Ночью, перед убийством слуги, было темно, сейчас же солнце только что село. Части Аскира уже находились в тени высоких стен, однако здесь, наверху, было ещё светло.
Ласка мгновение помедлил, затем решительно повернул рычаг, в результате чего раздался громкий скрежет, когда часть каменной стены рядом с камином отодвинулась внутрь. Коридор был не особо широким, едва достигал двух шагов, со стенами из грубо отёсанного камня, и полом, казалось, просто высеченным в скале, на которой была возведена крепость.
В Аскире даже сегодня строили из гладкого камня, без всякой магии, которую якобы когда-то использовал Вечный Правитель, чтобы возводить свои огромные здания.
Водяные мельницы вдоль Аска обслуживали огромные камнерезы, которые могли вырезать из камня имперскую плиту за несколько мгновений: два фута в ширину и высоту, пять футов в длину — размер, который ещё сегодня использовался повсеместно.
Метод строительства тоже не особо изменился, поэтому даже сегодня старые здания не казались ему в самом деле старыми… однако этот неотёсанный камень и крошащийся строительный раствор в коридоре перед ним не вызывали у него хорошего ощущения.
По дороге сюда он украл два факела, теперь он зажёг один из них при помощи огнива, потребовалось некоторое время, чтобы пропитанный смолой материал загорелся. С высоко поднятым факелом Ласка вошёл в коридор. Сделав четыре, пять шагов, он оказался у обвала, которое обнаружил уже три ночи назад. Перед камнями, которые преграждали путь, он увидел остатки старых лагерей, здесь не раз кто-то уже искал безопасное место для ночлега.
Путь через старые шахты, которые они когда-то отыскали с Дезиной к старому имперскому залу, для взрослого был почти непроходим, и ни одна женщина в драгоценном платье не будет под водой протискиваться через расселены, должен существовать другой путь. И макет показал его, коридор, круто уходящий вниз в высеченную скалу. Вопрос был лишь в том, тот ли это коридор.
Ласка внимательно изучил обвал при свете факела, следы на земле и самый большой из камней, преграждающих путь, на вершине груды обломков. Затем он, словно по лестнице, взобрался по двум упавшим валуном и потянул за верхний камень, который повернулся в сторону. Обвал был вовсе не обвалом, а всего лишь маскировкой, возможно, такой же старой, как сам коридор, и его предположение подтвердилось, когда он обнаружил на другой стороне лестницу. Он закрыл за собой выдолбленный камень, прислушался к темноте за пределами света факела, затем храбро пошёл вперёд.
Вскоре он обнаружил узкую лестницу, которая круто уходила в глубину скалы, другой конец которой был тёмной дырой за пределами света факела.
Ступеньки были кривыми и стоптанными, и если ступать невнимательно, можно было легко упасть. Чем дальше он спускался, тем влажнее становилась стена, и когда он добрался до маленького помещения в конце лестницы, с потолка, где образовались десятки сталактитов, даже кое-где капала вода.
Дверь, ведущая дальше, когда-то была прочной: дубовая, укреплённая тяжёлыми железными полосами. Теперь же от неё осталась кучка гниющего дерева и ржавых полос.
На стене был рельеф дракона империи, во многих местах краска уже облупилась, лишь несколько чешуек ещё сияли золотом, а глаз светился зловеще красным светом. Трещина рассекала рельеф от рогатой головы до когтей, которые прижимали к земле змею.
Ласка снова остановился, чтобы прислушаться, и теперь вдалеке услышал звуки, шипение и гогот, скребущий звук и женский голос. Он медленно и осторожно пошёл дальше, и когда увидел вдалеке свет факелов, потушил свой собственный и высвободил талисман из ножен за спиной.
Коридор перед ним уходил вглубь и поворачивал направо, переместившись на добрый шаг вниз и в сторону, но для Ласки было достаточно места, чтобы пройти. Здесь разлом, шириной в добрые четыре ладони, разделил коридор, словно громадный удар топора, и запах морской воды поднимался из щели. Уровень моря был уже недалеко, так что имперский зал тоже должен был быть близко.
Затем он скорее почувствовал, чем увидел в темноте перед собой разбитую медную дверь, криво висевшую на петлях. Орнаменты украшали каменный дверной косяк. Тяжёлая дверь из металла была искривлена и приоткрыта, а щель достаточно большой, чтобы Ласка мог бесшумно протиснуться, не прикасаясь к двери.
Выпрямившись с другой стороны, Ласка попытался разглядеть то, что лежало перед ним в полумраке большого зала.
И это были прежде всего… ящеры. Десятки ящеров, которые в неровном свете двух факелов, совсем плохо освещавшим большой зал, спали на полу свернувшись калачиком, частично в одиночку, частично как крысы в большом клубке. В углу зала, слева от помоста, на котором прежде стоял трон, находилась большая металлическая клетка с ржавой решёткой, но всё ещё прочная. Внутри лежала добрая полудюжина женщин и молодой мужчина. С такого расстояния он не мог сказать точно, но, казалось, они тоже спали.
Ещё хуже была большая куча окровавленных костей, разбитых черепов и останков, лежащих в конце зала, которая рассказывала о судьбе, ожидающей заключённых. Непосредственно рядом с ней внимание Ласки привлекла груда из золотых слитков, высотой почти по пояс, которая чуть не заставила его забыть о причине, ради которой он на самом деле пришёл сюда!
Сокровища с «Летиры Саран»! Должно быть, ящеры подняли золото с корабля. На мгновение он подумал, что можно сделать и купить лишь на один такой слиток, но потом одёрнул себя. Если повезёт…
Ласка медленно и бесшумно скользнул в сторону и нашёл тёмную тень, чтобы спрятаться. Он снова услышал женский голос, который доносился из коридора, ведущего в соседнюю комнату. Видимо не все ящеры спали, один из них как раз вышел из комнаты, направляясь прямо в сторону Ласки и прошёл мимо, едва его не задев… но для вздоха облегчения было ещё слишком рано, потому что ящер остановился и втянул в ноздри воздух, принюхиваясь, как собака.
«Тень и камень», — подумал Ласка. «Тень и камень… меня тут нет, уходи, тупая скотина!» Ласка во второй раз смотрел одному из этих чудищ в глаза. Затем ящер снова принюхался и пошёл дальше.
— Ласка! — внезапно позвал женский голос, и Ласка вздрогнул. Он настолько был сосредоточен на том, чтобы ящер не увидел его, что не заметил молодую женщину, которая теперь стояла в проёме другой комнаты. Ящер, который сделал всего пару шагов вперёд, развернулся и со скрежетом вытащил свой меч. Даже на этом чешуйчатом лице Ласка увидел удивление, когда монстр понял, что эта тень всё-таки была человеком!
Ласка никогда раньше не дрался с ящерами, но даже у этих монстров удар в мягкое горло, вероятно, нанесёт достаточно урона. Он откатился в сторону, увернулся от когтистой лапы, нырнул под удар чудовища и воткнул клинок… ящеру лишь с трудом удалось предотвратить смертельную рану, всё же существо взревело, и везде внезапно зашевелились покрытые чешуёй тела!
«Это всё-таки может стать интересным!» — подумал Ласка с мрачной улыбкой, которая больше была похоже на оскал зубов. Он вытряхнул в руку другой кинжал. Пять шагов до входа в зал, возможно, у него таки получится…
— Ласка, нет! Не причиняй ему вреда! — Из другого горла вырвалось шипение нечеловеческого происхождения, и ящер с поднятым мечом как раз вовремя отпрыгнул, чтобы избежать второй атаки Ласки. Возможно, эти твари и были большими, но двигались настолько медленно, что в нём даже проснулась надежда выбраться отсюда живым.
— Ласка! Прекрати! — крикнула женщина и в следующий момент бросилась на него. — Не причиняй им вреда!
Ласка недоверчиво посмотрел в широко раскрытые глаза Регаты. Ему с трудом удалось высвободиться из её рук, которые вцепились в его камзол. Он отступил к находящейся за спиной стене и теперь стоял с кинжалами в руках, недоверчиво глядя на неё. На неё и ящеров, которые теперь выстроились перед ним полукругом.
— Я им? — недоверчиво спросил Ласка, тупо глядя на Регату.
Приёмная сестра Дезины была покрыта грязью, её волосы были спутаны, платье в нескольких местах порвано, а щека распухла из-за сильного ушиба, но она была жива, выглядела здоровой и прежде всего, была свободной и стояла посреди этих ящеров, не выказывая страха.
