— Вот еще! — воскликнула я, с независимым видом расправляясь с зеленым горошком. — Я немного разобралась и поняла, что куда худшая рекомендация — это сестра, которая ничего не умеет.
— Ничего не умеет? — опешила мама.
Даже отец опустил какой-то свиток, который читал. Еще бы. Ведь я выдала нечто совершенно противоположное требованиям малолетней стервы.
— Ну, да. Именно среди магов таланты ценятся выше всего. Даже происхождения. В Академии несколько простолюдинов учатся. Как думаешь, почему? Потому что талант.
— Но это же магический талант…
— И что? У кого-то талант в магии, а у Дэлли в чем-то другом! — я вовремя вспомнила о маленьком флакончике духов, который пылился на дне сундука. — Те духи, которые она мне подарила на день рождения, привели в восторг всех без исключения. И ни у кого таких не было.
— Думаешь, эта забава имеет шансы на развитие? — приподнял брови отец. — В мире достаточно больших производителей.
Я не особо разобралась, что его больше удивляло: смысл моего монолога или вообще подобная тема, поднятая глуповатой Лирой. «Опять вне образа… — мелькнула в голове опасливая мысль. — Еще чуток, и никаким взрослением будет не объяснить такие повороты». Но меня уже несло по кочкам, и слабый голосок чувства самосохранения затих сам по себе.
— В том-то и дело, что производители большие. А я поняла, что преимущественно ценится то, чего ни у кого нет. Индивидуальность, вот! Так наш профессор по философии говорит. И потом, Дэлли тоже хочет заниматься делом!
— Я сама знаю, чего хочу, — по привычке фыркнула Делия, но глаза у нее сверкали плохо скрываемой радостью.
— А в этом что-то есть… — задумался отец.
Больше мы к этой теме не возвращались. Но через несколько дней довольная Делли уже покрикивала на работников в своей оранжерее. Однако если я и тешила себя надеждой наладить таким образом отношения с доставшейся в наследство сестрой, то крупно просчиталась. Она продолжала демонстративно игнорировать мое присутствие.
Пожалуй, тот вечер можно считать переломной точкой: родственники признали меня такой, как я есть, и мне уже не мерещился эшафот и костер каждые полторы минуты.
Тренировки и учеба отнимали почти все свободное время, и случаев выдать что-то лишнее мне попросту не представлялось. Родня притерпелась к моим изменившимся привычкам и больше не сопровождала удивленно-восхищенными взглядами каждый жест. Прислуга перестала шарахаться в коридорах, а Вилий не пытался просить прощения за сам факт своего существования. Я, кстати, выяснила, почему его так пугал гнев Лиры. Его жена недавно родила близняшек, и менять место жительства из-за выбрыка вздорной девицы мужику очень не улыбалось. А во всей округе большая конюшня была только у моего отца.
В общем, если не считать фиаско с Делией, мой первый месяц под родной крышей прошел достаточно успешно. А уж одну из ночей вообще можно было причислить к короткому списку моих побед. Я впервые в новой жизни воспользовалась Зеленым Даром и заодно выяснила одну интересную и многообещающую особенность этого мира. А дело было так.
Засидевшись за книгами допоздна и пропустив вечернюю трапезу из-за тренировки, я основательно проголодалась. «Припомнив», что прежняя Лира легко наведывалась на кухню, пока не обзавелась замашками ленивой королевы, я отправилась прямиком туда, надеясь разжиться поздним ужином. Служанки от меня больше не шарахались, а вот отношение прочих слуг, которые не видели меня так часто, к взбалмошной хозяйской дочурке я учесть и не подумала.
И получила закономерный итог. Узрев меня на пороге, перепуганная кухарка опрокинула на себя здоровенную кастрюлю с кипящим варевом.
Зеленая вспышка сорвалась с пальцев прежде, чем я успела даже осознать происходящее. Суп, или что там такое женщина доставала из очага, осыпался невесомым прахом вместе с кастрюлей раньше, чем первая капля коснулась ее кожи. Кухарка завизжала на весь дом, плюхнувшись на задницу. В коридоре тут же захлопали двери, послышались шаги, какие-то возгласы.
Понимая, что удрать не успеваю, да и в ночной сорочке далеко не уйду, я ткнулась спиной в стену: «Приехали! И ведь чувствовала же, что раз все так хорошо, то обязательно случится какая-то гадость! И как теперь убеждать их, что крикунье все только померещилось?!» На кухню влетели несколько слуг во главе с матушкой.
«А ей-то что не спится?!» — едва не взвыла я.
— Что случилось, деточка?
Я неопределенно пожала плечами:
— Не знаю. Вроде ничего.
Тиса Мэй окинула меня внимательным взглядом на предмет повреждений и развернулась к женщине, продолжавшей завывать на одной ноте, как заклинившее охранное плетение.
— Что здесь произошло?!
— Ошп… Ошп… — заикаясь, попыталась объяснить тетка.
Матушка кивнула кому-то, и на голову истеричке опрокинулось полное ведро воды.
— Ошпарилась! — взвизгнула она.
— Вода холодная! — тут же возразил мужик с пустым ведром.
— Раньше! Супом!
— Да? — недоверчиво прищурилась матушка. — Где?
— Так вот… — попыталась было ткнуть себя в грудь тетка и осеклась.
Не будь ситуация настолько серьезной, я бы, пожалуй, расхохоталась, такое потешное выражение было у нее на физиономии. Она даже начала себя ощупывать в поисках несуществующих ожогов.
— Так почему ты подняла на ноги весь дом? — поторопила матушка.
— Так… была же кастрюля… Я ее из очага доставала. А тут молодая хозяйка. Я и промахнулась. А оно как плеснет, как булькнет…
— Что булькнет? — нахмурилась тиса Мэй.
Я ошарашено хлопала глазами: «А где, собственно, вопли о проклятой магии черных колдунов? И ужас при виде осыпавшего юбку праха?»
— Суп… Исчез… — проблеяла тетка. — Только был, хлоп, и нету. И кастрюли нет!
— Опять ее шуточки, — донеслось от двери, и на кухню вошла Делия. — Я тебе говорила, что она…
— Лира? — со страдальческим выражением на лице перебила матушка.
— Я не позволила ей обвариться, — буркнула я, не придумав, что тут можно наврать. — Это так плохо?
— Так вы магичили?! — подскочила тетка.
— Ну… Э… Да…
— Спасибо! — кухарка вдруг бросилась ко мне и попыталась поцеловать руку.
Я шарахнулась в сторону, едва не снеся с ног недовольную сестричку.
— А я и не поняла ничего! — продолжала лепетать кухарка. — Суп хлюп, и прямо мне в лицо! Я даже зажмуриться не успела! Бульк, и нет его!
Делия недоверчиво хмыкнула и, резко развернувшись, ушла. Но я, уже успев попрощаться не только с новообретенной семьей, но и с жизнью, это едва заметила. Смутные подозрения оформились почти в уверенность: бездарные не видят магию! Ни в одной книге из тех, что я успела прочитать за последний месяц, об этом не упоминалось. От облегчения я чуть не рассмеялась.
Россказни о том, как хозяйская дочка спасла кухарку от увечий, разлетелись по поместью, как моровое поветрие. Каждый новый рассказчик добавлял красочных подробностей. Особенно старалась сама повариха. В конце концов я узнала, что выставила на пути агрессивного супа невидимый щит, а потом вернула варево в кастрюлю и съела. «Вместе с кастрюлей!» — хихикала я, когда эта история в очередной раз доносилась откуда-нибудь из кухни или со двора.
Так и не найдя в книгах упоминаний о цвете стихий, я рискнула на несколько экспериментов и убедилась, что те, у кого дара нет, магию не видят вообще, никакую. Ни голубовато-серую Лирину, ни ядовито-зеленую мою.
Мало того, разыскивая информацию об этом феномене, я заметила, что такие понятия, как энергетические потоки, истинное зрение и нити силы вообще нигде не упоминаются. Даже в тех книгах, что я привезла из Академии. А это могло означать только одно: местные их тоже не видят.
Глава 5. Я дома? Уже нет
Осознание, что местные видят не магию, а только ее проявления, ударило меня как обухом по новообретенной голове. Сразу отпали глупые вопросы вроде того, почему в наследственной памяти то и дело находились диковатые предрассудки насчет зомби, и почему у меня при наличии самых лучших учителей энергетические каналы почти не развиты. Невозможно развивать то, о существовании чего даже не догадываешься.
