Затем Бранд обернулся к ней, взгляд пронзил ее душу.
— Я чувствую Бога, Дриана. — Голос его звучал приглушенно, словно он делился с ней неким величайшим секретом. — Он говорит со мной… через своих ангелов.
Перо выпало из рук Дрианы. Неужели это правда, или происходящее — всего лишь остатки его безумия, обратная сторона заклинания?
— И… о чем он говорит с тобой?
Возможно, это и не мания величия, но тон Мудреца определенно не допускал никаких шуток. Лицо Бранда помрачнело.
— Он не хочет, чтобы я открывал его тайны. — Затем, так же быстро, как и пришла, его мрачность улетучилась, как дымок на ветру, глаза радостно засияли. — Но, возможно, одну тайну он доверит открыть мне, не так ли, Дриана?
Бранд склонился к ней с лукавой и хитрой усмешкой.
— Ты думала, я забыл? — Он притворно погрозил ей пальцем. — Как я могу забыть? Ведь прежде всего именно желание овладеть этим умением заставило меня испытать силу запечатывающего заклинания.
Сердце Дрианы забилось как сумасшедшее, но, к своему удивлению, ей вдруг захотелось бежать от Бранда, куда глаза глядят. С тех пор как они стали любовниками — Дриана была тогда совсем юной шестнадцатилетней девочкой, — Бранд обещал ей, что, когда она станет колдуньей, они поженятся. Он считал, что, будучи Мудрецом, не может жениться на женщине, обделенной Божьей милостью. Они ждали, когда в ней проявится мекан, но ждали напрасно. В ее двадцать четыре все еще сохранялась возможность того, что в ней заложен магический потенциал, но Дриана понимала, что с каждым прожитым днем ее шансы становятся все более призрачными. И после восьми лет ожидания она осознала, что готова ждать еще восемь, лишь бы не услышать горькой правды.
— Ты собираешься сделать это сейчас? — спросила Дриана с видом решительным и одновременно испуганным.
Бранд рассмеялся.
— Давай не будем спешить. Сначала я хочу убедиться, что могу это сделать, затем я проверю тебя. — Он пальцем коснулся ее подбородка, приподнимая его. — Я не могу рисковать, когда дело касается тебя, любовь моя.
Затем Бранд обхватил ее лицо ладонями и страстно поцеловал. Четыре месяца ожидания стоили этого поцелуя. Дриана смутилась, покраснела, и дыхание ее сбилось.
С внезапной вспышкой энергии в три мощных прыжка он пересек комнату и распахнул дверь, так что она стукнулась о стену.
— Идем! — бросил Мудрец через плечо.
Бранд пустился бежать и одолел уже почти половину коридора, когда Дриана устремилась за ним.
Путаясь в юбках, она чуть не споткнулась на верхней ступеньке большой лестницы, ведущей во двор замка. Брандегарт пересекал двор в такой спешке, словно человек, получивший весть о рождении сына. Он миновал оружейную и пошивочную мастерские, кладовую и пивоварню, вспугнул две дюжины кур, двух молочниц и кота, юркнувшего у него из-под ног, и скрылся в конюшне дворца. В то время как Дриана пыталась определить, где он находится, Бранд выскочил из конюшни и повернул в другую сторону. Конюх в немом изумлении высунул голову и вытаращился ему вслед.
Дриана настигла Мудреца на кухне, через порог которой он влетел как жеребец, выскочивший из стойла на свободу. Поварихи и служанки усиленно пытались стереть с лиц муку и жир, стремясь выглядеть достойно в глазах своего господина. Совсем юная девушка поспешно бросила свою нелегкую работу по чистке лука. Все во дворце знали, что Мудрец только что освободился от заклинания блокировки, и скорее ожидали увидеть едва оправившуюся от родов женщину скачущей на коне вокруг острова, чем своего господина живым и здоровым, а не мечущимся по замку в приступе безумия.
— Где здесь самые молодые? — спросил Бранд, пристально вглядываясь в озадаченные лица вокруг. — Те, кому меньше девятнадцати. Не бойтесь — я не кусаюсь. Приведите их ко мне.
Одну за другой более взрослые женщины выталкивали девушек вперед, где те выстроились в беспорядочную линию, словно эскадрон солдат перед смотром. Девушки беспокойно ерзали, пытаясь стереть грязь со своих фартуков или в волнении наматывая локоны на пальцы. Одну за другой Мудрец исследовал их мозг. Положив руки им на виски и глубоко вдохнув, он пытался рассмотреть знак в их душах. Если в течение нескольких минут Бранд ничего не находил, то отпускал девушку.
После того как проверку прошли семь из двенадцати отобранных, а он так ничего и не обнаружил, Дриана почувствовала, что Бранд начинает злиться. Он так отчаянно хотел овладеть этим умением, что в случае неудачи может решиться запечатать свою силу и на более длительный срок, может и вовсе уничтожить себя в безумном стремлении заполучить как можно больше силы.
Наконец обхватив голову восьмой из них, желтушной оборванки, от которой несло луком, он нашел-таки, что искал. Глаза Мудреца открылись, а на лице появилось такое выражение, как будто он только что узрел ангела.
— Наконец-то! Благословенное дитя! — вскричал он, крепко целуя замарашку. — Ты отмечена Богом! Как тебя зовут? Сколько тебе лет?
— П-пег, ваша светлость, — заикаясь, проговорила она, пошатнувшись от неожиданного проявления его чувств. — Мне почти пятнадцать.
Открыв рот, Пег уставилась на своего господина со смешанным выражением удовольствия и ужаса на лице. Если девушка и считала его безумным, размышляла Дриана, то все равно никогда не призналась бы в этом.
Мудрец нежно обнял Пег, словно свою давно потерянную наследницу.
— Эти семена внутри тебя, Пег. Ты избрана Богом. Пройдут годы, ты овладеешь магической силой и возвысишься среди прочих.
Глаза Пег стали размером с луковицы, которые она чистила для жаркого.
— Откуда вы знаете?
Мудрец улыбнулся ей с благожелательностью святого.
— Бог открыл мне этот секрет в награду за мою преданность, — произнес он. — Если ты когда-нибудь будешь достойна этого, возможно, Он откроет его и тебе.
Бранд отпустил оставшихся четырех девушек. Те вернулись к своей работе, некоторые вполне довольные тем, что их будущее не будет определено сегодня, другие казались весьма разочарованными. Мудрец, и сам ошеломленный своим открытием, выходя из кухни, послал Пег благожелательный кивок. Дриана видела, как после его ухода девушки сгрудились вокруг Пег, словно она была невестой, и принялись поздравлять девушку с тем, что ждет ее в будущем.
— Я это сделал, — бормотал Мудрец, пересекая двор словно в бреду. — Я обрел эту способность. Как просто! Сияющие семена во мраке… нужно только иметь силу, чтобы увидеть, и тогда все так ясно… как жемчужина на черном бархате или фонарь во тьме. Отец мой, благодарю тебя! — произнес он, опускаясь на колени посреди дорожки из гравия. — Спасибо тебе, что дал мне разделить с тобой знание того, кто является избранным, а кто — нет.
