– Итак, раз разногласий по этому вопросу у нас теперь нет, с экспроприацией все согласились… – оборотень вопросительно посмотрел на дракона.
– Согласились, – успокоил его Ариэль. Дракону не терпелось закончить это грязное дело, и взять рыцаря под свое крыло.
– …тогда мы сейчас тихонько покидаем этот трактир, и окучиваем столичную резиденцию графа де Куфто.
– Кого? – тут же нарушил обет молчания рыцарь, – этого ретрограда? Этого бездаря, который ссылаясь на свою Шамбмяуру, пытается опровергнуть мою теорию о происхождении видов? Бездоказательно опровергнуть?!! Пошли! Я его сейчас на куски порву!
При слове Шамбмяура глаза у оборотня полезли на лоб. Он открыл, было, рот, но дракон поспешил вмешаться, чтобы свернуть уже порядком надоевший ему научный диспут.
– Правильно. Порвешь. Только морально. Задай ему перца от всех нас. Мы тебя лично к нему проводим. Знаешь, где он живет?
– Только адрес, – сердито сказал Жак. – Я в столице впервые. Мы с ним по переписке знакомы. Правда он моего настоящего имени пока еще не знает. Но ничего, сегодня узнает!
– Почему не знает? – обрел дар речи оборотень.
– Я чё, дурак что ль своим собственным именем подписываться? Если папа с дедом узнают, то ух! Они из меня все рыцаря пытаются сделать. Да не в этом дело! Я этому ретрограду сколько раз в своих письмах говорил, что их старые теории не верны! Да, я согласен, что есть эльфы, гномы, тролли, гоблины, драконы…
– Самая древняя раса, – закивал головой дракон.
– И ты туда же! – взбеленился рыцарь, – какая древняя раса, если я лично, делая раскопки в своем графстве, находил кости этих реликтовых рептилий, а на них отпечатки зубов гомо сапиенс! Значит мои предки древнее! И они давно уже сожрали всех драконов, и в мифы, что они до сих пор существуют, я не верю! Это все бабушкины сказки! А эльфы, гномы, гоблины и тролли обычная мутация, одичавшая, тупиковая ветвь развития рода человеческого. А драконы все уже вымерли! Вот ты видел хоть одного живого дракона?
Дракон попытался вспомнить, когда в последний раз смотрелся в зеркало.
– Вот видишь! – возликовал рыцарь, – потому я и не верю ни твоему учителю астрологу, ни этому ретрограду! Все было иначе! Как только обезьяна взяла в руки палку…
– Слушай, давай ближе к делу, – взмолился Ариэль.
Оборотень с драконом, не сговариваясь, дружно встали из-за стола, выдернули из кресла рыцаря, заткнули ему рот, и поволокли к выходу.
– Надеюсь, ты тоже знаешь, где этот граф живет? – на ходу спросил Ариэль Борюсика.
– Спрашиваешь!
– Главное, чтобы наш рыцарь не растратил раньше времени свой пыл. Если этот граф такой же упертый, у нас будет много времени на поиски твоего артефакта, и никаких экспроприаций. Согласен?
– А то! Просто сопрем его и все!
* * *
Тащить тяжеловесного увальня до нужного адреса было довольно утомительно, а потому на полпути они его отпустили, взяв слово, что он заткнется. Скорость продвижения к цели заметно повысилась, но все равно за это время бедолаги узнали много нового: дракон о драконах, Борюсик о мифической Шамбмяуре, которой козырял ретроград граф де Куфто, ссылаясь при этом еще и на Левмурию, существование которой было вообще полным бредом. В конце концов, рыцарь распалился так, что схватил их обоих за шкирки и понеся к цели гигантскими скачками, спеша разобраться со своим научным оппонентом, так как по его мнению наниматели передвигались слишком медленно. При этом каждый свой научный аргумент Жак подкреплял энергичным встряхиванием своих обалдевших слушателей, и, скорее всего, утряс бы их до смерти, если б на его пути не появилась городская стража, под предводительством сотника Гергела, проводившего ночной обход центральных улиц столицы, в надежде поправить свои финансовые дела. Собачьи бои нанесли ощутимый удар по его карману.
При виде верзилы, тащившего за шкирки двух задохликов, (а именно такими в этом обличии дракон с Борюсиком и выглядели), он среагировал мгновенно.
– А ну, стоять! Руки вверх!
Жак дал по тормозам, и поднял своих нанимателей еще выше. Сотник поднял фонарь, осветив лицо рыцаря.
– А-а-а… старый знакомый, – протянул Гергел, – а что у тебя эти два товарища в руках делают?
– О науке со мной беседуют, – пояснил Жак.
– Ты бы их отпустил, родимый. А то они у тебя уже синеть начали.
Жак разжал руки, позволив нанимателям плюхнуться на землю. Он был очень законопослушный рыцарь. Полузадушенные оборотень с драконом, тяжело отдуваясь, поднялись с земли, и принялись тереть руками шеи, восстанавливая кровообращение.
– У вас претензий к этому господину нет? – на всякий случай спросил сотник, – а то цвет лица у вас больно не здоровый.
– Не волнуйтесь, – просипел дракон.
– Это мы от его научных бесед посинели, – успокоил Гергела Борюсик, – очень увлекающийся товарищ.
– И куда этот увлекающийся товарищ с вами идет в столь позднее время?
– Мы его с таким же как он товарищем свести решили, – пояснил дракон, – пусть он на коллеге своем отрывается. У него может, хоть аргументы научные в ответ найдутся.
– К какому коллеге? – сотник уже видел, что криминала здесь нет, а, следовательно, поживиться, не нарушая закон, не удастся, но на всякий случай решил уточнить.
– Граф де Куфто, – вздохнул Борюсик, – может, вы его знаете? Тут недалеко живет.
– Кто ж его не знает! – окончательно успокоился Гергел, – знаменитый путешественник. Очень уважаемый. Главный советник короля по научным вопросам. Глава королевской академии наук.
– Вот он-то мне и нужен! – азартно рявкнул Жак.
– Та-а-ак, а он его случайно не того? – чиркнул себя ребром ладони по горлу сотник.
– Нет, нет, ну что вы! – загомонили Борюсик и дракон, – они поладят!
– Мы вас, пожалуй, все-таки проводим, – решительно мотнул головой старый вояка, служба для которого была превыше всего.
– Зачем? – заволновался Борюсик.
– А вдруг грабители? Раз у вас такие научные споры идут, кого-нибудь обязательно придется спасать. Надеюсь, вы не против?
Кого он при этом собирался спасать, было не ясно, но спорить в такой ситуации было не разумно, а потому дальнейший путь наши друзья продолжили с почетным эскортом, окруженные со всех сторон городской стражей.
До столичной резиденции графа де Куфто они добрались за пять минут. Двухэтажный особняк был окружен забором, который сам по себе представлял настоящее произведение искусства. Он был выполнен в виде кованной, ажурной металлической решетки, в хитроумном переплетении прутьев которой угадывались экзотические птицы, рептилии и прочие звери. Ворота были тоже металлические. В них-то с разгону и начал долбиться Жак. Под его пудовыми кулаками дверь загудела как колокол. В окнах спящего дома замелькали огоньки. Перепуганные слуги зажигали свечи. Дверь парадного входа открылась, и к воротам поспешил заспанный привратник с фонарем в руках.
