Какое-то поскрипывание привлекло внимание Тессы. Она увидела карабкающегося по стене краба и щелчком направила его в другую сторону — чтобы он не задел чашку.
— Вы так и не ответили на мой вопрос.
Яркие, живые глаза Аввакуса удивленно моргнули.
— Какой именно? Впрочем, я вроде бы ни на какие вопросы еще не отвечал.
Действительно, до сих пор он только болтал всякую ерунду о сыроварении. Мысли путались. Холод измучил ее. Тесса вспомнила, как боролась с приливом, как ледяные волны захлестывали ее.
— Скажи же, что случилось со мной?! — закричала она. — Как я сюда попала?
Аввакус невозмутимо посмотрел на нее:
— Я тебя принес. Я греб к дамбе, увидел потерявшую сознание девушку, втащил ее в лодку н принес домой. — Он улыбнулся. — Вряд ли ты выбралась бы сама. Кстати, еще немного — и тебя принесло бы обратно к монастырю. Замечательно, просто замечательно.
Тесса не находила в этом ничего замечательного. Она была раздражена и выбита из колеи.
— Вы знали, что я там уже побывала?
Брат Аввакус развел руками:
— Как тебе сказать... Я предполагал.
— Может, у вас есть предположения и насчет цели моего приезда на Остров? — резко спросила Тесса.
— Наверное, есть... — Его красное обветренное лицо сохраняло безмятежное выражение. — Но мы оба сэкономим время, если ты сама мне расскажешь.
Тесса протерла глаза. Несмотря на тихий голос и мягкие манеры, этот старик тверд как сталь.
— Я приехала сюда, потому что мой друг, Эмит, сказал, что вы владеете древним искусством рисования узоров. Я должна выполнить одну работу, но не знаю, как за нее взяться, и нуждаюсь в помощи. Я хочу остановить Изгарда Гэризонского, помешать ему превращать своих гонцов в чудовищ.
Аввакус едва заметно кивнул. Похоже, слова Тессы вызывали у него не больше интереса, чем разговоры о погоде или о том, что подадут на обед. Тесса была разочарована. Она собиралась изложить свои цели в более резких выражениях, но старик опередил ее:
— Ты знаешь, что носишь на шее эфемеру?
Тесса начинала терять терпение.
— Мое кольцо — эфемера? Ни черта не понимаю.
— Реликт древней эпохи, времен, когда существовал единый и единственный мир. Это было очень, очень давно, до того, как начался Распад, зашатались основы мироздания и время и пространство провалились в образовавшуюся расщелину. И тогда из каждого осколка былой вселенной возник новый мир. — Аввакус говорил очень тихо, глаза его были устремлены куда-то вдаль. — Ты носишь кольцо, и этого достаточно. Я знаю все, что нужно знать.
У Тессы голова пошла кругом. Новые миры? Распад? Она разжала кулак, подняла кольцо к свету.
— Почему вы сказали, что я рано или поздно потеряю его? Что вы имели в виду?
— Да. Потеряешь. Такая уж это вещь. — Аввакус заворочался на полу, устраиваясь поудобнее. Тессу снова поразила плотность, основательность его фигуры. Даже здесь, в пещере, при бледном, рассеянном свете старик отбрасывал густо-черную, удивительно четко очерченную тень. — С эфемерами всегда так бывает. Они создаются с определенной целью, переходят из рук в руки, из века в век, из мира в мир, попадают в ту или иную страну, к тем или иным людям и исчезают, когда сочтут нужным. Как бы крепко ты ни сжимала свое кольцо, все равно не удержишь. Следи за ним день и ночь, все равно однажды утром ты проснешься и обнаружишь, что его нет.
Тесса не сводила глаз с кольца. Золотой ободок словно лукаво подмигивал ей, как бывалый ловелас очередной любовнице.
Аввакус продолжал, и голос его негромким эхом разносился по пещере.
— Эфемеры никогда подолгу не задерживаются на одном месте. Они как падающие звезды, как порыв ветра. Они могут столетиями витать в необитаемых пространствах между мирами, никем не обнаруженные, не опознанные, и ждать своего часа. А потом появляться там, где они нужны, где о них молят и к ним взывают. Эфемеры возбуждают конфликты, изменяют жизни людей. В них заключена особая сила. Они всегда там, где свет встречается с тьмой, там, где сходятся разные миры, а время замедляет свой ход, как стрелка сломанных часов.
Они встречаются во всех мирах, эти Граали, магические кольца и священные бриллианты. Люди воображают, что находят их. Но на самом деле эфемера сама выбирает того, кому суждено ее найти. Эфемера — не игрушка, не драгоценность, которую нужно спрятать в шкатулку и запереть на замок. Эфемера — тяжкое бремя, суровый надсмотрщик, диктующий свою волю.
Тесса постепенно согревалась — точно она холодной дождливой ночью стояла под дверью, мечтая о домашнем тепле и уюте, и наконец ей разрешили войти. Но ее по-прежнему била дрожь.
— Вы хотите сказать, что я не случайно нашла это кольцо, что ему предназначено сыграть какую-то важную роль?
Аввакус задрал голову и с минуту с отсутствующим видом глядел в потолок, но потом решительно кивнул:
— Ну конечно. Когда имеешь дело с эфемерами, случайности исключаются. У них всегда есть какая-то цель. Иногда благая, иногда нет, иногда покрупней, иногда помельче. Порой такие, что одной человеческой жизни для их осуществления недостаточно. Тогда эфемера порождает события на первый взгляд не очень значительные — смерть наследника престола, возникновение какой-либо идеи или отмирание какой-либо древней традиции. И только десятилетия — или же столетия — спустя становится явным истинный смысл происшедшего.
Эфемеры — катализаторы перемен. Неизвестно, откуда они берутся, куда исчезают, но никогда они не покидают мир, оставив его таким, как прежде. — Аввакус вздохнул, тело его обмякло. — И ты, милая моя девочка, во власти одной из них.
Взгляды Тессы и Аввакуса встретились. Зажатое в руке кольцо вдруг показалось ей непомерно тяжелым, на мгновение она пожалела, что не может одним щелчком отбросить его прочь — как краба. Но какая-то часть ее воспротивилась самой мысли об этом. Это ее кольцо, ей его и носить. Аввакус наблюдал за ней. Лицо его оставалось непроницаемым. Тесса ни на секунду не усомнилась в словах старика. С первого дня, еще там, в лесу, она знала, что у этого кольца — особое предназначение.
— В нем заключена магическая сила? — спросила Тесса.
— И да и нет. — Аввакус улыбнулся. Зубы у него были такого же желтоватого оттенка, как сыры, которые он варил.
— Эфемеры действуют только через людей. Те, кто получает их, получает и какую-то силу. Но сами по себе эфемеры не могут ничего.
— Это кольцо попало мне в руки из-за гонцов Изгарда. Мне кажется, я здесь, чтобы противостоять им.
— В самом деле? — Аввакус почесал гладко выбритый подбородок. Глядя на его обнаженные руки, Тесса подумала, что, несмотря на возраст, старик, должно быть, еще силен. Ни капли жира, одни мускулы.
