Ангелина снова судорожно сглотнула, хотя на этот раз во рту у нее не было ничего съестного.
— Герта говорит, что нам нужен наследник. Значит, мы с тобой должны... иначе откуда же он возьмется...
Она запнулась и принялась перебирать шерсть собачонки, пытаясь вынуть запутавшуюся в мехе соломинку.
Изгард был не в том настроении, чтобы цацкаться с Ангелиной. Война поглощала все его мысли. Вроде бы все должно идти по плану. Он всю ночь обходил лагерь и знал, что не уснет. Одна решающая победа — и дорога на Бей'Зелл открыта. Конечно, со временем Повелитель соберет остатки своего войска и попробует взять реванш. Но слухи распространяются быстро, всплывут предания о прежних королях Гэризона, ужас проникнет в кровь рейжан, парализует их волю. Каждый рыцарь, который останется в живых после битвы на рассвете, сможет рассказать немало леденящих кровь историй: о переломанных костях, о разорванных на куски телах, о полчищах гонцов, накатывающих черными волнами. «Изгард — воплощение зла, настоящий дьявол, — станут говорить о нем, — а его гонцы не люди, а монстры».
Страх сделает за него половину работы. Многие дезертируют, чтобы не сражаться с врагом, наделенным сверхъестественной силой. А те, что останутся, будут вздрагивать от каждого шороха.
— Изгард, позволь я расстегну твой плащ.
Лепет Ангелины все испортил, нарушил ход мыслей. Он успел позабыть о ней. Приняв молчание мужа за согласие, Ангелина потянулась к застежке плаща. Изгард предостерегающе поднял руку:
— Я сказал: уходи. Ты что, разучилась понимать меня?
Рука Ангелины застыла на полпути. Голубые глаза воззрились на него с ребяческим возмущением. Собачонка отступила еще на шаг.
Ангелина вздернула подбородок и возразила:
— Я поняла, что ты сказал. Я не ребенок. Это ты ведешь себя глупо. Ты вызвал меня сюда, чтобы зачать наследника, а теперь гонишь прочь. Как же я забеременею, если ты отказываешься спать со мной?
У Изгарда задергалась щека. Как Ангелина смеет говорить с ним подобным образом? Она набралась всяких бунтарских суждений от своей жирной, ленивой и вздорной няньки.
— Да знаешь ли ты, что значит для меня, для всех нас завтрашнее сражение?! — Он поймал запястье жены и вывернул ей руку.
— Я... я...
Изгард нащупал судорожно бьющуюся жилку на запястье Ангелины. Ручка у нее была такая тоненькая, что пальцы Изгарда свободно обхватили ее.
— Завтра первое сражение нашей армии со времен горы Крид. Горы Крид! Двадцать тысяч сынов Гэризона полегло там. Их тела непогребенными валялись на горе, пока весной вместе с тающим снегом их не снесло в реку. Два года останки засоряли Вейз.
Перед глазами Изгарда вставали картины зверской резни и разлагающихся на поле боя трупов. Это все было запечатлено на полотнах гэризонских мастеров. Им пришлось изобретать новые краски, чтобы подробно, с мельчайшими деталями изобразить груды гниющего мяса. У Изгарда сильнее забилось сердце. Рот наполнился слюной. За этими картинами отчетливо, как вырезанные на дереве инициалы, вставал образ Венца.
Ангелина рванулась, пытаясь разжать его хватку. Теперь она перепугалась всерьез.
— Ну уж нет, — пробормотал Изгард. Видения возбудили его. Запястье Ангелины было влажным и горячим. — Ты хотела остаться. Оставайся.
Он так сильно сжал руку Ангелины, что почувствовал под пальцами хрупкую косточку. Ангелина попыталась отступить. Если бы она посмела сопротивляться, он бы переломал ей кости. Собачонка заворчала и спряталась за спиной у хозяйки.
— Значит, хочешь, чтобы я с тобой переспал? — прошипел Изгард. — Именно сейчас, в эту ночь, когда я через несколько часов отправляюсь на войну? Когда через несколько часов я пошлю на смерть сынов Гэризона?
Ангелина покачала головой. По правой щеке скатилась капля влаги: Изгард брызгал слюнями от бешенства.
— Прости меня, Изгард, — выговорила она. — Прости. Герта сказала...
— Герта сказала! Герта сказала! — Изгард в ярости дернул Ангелину за руку. — Слушай меня внимательно. Утром эта женщина уберется из лагеря. А сейчас позови ее.
Ангелина закусила губку. Она избегала смотреть в глаза мужу.
— Позови ее.
Ангелина помотала головой:
— Прости меня, Изгард. Герта ни при чем. Я сама виновата. Мне было немного... немного одиноко.
Она солгала. Ее щеки так пылали, что Изгард увидел, как испаряются с них капельки его собственной слюны. Пульс Ангелины под его пальцами участился. А она упряма, эта девчонка, его разлюбезная женушка.
— Зови Герту, — со свистом выдохнул Изгард.
Видения снова застилали его взор. Он видел, как кость вонзается в бьющееся еще сердце, как сверкают обнаженные клинки. Он больше не слышал биения пульса Ангелины. Его заглушил топот тысячи ног. Его войско шло в наступление. Неужели это произойдет только на рассвете? Изгард понял, что не может ждать так долго. Он хочет видеть кровь врагов. Сейчас же. Немедленно.
— Герта, — не позвала, еле слышно прошептала Ангелина. Глаза ее покраснели от слез.
— Позови еще. Громче. — Самому Изгарду казалось, что голос его звучит совершенно спокойно. Но, по-видимому, Ангелина услышала за этим спокойствием нечто иное. Во всяком случае, она повиновалась, и на этот раз заорала так, что перекричала бы и вой ветра во время шторма на море.
При взгляде на пухлые пылающие щечки Ангелины, на ее неловко выгнутую спину Изгард ощутил лишь презрение. Она стала для него лишь вещью, объектом, который надо сломать, уничтожить. Как Рейз. Он напустит на нее страху и выиграет битву еще до того, как она начнется.
— Госпожа... Сир... — Герта умелыми руками откинула брезент. Грузная и слишком неуклюжая для реверансов, она двигалась так, точно потолок был чересчур низок для нее. Разыгравшаяся между супругами сцена, похоже, ничуть не удивила служанку. Она коротко глянула на Ангелину, а потом смело встретила взгляд Изгарда. Они были одного роста и стояли лицом к лицу. — Я нужна вам, сир?
Изгард приготовился вспышкой ярости ответить на ее испуг. Но, встретив невозмутимое спокойствие, рассвирепел еще больше. Она точно обокрала его, отняла то, что причитается королю по праву.
— Госпожа больше не нуждается в твоих услугах. Нынче же ночью ты отправишься обратно в Гэризон.
— Нынче ночью! — вскричала Ангелина. — Но как же...
Изгард вывернул ей запястье и заставил замолчать. Ангелина затаила дыхание. Откуда-то из угла зарычала собачонка.
Герта не дрогнула, не шевельнулась. Во всей ее крупной, как у истинной гэризонки, фигуре чувствовалась непоколебимая воля. Она и не думала молить о снисхождении.
— Если вы дадите нам несколько часов, сир, я успею собрать вещи вашей супруги и свои пожитки и должным образом приготовиться к возвращению в Серн. Нам понадобится эскорт из шести вооруженных мужчин, крытая повозка и...
