– Что происходит? – в ярости закричал Джегань. – Как вы допустили такое?
Офицер, возглавлявший остатки кавалерии, с ужасом натянул поводья:
– Ваше превосходительство, удары наносились... прямо из воздуха. Мы не могли воевать неведомо с чем.
– Ты мне еще о привидениях расскажи! – бушевал Джегань.
– Я думаю, они были на лошадях, запах которых заметил разведчик, – сказал другой офицер, у которого из-под повязки на руке продолжала сочиться кровь.
– Я хочу знать, что произошло! – Джегань пристально вглядывался в лица окружающих его людей. – Как такое могло случиться?
Сестра Мердинта спрыгнула с лошади около императора:
– Ваше превосходительство, это была атака с использованием магии. Посредством колдовства были вызваны всадники-призраки. Я могу дать только такое объяснение.
Император посмотрел на сестру так, что даже Дженнсен испугалась.
– А почему ни ты, ни твои сестры не остановили эту атаку?
– Она отличалась от тех проявлений колдовства, с которыми мы обычно имеем дело. Тут применили одну из форм отложенной магии – в противном случае мы не только обнаружили бы волшебство, но и смогли воспрепятствовать ему. По крайней мере, я так думаю. Мне никогда не доводилось встречаться с отложенной магией, но я о ней слышала. Ни одно из наших средств не подействовало.
Император все еще хмуро смотрел на нее.
– Магия – это магия. И вы должны были остановить ее действие. Вы здесь для того и находитесь.
– Отложенная магия отличается от обычной сиюминутной, ваше превосходительство.
– Отличается? И чем же?
– Здесь не используется непосредственное проявление дара. Отложенное волшебство готовится заранее. Его можно хранить незадействованным длительный период: тысячи лет, а может, и вечность. Когда возникает необходимость, заклинание запускается, и действие магии начинается.
– А чем оно запускается? – спросил Себастьян. Сестра Мердинта качнула головой:
– Да чем угодно. Как мне рассказывали, все зависит от того, какое волшебство задумывалось. Теперь уже ни один волшебник не может создать такие заклинания. О древних волшебниках и их волшебстве мы практически ничего не знаем. Известна кое-какая малость. Например, они засушивали какую-либо вещь, и заклинание срабатывало, если ее намочить. Как весенний дождь поливает посевы, тем самым заставляя их расти. Или заклинание можно запустить нагреванием. Некоторые волшебные формы обладают небольшой силой и сложностью, а другие, детально продуманные, используют сложное волшебство и огромную энергию.
– Значит, кто-то посредством магии выпустил огромную силу – этих всадников-призраков? Волшебник или ведьма, или просто что-нибудь. Так?
Сестра Мердинта кивнула в ответ:
– Возможно, это одна из форм отложенной магии, но с той же вероятность может оказаться и обычным заклинанием, обладающим огромной силой, но которое было закольцовано. А запустить его могли отложенной магией, использовав в качестве запускающего элемента... да хотя бы лошадиный помет.
Император Джегань досадливо отмахнулся:
– Нечто маленькое и легко запускающееся не может приводить в действие столь мощные силы.
– Ваше превосходительство, нельзя проводить аналогию между запускающим элементом и полученным результатом. Их значения никоим образом не соотносятся между собой, если объяснять в доступных терминах. Запускающий элемент сам по себе не обладает силой отложенного колдовства. Отложенное заклинание и запускающий элемент логически могут быть вообще не связаны между собой. Нет единого правила, посредством которого можно судить об откладывании.
Император простер руку в сторону десятков тысяч трупов, лежащих на поле битвы:
– Я уверен, что за таким размахом должно стоять нечто большее.
– Армию всадников-призраков, принявшую участие в этой атаке, мог вызвать волшебник, использовав колдовскую пыль. А может быть, существует книга, в которой спрятана эта армия. Ее достаточно открыть на нужной странице и подержать так до тех пор, пока не появится войско. При этом можно находиться даже за несколько миль от вражеских сил. Запускающим элементом может быть даже чувство страха, возникающее у человека, против которого направлено волшебство.
– Вы хотите сказать, что случайно запустить заклинание мог любой? – спросила Дженнсен.
– Конечно. Именно поэтому они столь опасны. Но судя по тому, что я читала, как раз из-за опасности такие заклинания используются чрезвычайно редко. Большинство из них хранятся с использованием многоуровневой, сложной и запутанной системы безопасности, включающей механизм защиты от ошибок. Здесь используются наиболее глубокие знания о применении магии.
– Однако если некто, волшебник, к примеру, обладающий глубокими знаниями, уберет систему безопасности и механизм защиты от ошибок, то для запуска заклинания потребуется всего лишь простое финальное действие?
Сестра Мердинта ответила Дженнсен многозначительным взглядом:
– Именно так.
– Значит, армию всадников-призраков можно снова послать в бой и покончить со всеми нами? – произнес Джегань, обводя рукой тысячи мертвых тел.
Сестра мотнула головой:
– Насколько я знаю, отложенное заклинание используется лишь один раз. Именно поэтому они так редко встречаются: единожды использованные, они уходят навсегда, поскольку теперь не существует волшебников, способных создавать подобные заклинания.
– А почему мы раньше не встречались с такими отложенными заклинаниями? – с волнением в голосе спросил Себастьян. – И почему встретились сейчас? Так внезапно?
На мгновение сестра Мердинта замерла, пристально глядя на стратега – ее распирало, от злобы, которую она никогда не посмеет выказать императору. Ведь он повел войска в атаку на Дворец Исповедниц вопреки ее предостережениям. А в результате погибли многие из ее сестер. С видом нарочитой осторожности сестра Мердинта показала на темное Хранилище Волшебника, венчающее гору над ними.
– Там тысячи комнат, если не больше, – тихо сказала она. – Большинство из них наполнено опасными вещами. Похоже, когда мы заперли их здесь на зиму, у волшебника Зорандера было достаточно времени, чтобы отыскать в Хранилище вещи, которых ему как раз и недоставало для встречи с нами весной. Боюсь даже представить всевозможные катастрофические сюрпризы, которые он готовит нам. Хранилище стоит неуязвимым уже тысячи лет.
Теперь уже и Себастьян смотрел не менее мрачно, чем Джегань.
– Почему ты нас не предупредила обо всем этом? Ты никогда не рассказывала ничего подобного.
– Я рассказывала. Вы не слушали.
