Болотник был вооружен и собран по-дорожному. Похоже, вождь отправлялся на охоту или разведку в лес.
- Я спешу передать тебе радостные известия, - сказал Ланс. - Высокому широкоплечему воину, на висках которого рубец, уже прикрытый сединой, велено выпускать каждого из вас на свободу до заката солнца. Конечно, за вами будет глаз да глаз, но сегодня именно тебе предстоит, наконец, размять ноги и прогуляться по свежему воздуху. Правда, Кари запретил выпускать из дома старика и больного. Похоже, он считает, что Сарпиону и Дугласу осталось недолго ходить на двух ногах и не желает тратить на них время и пропитание.
- Бедный Дуглас так похудел и ослаб, что единственный взгляд на его осунувшееся лицо и покрасневшие глаза говорят об его болезни. А эта духота среди тесных стен лишь ухудшит его состояние, - уныло прошептала девушка в ответ. Она с жалостью посмотрела на брата, дремавшего на полу.
- Но, с другой стороны, может такое решение не придется по вкусу Сарпиону, и наш старик согласится поскорее выбираться из этих дебрей. Видимо, он все-таки заблудился на пути к горам, раз надеется отыскать ответы на свои вопросы у жителей болот, - ответил Ланс и вновь пропал из головы тайи.
На завтрак пленникам подали прохладную воду, настой на травах и кашу, приправленную поджаристым мясом. Охранник, чье лицо было украшено еще не полностью зарубцевавшимся шрамом, жестом подозвал Лиссу за порог, и передал ей разрешение Кари пройтись по поселку, чтобы привыкнуть к жизни его жителей. Лисса послушно ответила:
- Тар, - что означало согласие в черноморской речи, которой ее обучал Ланс. Дух переводил слова хозяйки, произносимые первоначально по-морийски, на язык черноморцев, который отчасти понимали болотники.
Девушка медленно двинулась вперед по деревянному настилу к ближайшей избе, которая возвышалась на сваях над вязкой землей. Охранник не отставал. Свежий ветерок обдумал лицо Лиссы, сквозь густую листву высоких дубов пробивались горячие лучи солнца. Деревья росли по обеим сторонам тропы, выложенной из поленьев. Их корни укрепляли почву, а кроны оберегали от зноя и дождя. У дома, который по размерам походил на их запечатанное узилище, тайя свернула. Она направилась к яркому свету, падавшему на открытую поляну и высокий монумент, чье позолоченное покрытие привлекало к себе изумленные взгляды чужеземного странника.
Вскоре девушка вышла на выстланную палками и поленьями неширокую площадь, посреди которой возвышался дракон. Проходя по узким тропкам поселения, Лиссе чаще всего встречались вооруженные мужчины и женщины. Казалось, что в этом уединенном месте оружие являлось неотъемлимой частью наряда. Несколько детей возилось среди пышных грядок маленького огорода. Но женщина, носившая воду из дальнего земляного колодца в яму около просторной избы, мало обращала на них внимания. Лисса столкнулась с ней на тропе и доброжелательно уступила дорогу, поклонившись в знак приветствия:
- Бриалинэ! - тайя не с первой попытки выговорила пожелание доброго дня, что вызвало кучу насмешек духа в голове.
Женщина, угрюмо покосилась в ее сторону, но также кивнула в ответ. Она была одета в широкую рубаху, перепоясанную под грудью, и длинные шаровары из льняного полотна.
Однако на площади с драконом мирных жителей было не видать. Ланс предупредил, что, несмотря на казавшееся затишье, в это мгновение за его хозяйкой наблюдали не менее пяти пар зорких глаз. Дозорные прятались в густой листве деревьев.
Величина деревянной статуи впечатлила девушку. Она прищурилась от отблесков золота на громадной спине чудища. Но более всего Лисса ужаснулась зловещей морде, которая глядела на землю двумя горящими глазами, сделанными из красных камней, а в приоткрытой пасти сверкали длинные клыки и остроконечный язык.
- Мабу! - произнес страж, опустившись перед фигурой дракона на одно колено в низком поклоне.
Лисса последовала его примеру. В конце концов, именно для этого она и оказалась на свободе - перенять обычаи болотников, и даже Ланс не мог предугадать, что ожидало того, кто останется с высоко поднятой главой перед очами деревянного бога. Девушка опустила взгляд в землю и вспомнила, что прежде всего она собиралась разглядеть того неизвестного зверя, что скрывался, по словам Ортека, в нише под постаментом Мабу. Она поднялась на ноги и медленно прошлась вокруг статуи. Ее взгляд уже не стремился оглядеть великолепную работу мастеров, изваявших ужасающего зверя и украсивших его шкуру драгоценными доспехами. Лисса с каждым кругом приближалась к доскам, которые защищали от любопытных глаз обитателя клетки, имевшей в высоту, длину и ширину рост мальчика-подростка. До слуха тайи доносилось лишь странное сопение, а взор не мог различить ничего в темноте небольшого тайника. Она приблизилась вплотную к деревянному ящику и заглянула в одну из прорезей между досок. С громким криком Лисса отскочила в сторону, оказавшись в ту же минуту в руках своего надсмотрщика. В лицо девушки ударило обжигающее дыхание, а перед глазами предстали два горящих шара величиной с большой орех.
- Тебе не следует приближаться так близко к Мабу, - перевел Ланс слова охранника.
- Гнев его обжигает как пламя костра. Тебе нужно умыться, чтобы избавиться от прикосновения Мабу, а после я покажу тебе поселок.
Лисса согласно кивнула в ответ и двинулась за мужчиной к ближайшему колодцу, из которого она зачерпнула глубоким ковшом воды, чтобы освежиться и утолить жажду.
Далее страж, назвавшийся Джохом, провел девушку мимо высокого двухэтажного дома, на крыше которого развевалось кровавого цвета полотно. На нем углем были выведены очертания дракона. Здесь проживали самые опытные и старые воины деревни.
Тропа завела путников под сень низких деревьев, усыпанных желтыми плодами овальной формы. Небольшой сад завершился болотными топями, в середине которых девушка различила склоненные к земле фигуры людей.
- Там наши поля, - сообщил Джох. - Сейчас мы подсушиваем лен, собираем пшеницу и готовимся к новому посеву. - Возле болот страж развернулся и повел тайю обратно вглубь поселения.
Они вернулись к драконьей площади окружной дорогой, по которой Лисса ступала с задранной вверх головой, рассматривая людей, ловко перелезавших по стволам и веткам деревьев. Раскидистые кроны сплетались в плотные стены, к которым болотники приделали еще несколько досок, образовав своеобразные шалаши и уютные ночлежки над землей для лучников и метателей, которые зачастую долгие недели не спускались вниз, перебираясь по лагерю по самодельным мостам, перекинутым с одного сторожевого поста на другой. Солнце уже перевалило за полдень, когда Джох подвел девушку к дому, возле которого двое мальчуганов и девочка постарше по-прежнему рылись в грязи, затаптывая зелень овощей.
