, и спросил:
- Может, погуляешь на улице? Во дворе? Чего ты со мной будешь болтаться - иди, подыши воздухом.
- Я не против - кротко ответила дракониха - тем более что мне надо сходить по нужде. Только дверь на закрывай, чтобы я могла войти.
- Не закрою. Федь, она просит не закрывать двери, чтобы могла потом сама войти. Оставь открытой, заодно пусть тут немного проветрится, а то запах ужасный.
- Ты разговариваешь с кошкой? И она отвечает? - вяло удивился Фёдор - впрочем - рядом с тобой уже ничему не удивляешься. Пойдём вот сюда, тут они.
Алёна и Настя лежали в комнате, накрытые тёплыми одеялами и тряслись в лихорадке. Их лица были красными, а когда Андрей откинул одеяла, то увидел несколько чёрных, с фиолетовым оттенком нарывов, выросших на их телах в подмышечных впадинах и на груди, животе, шее. Зрелище было отвратительным - чума, это не то зрелище, которое радует глаз. А тем более - нос.
Чувствительный нос Андрея ощутил такую вонь, что у него чуть не помутилось в голове. Андрей пошатнулся, и Фёдор с испугом поддержал его под руку:
- Что с тобой? С тобой всё в порядке?
- Норма. Понимаешь, у меня нос стал как у собаки… я запахи чую, как охотничий пёс… вот и получил заряд запахов по носу. Ничего страшного, привыкну. Дай мне стул, и молчи, не мешай.
Андрей осмотрел пациентов - над ними клубились сполохи чёрного и красного, охватывая их буквально со всех сторон.
Начать он решил с Насти, как с самой слабой. Протянув руки вперёд, Андрей коснулся ауры девочки и его пронзил удар боли, такой, что он не смог удержаться и скривил лицо. Потом выправился, и стал всасывать в себя чёрную энергию болезни. Аура светлела, красного становилась всё меньше, меньше, чёрное серело… и через пять минут на постели лежала розовая, вполне на вид здоровая девочка. Её нарывы исчезли, рассосавшись, и не оставили на теле даже следа. Настя спала, дыша ровно и глубоко.
Теперь настал черёд Алёны - тут болезнь зашла глубже, и монаху пришлось потрудиться больше. Он всосал в себя её болезнь минут за пятнадцать, не оставив в женщине ни следа от страшной чёрной смерти.
Фёдор стоял рядом, вцепившись в спинку стула и молчал, потом, когда всё было закончено, он молча обнял Андрея и уткнулся ему головой в грудь. Плечи его тряслись, а Андрей смущённо приговаривал:
- Ну, чего ты, всё кончилось, всё хорошо, перестань! Буди их - пусть прибираются, всю эту дрянь надо сжечь в печи, а комнату залить спиртом, вымыть всю, как есть - пол, стены, потолок. И дай-ка я на тебя погляжу - с тобой-то всё в порядке? Нормально. Здоров, как бык. Видать так проспиртовался, что болезнь тебя напугалась. Помоги мне - я что-то приустал… - Адрей тяжело встал, и у него в животе как будто что-то заболело. Он побледнел и побежал к выходу - только успел перешагнуть за порог, как его вырвало пирогами, которые он недавно ел. Фёдор с ужасом смотрел на него, и побледнев, сказал:
- Так начинается чума! Неужто же и ты заразился?! Тебя-то чем теперь лечить? Ты сам никак не можешь себя вылечить?
- Сейчас всё устроим - усмехнулся монах, и отойдя от опоганенного места, стал раздеваться, снимая одежду и обувь. Потом подал импульс, и быстро, в считанные секунды перекинулся в Зверя. Сделав несколько прыжков, он обернулся к ошеломлённому Фёдору, никогда не видевшему его в роли Зверя и помахал ему лапой, отчего тот ещё больше обалдел.
Неожиданно, в дверях показалась Настёна. Она спросонок тёрла кулачками глаза, и увидев Зверя радостно пропищала:
- Собачка! Пап, какая собачка хорошая! Ты купил собачку?!
- Доча, иди в дом, иди! - Фёдор быстро затолкал Настю в коридор и махнул Андрею рукой. Тот снова перекинулся в человека, и быстро оделся. Чувствовал он себя отлично, его не тошнило, а тело было наполнено энергией так, что хотелось бегать, скакать, кричать.
Андрей подавил порыв, и тут же сильно захотел есть - трансформация, есть трансформация, так просто не даётся. Он немного посидел на улице, на скамейке возле входа, и пошёл в дом, где уже полным ходом шла приборка - Алёна встала с постели, бегала в кухне, таская кадки, тряпки, воду. Увидев Андрея, она подбежала и обхватив его за шею, поцеловала:
- Наконец-то! Как ты вовремя! Почему-то ты всегда так вовремя, если бы не ты… не ревнуй, Федя, он мне дорог, как брат!
- Я знаю - усмехнулся Фёдор - эй, Настёнка, глянь, кто пришёл!
- Аааа! Дядя Андрей! Урааа! А где собачка? Это твоя там собачка была? Куда собачку дели? Пап, собачку!
- Нет собачки. Зато есть кошечка - глянь, какая славная! - Фёдор кивнул на входящую в дом Шанди, и Настёнка с визгом бросилась к драконихе.
- Осторожнее! - всполошился Андрей - это очень сердитая кошечка! Она может поцарапать!
- Глупец - сразу отреагировала Шанди - я младенцев не трогаю! Они всяко лучше вас, взрослых - чище вас и порядочнее. Впрочем - если она будет дёргать мой хвост - я её выпорю!
Шанди аккуратно отбила мягкой лапой руку Насти, тянущуюся к её драгоценному хвосту, и благосклонно дала погладить себя по голове. Потом легко вспрыгнула девочке на плечо, где и устроилась, как экзотический воротник, обернувшись вокруг шеи.
- Славная кошечка - Алёна восхищённо посмотрела на разлёгшуюся Шанди и заторопилась - мужчины, идите, разденьтесь! Одежду давайте сюда - я её всю выстираю. Как бы зараза не впиталась. Вообще - я бы выехала из этого дома, не зря дома сжигают после того, как в них заболевают чумой. Нет - мы вот как сейчас сделаем: кровати - во двор! Одеяла, подушки - на кровать! Раздевайтесь! Дочка - выйди, папка с дядей Андреем тут будут голыми задами сверкать, тебе пока рано на голых мужиков смотреть. Давай, давай отсюда, я сказал! Иди, кошечке покажи куколок, домик для них, поиграй с ней, а то ей скучно. Андрей - я видала голых мужиков, не сомневайся, так что можешь раздеваться - я на твою девственность не покушаюсь. Вынесли? Ага - одежду долой! Сейчас я вас Федины штаны принесу и рубахи. Только прежде - вымыться - сейчас корыто будет. Отмывайтесь хорошенько - это вам не что-то, это Чёрная Смерть! Я пока что комнату водкой ототру. Надо будет её ещё окурить - я потом куплю на базаре специальные коренья - есть такие для окуривания после болезней.
Андрей натянул чистые Фёдоровы штаны, надел рубаху и усмехнулся:
- Жена-то у тебя боевая стала. И куда делась та нерешительная, напуганная женщина, что мы встретили на дороге?
- У тебя что-то с памятью - усмехнулся Фёдор - она и тогда была бой-баба. Вспомни-ка, как она выступала на толпу односельчан и собиралась пойти в лес биться за Настёну с кикиморой? То-то… а говоришь - нерешительная. Она мне вина пить не даёт - я только бутылку в руки - она в драку! Знаешь, я забыл, когда уже и вина-то как следует пил. И ещё - ты знаешь, она ведь беременна…
