— Я не хочу обратно! — испугалась я. — Надоели мне все эти миры. Неужели человек не может спокойно умереть?
Он самым неприличным образом захохотал.
— Ты где здесь человека видишь?
— Ну… меня только приняли в род русалок, это же не означает, что я стала русалкой? — мой голос задрожал и под конец совсем сорвался.
— Ой, не могу! Ты себя, что человеком считаешь?
— Конечно. Я родилась на Земле.
— Не чуди, — порекомендовал он, стирая слезы с глаз. — Пошли.
— Я не хочу обратно!
Бог оказался рядом мгновенно, обнял, прижал к себе. Вокруг нас тьма озарилась серебряным сиянием и он насмешливо прошептал мне в ухо.
— А твоего мнения здесь никто не спрашивает, Карлана.
В храме было холодно и пусто. Нож, очищенный от моей крови, лежал в изголовье алтаря. Я села, проверила рубашку. Она была застегнута на все пуговицы, под головой был плащ Льены, который я сразу же натянула на себя.
Он выступил из темноты, которая выпустила его неохотно.
— Пришла в себя? — бог зевнул, поправляя на себя капюшон плаща.
Я резко обернулась, но статуи позади меня не было.
— Ты вселился в статую?
— Нет. Она послужила якорем для моего перемещения. Как только я вернусь обратно, она вернется в этот зал, правда, поменяет расположение.
— Странно, — я потерла ладони. — Почему? Почему все это проиходит со мной?
— У тебя не было и нет выбора. Как только ты шагнула на крышу, под воронку, висящую в небе, ты потеряла любое право. Ты заплатка, которую кидает по мирам.
— Заплатка? — недоуменно нахмурилась я.
— Верно. У тебя слишком много сил. Даже среди демонов ты выделялась всегда яркостью своей магии.
— Стоп! Какие демоны? Ты говоришь чушь! Я не демон! Я родилась 23 года назад на Земле!
— В который раз?
— Что?
— В который раз я спрашиваю, — пожал он плечами.
— Нет, — я покачала головой. — Этого просто не может быть! Я сошла с ума! И это мои бредни!
— Не надейся, — бог присел на алтарь рядом со мной. — Это еще не все, Карлана.
— Не все?
— Нет. Ты демон. Прими это на веру, пока не сможешь вспомнить сама. Странно, что в очередном перерождении ты потеряла память о себе и своих прошлых воплощениях. Мы, демоны, всегда это помним.
— Мы?
— Да. Когда-то я был демоном. После того, что здесь начудили сумасшедшие ученые с одного из технологичных миров, я был отправлен сюда, чтобы послужить заплаткой. Но увы. Моего присутствия здесь хватило только на то, чтобы спасти одну расу — русалок и изменить в полном соответствии с канонами — светлых эльфов. Больше меня ни на что не хватило. Пришлось впасть в спячку. А за это время меня возвели в ранг бога смерти.
— Почему смерти?
— Потому что мне приходилось убивать, — мрачно сказал он. — Некоторые желания можно выполнить, только щедро оросив их кровью.
— Это звучит страшно.
— Подожди, — хмыкнул бог. — Мы еще не дошли до твоей истории.
— Моей? — в груди что-то зябко задрожало.
— Да. Начнем. На Земле родились две девочки. Света и Марина. Ты была уверена, что она твоя сестра-близняшка. Верно, Карлана?
— Да.
— Запомни. У демонов НИКОГДА не бывает двойняшек. У тебя просто НЕ могло быть сестры.
— Не могло? — повторила я.
— Да.
— Но-но, — я попыталась понять, осмыслить все то, что свалилось на мою голову, но потерпела сокрушительно поражение. Почему-то я сразу поверила этого богу-демону, что у демонов не рождаются детей двойняшек.
— Иногда, такое случается, на молодого демона натравливают демоническую пиявку.
— Пиявку?
— Да. Сила демона для них это лакомство и возможность изменить свой ранг. Стать сильнее.
— Ты хочешь сказать, что Марина — пиявка?
— Да. И судя по тому, что ты нестабильна, — бог приблизил к моему уху губы. — Она жива!
— За что это мне? — со слезами на глазах спросила я. — Что значит жива? Что значит нестабильна?
— Твой характер постоянно прогибается. То ты трусишка, которая боится сделать шаг по комнате, то ты в наглую хамишь драконице с телохранителями и богу. То ты боишься высоты, то с удовольствием сидишь на ветке. Ты опасаешься темного эльфа и неожиданно едешь рядом с ним. Понимаешь?
— Нестабильна, — эхом повторила я. — Если я демон невероятной силы, то где она?
— У пиявки, — спокойно ответил бог. — И она будет стараться тебя убить, чтобы оставить эту силу себе. Она откроет на тебя охоту сама, если поймет, что ты все знаешь. А пока воспользуется силой наемников.
— Уже.
— Что?
— Уже начала охоту. Значит, я должна либо найти ее и вернуть себе силы, либо сдаться и позволить себя убить?
— Верно, — кивнул он. — И запомни вот еще что. Если ты сдашься, то Селене придется плохо. Пиявка, получившая слишком много сил, становится невероятно сильна. Цель ее — стать еще сильнее, а получить это можно, только убивая. Только смерть других существ, без права на перерождение, даст ей силу. Первым делом, она постарается достать тех, кто был рядом с тобой.
— Зачем?
— На них твоя сила. Крупицы, совсем небольшие. Но став их частью, они разрастутся. Это тоже лакомство для пиявки.
Голова гудела от вороха информации. Почти двадцать лет я верила в то, что у меня есть сестра. И всего за пару часов, я узнала, что все это время кормила своей силой пиявку. Это было больно. В груди стучало сердце, словно просясь на волю.
— За что это со мной? — взмолилась я.
— Вот это, — бог коснулся руны на моем лбу. — Теперь здесь руна венчанной со смертью. И ты последний шанс для этого мира.
— А если я не хочу ему помогать? — спросила я. — Просто уйду. Воспользуюсь одним из порталов?
— Она последует за тобой, как только поймет. Но здесь у тебя есть шанс. А в другом месте, его не будет.
— Почему у меня есть шанс здесь?
— Твоя кровница, — мужчина потянулся. — Она дала тебе шанс. Браслет на твоем запястье оттягивает магию. Из всего мира. Он не пострадает от этого. Тем более, что потом вся магия вернется. В другом месте браслет развеется. И от него ничего не останется.
— Вот как. Хорошо. Я понимаю. Не могу пока принять, но понимаю. Что я должна делать, как невеста смерти?
— Вот уже почти сто пятьдесят лет никто не умирает от старости. Умирают от кинжалов, отравленных лезвий. На дуэли или в столкновении с порождениями бездны. Но нет тех, кто отправляется на перерождение, как только пришло время смерти. Ты будешь видеть тех, кто должен умереть и уйти на перерождение. Ты Вестница. Которая приносит весть о скорой смерти. Дает время, чтобы попрощаться со своими близкими, и открывает дверь.
