— Мы принесли этой земле только горе!
— Расскажи о Госпоже… — попросила Эсме, робея. Рэй не посмотрела в ее сторону и молчала так долго, как будто ничего не услышала.
— Госпожа была прекрасна… добра… она умела любить и дарила свою любовь всем, кто готов был ее принять. Но мир оказался слишком черствым и жестоким для любви, поэтому ее почти никто не понял… и все-таки она продолжала нести свою тяжелую ношу, даже когда за это пришлось заплатить страшную цену. — Она вздохнула. — Дед говорил, Госпожа отказалась от имени еще в юности, а вместе с ним оставила и прошлую жизнь…
— Быть может, когда-то ее звали Эльгой? — спросила целительница, но Мотылек покачала головой. «Не знаю», — произнесла она чуть слышно, и это было похоже на правду.
«Я храню загадку Госпожи, — сказала Рэй еще на берегу. — Все, кто появляется на этом острове, пытаются ее разгадать, но пока что никто не сумел». Крейн тотчас же поинтересовался, может ли он попытать счастья, на что хранительница предложила сделать это прямо сейчас. «Мой долг — всего лишь приветствовать вновь прибывших, — проговорила она усталым голосом. — А все остальное сделают другие…»
Но кто такие эти другие, она ответить отказалась.
Вскоре им предстояло все узнать самим.
Кроны деревьев колыхались вокруг, и в темноте их легко было перепутать с морскими волнами. Эрдан понимал теперь, отчего Эсме показалось, что к ним приближается фрегат, — сознание древесного голема изредка касалось его, и это отдаленно напоминало связь с «Невестой ветра». Он вдруг понял, что уже тоскует по своенравному кораблю, хотя прошел всего-то день. Их узы окрепли за тридцать лет, проведенные в море… и ведь за все это время они никогда не расставались надолго.
И никогда не ссорились.
«О-о, ты достойна своего капитана. Вы оба одинаково упрямы».
Он почти надеялся почувствовать возмущение «Невесты», даже приготовился к удару, но не получил никакого ответа, кроме удивленного взгляда Кристобаля. Оставалось лишь улыбнуться, приободрить встревоженного ученика — что он и сделал. «Нет, мне не плохо. Пока я жив, все хорошо…»
— Если вы не сумеете разгадать загадку, вас постигнет незавидная участь, — вдруг произнесла Рэй ровным голосом. — Пока что вы можете отказаться.
— Мы справимся, — уверенно ответил Крейн. Эрдан вспомнил их разговор в каюте, перед отплытием из Лейстеса. «Кто-то ведет меня по заранее определенному пути… Звездочет знает, что я добуду два фрагмента, иначе он не отдал бы мне карту…» — Значит, поэтому никто не знает об острове, кроме хранителей? Все неудачники платят за ошибки жизнью?
— Да, — просто ответила Мотылек. — Я всего лишь хранитель, а есть стражи. Вот они и… — Сообразив, что слишком много говорит, она умолкла. Голем все так же целеустремленно продирался сквозь лес, когда Эрдан спросил:
— Если загадка будет разгадана, твоя служба закончится?
Она кивнула.
— Ты сможешь вернуться в мир, к людям?
— Зачем? — она устало махнула рукой. — Мой дом здесь. Просто я буду знать, что последняя воля Госпожи выполнена… мы на месте, кстати.
Голем остановился, врос в землю. Кругом простиралось море листвы, деревья колыхал ночной ветер, и Эрдану стало очень холодно — он огляделся и увидел бледные лица своих спутников. Даже Кристобаль слегка растерял уверенность, но магусу не впервой было возрождаться из пепла.
— Спускайтесь, — проговорила Рэй. — Вас ждут.
Сама она не двинулась с места.
…Внизу было совершенно темно и очень сыро; одного за другим их начал колотить озноб. «Сейчас», — пробормотал Крейн и вытянул правую руку вперед; на кончиках его пальцев замерцали огоньки, освещая странное место, где им предстояло разгадать загадку Двуликой госпожи.
Это была поляна, окруженная высокими неохватными деревьями, покрытыми от старости седым мхом. Кругом не было ни одной живой души, кроме неосторожно прошуршавшей в ветвях не то белки, не то летучей мыши, явно оказавшейся тут случайно. Тишина оказалась гнетущей, неприятной — если поддаться этому ощущению, понял корабел, то запросто сойдешь с ума. Он огляделся: со всех сторон их обступали деревья, над головой едва просвечивали сквозь густую крону холодные звезды, но почему-то казалось, что они находятся в могиле. Должно быть, именно это чувство так сильно испугало Умберто, когда они с товарищами случайно обнаружили склеп и изваяние Двуликой, кем бы она ни была.
Кристобаль шагнул вперед и вдруг замер, уставившись себе под ноги. Эрдан невольно последовал его примеру и поначалу не понял, что именно заставило магуса остановиться, а потом осознал, что стоит не на земле, а на каменной плите и такими плитами вымощена почти вся «поляна». Вслед за этим он разглядел и кое-что другое.
— Развалины, — сказал Кристобаль взволнованно. — Здесь когда-то был дом… и двор… смотрите, вон там стена! И там тоже…
«Да, — беззвучно согласился корабел. — Здесь была богатая усадьба. Не дворец, но все-таки большой дом… наверное, красивый, полный света и веселых голосов… полный радости…» Он так подумал, хотя понимал, что сам себя обманывает: раз мир оказался слишком черствым и жестоким для любви, в этом доме не могло быть много радости. И самое главное — с тех пор миновало столько лет, что деревья раздробили прочный камень, превратили его в пыль. Пройдет еще немного времени, и останется только память о той, что жила здесь когда-то давно.
— Дом Двуликой госпожи? — тихонько спросила Эсме.
— Вот именно! — послышалось в ответ, и слова эти произнес не человеческий голос.
Посреди поляны, бывшей когда-то внутренним двором, возникли два светящихся столба — их верхушки терялись где-то в кронах деревьев. Один был золотистым и светился так ярко, что глазам было больно смотреть, другой же казался сгустком мрака, лишь ненамного темнее окружавшей их тьмы. Существа не имели лиц или глаз, но все-таки их взгляды пронзали, причиняя ощутимую боль.
…В год, когда звезды перестали падать с неба, явились к нам двое — ни к роду людскому, ни к морскому не принадлежали они и Основателями тоже не были. Был ликом черен один, а другой — светился золотом, точно полуденное солнце; ростом были они выше прибрежных скал. И сказали двое: «Плачьте! Ибо не стало госпожи, а значит, грядет время Великого шторма…» А потом оба растворились в тумане, и больше их никто не видел…
— Вы пришли, чтобы получить то, что хранится здесь?
— Да, — хрипло ответил Крейн.
— Тогда ответьте на наш вопрос.
Эрдан внезапно перестал бояться. Перед ними была ожившая легенда, такая древняя, что просто захватывало дух: эти существа, кем бы они ни были, видели эпоху Основателей, когда мир был молод и по небу летали крылатые машины. Если Звездочет и впрямь наделен даром предвидения, то Кристобалю суждено выдержать испытание… и тогда, быть может, оживут другие легенды.
