– Мой… самец… угодил в ловушку в Искаженном Королевстве. Если я не покажу ему выход, он погибнет.
«Самец? – Ладвариан удивленно вздернул уши, а затем неуверенно вильнул хвостом и взглянул на Сэйтана. – У Джанелль есть самец?»
Забавно, что за подтверждением шэльти обратился именно к нему. Следует учесть это на будущее.
– Да, – торжественно кивнул Повелитель. – У Джанелль есть самец.
– Но у меня его больше не будет, если я не потороплюсь, – предупредила Леди.
Все вежливо шагнули в сторону, освобождая дорогу, и проводили взглядом девушку, плетущуюся по коридору со скоростью черепахи.
Сэйтан ни капли не сомневался, что, едва скрывшись из вида, Джанелль немедленно воспользуется Ремеслом, чтобы поднять тело в воздух. Разумеется, это окончательно подорвет ее физические силы, зато ускорит ее путешествие к Темному Алтарю, находившемуся в Эбеновом Аскави. И если только ее не понесут дальше на носилках, она не достигнет Врат, которые приведут ее в Цитадель в Террилле.
После того как Ладвариан и Каэлас направились прочь, собираясь рассказать Дрейке о том, что у Леди есть самец, Сэйтан повернулся к Люцивару:
– Пойдем в кабинет нашей Целительницы. Я позабочусь о твоей руке.
Люцивар пожал плечами:
– Кровь уже остановилась.
– Мальчик мой, я прекрасно знаю этот пункт, входящий в эйрианское обучение. Рану необходимо промыть и залечить.
«Не говоря уже о том, – мысленно добавил Сэйтан по Эбеново-серой нити, – что я очень хотел бы побеседовать с тобой в хорошо защищенной комнате, подальше от пушистых ушей».
– Как ты думаешь, она справится? – спросил Люцивар через несколько минут, наблюдая за тем, как Сэйтан промывает очищающим отваром неглубокую рану.
– У нее есть сила, знание и желание. Она выведет его из Искаженного Королевства.
Но Люцивар имел в виду совсем не это, и они оба прекрасно это понимали.
– Почему ты не остановил ее? Зачем позволяешь ей рисковать собой?
Сэйтан склонил голову, избегая настойчивого взгляда Люцивара.
– Потому что она любит его. Потому, что он действительно ее будущий партнер.
Люцивар долго молчал, а потом вздохнул:
– Деймон всегда говорил, что рожден для того, чтобы стать любовником Ведьмы. Похоже, он был прав.
Сюрреаль наблюдала за тем, как Деймон бродит в центре заросшего лабиринта, гадая, долго ли еще сможет продержать его здесь. Он не доверял ей. Она не могла доверять ему. Девушка обнаружила его в миле от руин Зала Са-Дьябло, где он тихо плакал, глядя на догорающий дом. Она не стала спрашивать ни о том, что случилось со строением, ни о двадцати недавно зарезанных хейллианских стражниках, ни о том, почему он постоянно бормочет имя Терсы.
Она взяла Деймона за руку, вскочила на Ветра и привела его сюда. Кто бы ни владел когда-то этим имением, он либо давно покинул его по своему выбору, либо его вынудили так поступить. А может, хозяина особняка убили, когда Демлан Террилля наконец подчинился власти Хейлля. Теперь хейллианские стражи использовали главный дом поместья в качестве барака для войск, обучавших местное население тем наказаниям, которые обычно практикуются за неповиновение.
Деймон пассивно наблюдал за тем, как она с помощью иллюзий заполняет проемы между рядами кустарника, преграждая тем самым незваным гостям путь к центру. Он ничего не сказал, когда она создала двойной Серый щит вокруг их убежища.
Его пассивная покорность, однако, бесследно исчезла, когда Сюрреаль призвала маленькую спутанную паутину, которую ей оставила Джанелль, и капнула кровью на каждую из четырех нитей основания, пробуждая заклинание, превращая сеть сначала в сообщение, а затем в факел.
Затем он начал безостановочно рыскать по центру лабиринта, улыбаясь хорошо знакомой ей жестокой, холодной улыбкой, пока Сюрреаль ждала отклика. Ждала, ждала, ждала…
– Почему ты не зовешь своих друзей, маленькая Убийца? – вкрадчиво поинтересовался Деймон, скользнув мимо места, где она сидела, вжимаясь спиной в изгородь и согнув колени. – Неужели не хочешь заработать хорошие деньги?
– Нет никаких денег, Деймон. Мы ждем друга.
– Ну разумеется, – слишком мягко произнес он, сделав еще один круг по центру лабиринта. Затем он остановился и взглянул на Сюрреаль. Его глаза полыхали холодным желтым огнем. – Ты ей нравилась. Это она попросила меня помочь тебе. Ты помнишь об этом?
– Кто, Деймон? – осторожно спросила девушка.
– Терса. – Его голос дрогнул. – Они сожгли дом, в котором Терса жила со своим маленьким сыном. У нее был сын, ты знала об этом?
Огни Ада, Мать-Ночь, и пусть Тьма будет милосердна!
– Нет, я об этом не знала.
Деймон кивнул.
– Но эта сука Доротея забрала его у нее, и Терса ушла – очень, очень далеко ушла. А потом эта стерва надела на маленького мальчика Кольцо Повиновения и обучила его как раба для утех. Забрала его в свою постель и… – Деймон содрогнулся. – Ты кровь от крови ее.
Сюрреаль вскочила на ноги:
– Деймон! Я ни капли не похожа на Доротею. Я не признаю этого родства.
Деймон оскалил зубы.
– Лжешь, – прорычал он. Он сделал еще шаг по направлению к Сюрреаль, большим пальцем щелкая по покореженному ногтю безымянного пальца. – Скользкая придворная лгунья. – Еще один шаг. – Шлюха с сердцем мясника.
Когда он поднял правую руку, Сюрреаль увидела маленькую, маслянисто блеснувшую каплю яда, упавшую с острого как игла когтя под нормальным ногтем на его безымянном пальце. Она нырнула вправо и, падая, призвала свой кинжал. Однако Деймон набросился на нее до того, как тело Сюрреаль коснулось земли. Она закричала от боли, почувствовав, как под его весом ломается правое запястье. Еще громче девушка закричала, когда мужчина пальцами левой руки обхватил оба ее запястья, едва не сокрушив и все остальные кости.
– Деймон! – отчаянно воскликнула она, едва дыша, и ощутила настоящую панику, когда он правой рукой схватил ее за горло. – Деймон.
Сюрреаль с трудом подавила всхлип, исполненный искреннего облегчения, при звуках этого знакомого полуночного голоса.
Надежда и ужас наполнили глаза Деймона, когда он медленно поднял голову.
– Пожалуйста, – прошептал он. – Я никогда не хотел… Пожалуйста…
Он запрокинул голову, надрывно закричал и потерял сознание.
Прибегнув к Ремеслу, Сюрреаль столкнула с себя его обмякшее тело и села, баюкая сломанную руку. Ощущая сильное головокружение и тошноту, она закрыла глаза, почувствовав приближение Джанелль.
