Ричиус начал волноваться, понимая, что по нему это заметно.
– Я совершил долгий путь, чтобы ее увидеть.
– Почему? – полюбопытствовал Тарн.
– Она и есть та причина, по которой я здесь, – просто ответил Ричиус. – Вы это знаете.
– Возможно, я смогу убедить вас, что на это есть и другие причины. Нам надо многое обсудить.
– Только когда я увижу Дьяну, – заявил Ричиус. Ему неприятно было вести словесный поединок с этим человеком. Ему неприятно было даже просто смотреть на него. – Боюсь, я должен на этом настоять.
Тарн откинулся на спинку кресла, потирая здоровую руку больной.
– Простите меня, король Вентран, я потратил много времени. Но это было необходимо. Могу я попросить вас проявить еще немного терпения? Моя жена скоро поправится. Тогда вы сможете ее увидеть.
– Я намерен забрать ее с собой, – безапелляционно объявил Ричиус. – Вы это понимаете?
– Я этого ожидал.
– Вы дадите мне это сделать?
Хозяин цитадели молчал.
– Господин Тарн, – рассудительно сказал Ричиус, – я знаю, что вам от меня нужно, а вы знаете, что мне нужно от вас. Мы сможем прийти к соглашению, если вы отпустите Дьяну.
– Я провел какое-то время в Наре, король Вентран. Это неприятное место. Почему вы уверены, что она поедет туда с вами? Она – трийка. Ее место здесь.
– Но вы никогда не были в Арамуре. Моя страна гораздо лучше, чем все остальные местности Нара.
– И у вас есть там для нее место? Люсилер сказал мне, что вы женаты. Что Дьяна будет делать в Арамуре?
Ричиус нахмурился, не находя ответа.
– Дайте мне поговорить с ней. Я готов предоставить решение ей.
– Вы мало что знаете о наших обычаях, – убеждал его Тарн. – Женщины подобные вопросы не решают. Но вы сможете поговорить с ней – в свое время.
– У меня нет времени, господин Тарн. Мне надо уехать в Арамур как можно скорее. По возможности – завтра утром. Меня там ждут дела. И вы знаете, о чем я говорю.
– Знаю. Именно поэтому я и попросил вас приехать сюда. Люсилер сказал, что вы не имеете влияния в империи. Это так?
– Не совсем, – солгал Ричиус, понимая, что это – его единственный шанс.
– И вы готовы воспользоваться своим влиянием ради нас?
– Я назвал свою цену. Освободите Дьяну, и я поговорю с Аркусом от вашего имени. Большего я обещать не могу.
Тарн придвинулся к нему и с жаром произнес:
– Вы должны приложить все силы, король Вентран. Скажите ему, что здесь для него ничего нет. Скажите ему, что это будет очень опасно. Говорите все что угодно, дабы его убедить.
Ричиус спокойно кивнул. Он говорил своему императору все это – и еще очень многое. Не найдется таких доводов, которые убедили бы Аркуса отказаться от планов вторжения в Люсел-Лор. Можно говорить императору о жертвах, но это будет бессмысленно: Аркус считает смерть достойным концом для всех своих противников.
– Это будет трудно, – сказал Ричиус. – Аркус считает, что вы владеете магией. В конце концов, это так и есть.
Тарн отвернулся, спрятав лицо.
– Мой дар бесполезен для вашего императора.
– Дело не только в вашем «даре», если вы желаете называть его именно так. Он полагает, что в Люсел-Лоре есть магия, которая сможет его излечить, поддержать в нем жизнь. Он фанатично верит в нее и готов на все, только бы заполучить это средство. – Ричиус скрестил на груди руки, изучающе глядя на Тарна. – Я готов с ним поговорить ради Дьяны, но вам следует готовиться, господин Тарн. Аркус может просто начать войну без меня.
– Нет-нет, он не должен этого делать! – прохрипел Тарн. – В Люсел-Лоре теперь мир. Вы это видели.
– Это императору не интересно. Вам следовало бы обдумать предложение Лисса. Если вы можете объединить с ними свои усилия, то должны это сделать.
Тарн весь дрожал.
– Нет! Больше никаких войн! Я не стану больше воевать! – Он протянул свою изувеченную руку и ухватил Ричиуса за рукав. – Вы должны сделать все что можете. Это ваш долг!
Ричиус резко отдернул руку.
– Долг? Вы слишком много на себя берете! Это не моя война. Не я ее начинал.
– Ваш долг перед Арамуром, – стоял на своем Тарн. – Я знаю, вы хотите остановить эту войну.
– Мне нужна только Дьяна! – рявкнул Ричиус, стремительно вставая. – Она – единственная причина, по которой я оказался здесь. Мне больше нет дела до ваших идеалов или до вашей страны, и я ничего, черт возьми, вам не должен! И я не буду чувствовать себя виноватым, если Нар раздавит вас, дрол. – Он бросил это слово будто проклятие. – Если я что-то и стану делать, то лишь ради себя самого. Так каков будет ваш ответ? Вы позволите Дьяне уехать со мной? Потому что, если вы этого не сделаете, я могу обещать вам крах. Я приложу все мои силы к тому, чтобы Нар вас прикончил!
Тарн отшатнулся, изумленный его вспышкой.
– Столько ярости! – прошептал он. – Почему?
– Почему? – презрительно повторил Ричиус. – Вы убили почти всех, кто был мне дорог. Я предпочел бы отправить вас прямиком в ад, а не помогать вам. Но я хочу освободить Дьяну.
– Я не убийца, – обиделся Тарн. – И я знаю о вашем отце. В этом вы ошибаетесь.
Ричиус стиснул зубы. Люсилер тоже пытался внушить ему эту возмутительную ложь.
– Никто другой не мог этого сделать. В Арамуре моего отца любили.
– Любимых королей убивают гораздо чаще, чем тиранов, – заметил Тарн. – И я знаю, что в Наре это бывает не так уж редко. Почему вы не верите, что ваш император способен на такое преступление?
– Нет, – возразил Ричиус. – Я тоже мог бы так подумать, но мой управляющий видел убийцу. Это был триец. Тарн пожал плечами – это его не убедило.
– Садитесь, – мягко попросил он. – Нам не о чем спорить.
– Нет есть о чем, – ответил Ричиус, снова садясь. – Все говорят, будто теперь вы стали человеком мирным, но меня это не убеждает. Именно вы начали все это кровопролитие. Возможно, кроме меня, никто больше этого не помнит, но я знаю: это так. Из-за вас умирали мои друзья. Как у вас хватило смелости просить меня о чем-то?
– Я бесстыден. Все, что делаю, я делаю для моего народа и моих богов.
– Красивые слова. Но прошлого они не меняют. Эту заваруху устроили вы. Вы выпустили джинна из бутылки. Вы применили свою магию, и весь мир это видел. А теперь Аркус хочет получить то, что у вас есть, и не остановится, пока не добьется своего.
– Не говорите мне о магии, – проворчал Тарн. – Когда я был в Наре, все считали меня чародеем только потому, что я – триец! Ваш народ невежествен. Они видят магию во всем, чего не могут понять.
– По-вашему, они заблуждаются? Я видел, как Люсилер применил магию. Он сказал, что этому его научили вы.
– Пустое, – презрительно фыркнул Тарн. – Если б ваш ум был открыт, вы тоже могли бы этому научиться. Но никто не может научиться моей злобной силе. – Он рассеянно огляделся, опустив обезображенное лицо к полу. – Это – дар Небес, и он предназначен мне одному. Я не могу передать его или научить ему вашего императора.
