Тея, обернувшись, извиваясь при этом всем телом, метнулась к мальчику. Он схватила его под мышки, кое-как погрузила себе на спину и глянула на датчики на запястье. Воздуха у нее хватало, да и дыхание она умела задерживать, а вот заряд костюма быстро падал. Но даже так она чувствовала, что не успеет доплыть с Техеем на плечах вовремя, и, дотянувшись до ботинок, щелкнула скрытым переключателем.
Миниатюрные винты обнажились на пятках, двое понеслись вперед. Энергия стремительно падала, а тоннель все углублялся и углублялся, в зловонные, зараженные отходами подземные воды, глубже и глубже. Но ведь она знала, знала, что где-то там есть выход! Или не там… А может здесь?
Сознание Техея вспыхнуло в последний раз, прежде чем погаснуть совсем. Он глубоко вдохнул грязный, полный углекислого газа воздух и отщелкнул застежки скафандра. Снова он оказался погружен в воды, что щипали кожу, глаза, зажмурился и стал шарить рукой по своей одежде, протянул Тее горящий в темноте зеленый экран атласа.
"Влево, затем наверх!", — мгновенно поняла что к чему эта умная девочка и потащила мальчика вперед, включив винты на полную мощность. — "Быстрее, ну же, быстрее! Давай!"
Когда впереди забрезжил свет аварийных огней, энергия закончилась окончательно. Как дельфины в водах давно покинутой планеты, Тея выпрыгнула из-под воды и оттолкнула от себя Техея, чтобы тот упал на твердый бетон. Вылезая вслед за ним, Тея поняла, что мальчик не дышит.
— Ну ты и придурок, чумазый! — застонала она, складывая руки для непрямого массажа. — Давай, давай!
Она резко, ритмично давила ему на ребра, вода толчками брызгала у него изо рта, но дышать он никак не начинал.
— С-с-сука! — прошипела Тея и, зажмурившись, прильнула своими губами к его.
Вдыхая в него воздух, заставляя обожженные легкие раздуваться, она оживляла юношу. Кислород заструился по его венам, кровь разносила так необходимый человеку газ по организму, и когда Тея в очередной раз вдохнула в его рот воздух, он медленно, лениво разлепил глаза.
— Ай! — воскликнул он.
Разумеется, как только он раскрыл глаза, Тея резко, от души влепила ему звонкую пощечину.
— За что?!
— За все! — хмыкнула принцесса. — Идиот!
— Цун-цун, — хором пели голоса в голове мальчика.
Он тряхнул головой, отгоняя морок собственного сознания, медленно, но верно приходя в себя и вспоминая где он и что произошло. Оглядевшись, он понял, что сидят они на широкой бетонной площадке, на которой тут и там возвышались толстые железобетонные колонны, удерживающие верхние ярусы макрозавода-экуменополиса. Вдалеке, в свете местами отсутствующих настенных прожекторов, виднелись обвалившиеся железные лестницы, которые когда-то вели наверх, какие-то здания, пустыми, безмолвными коробками без стекол в окнах стоящие посреди ровной бетонной площади. С другой же стороны был край, за которым плескалась зараженная вода, и куда-то вдаль уходил широкий, высокий тоннель, явно предназначенный для движения больших судов. О том, что Техей находился в бывшем порту, говорили еще и виднеющиеся тут и там остовы контейнерных кранов. Контейнеров же не осталось вовсе — лишь виднелись на бетонном полу тут и там глубокие борозды, их явно куда-то утащили, и причем очень давно.
— Это не то, куда мы плыли, но… — Тея вздохнула, распуская собранные в пучок волосы. — Я слышала об этом месте. Тут был порт, соединявший наш район с экваториальными макроводами.
— Макроводами? — Техей взглянул на нее.
— Ага. Океанами их еще называют, — фыркнула девушка. — Только этот — пресный, соль давно выкачали. Но океан никуда не делся, где-то он точно есть.
— Мы берегли воду во время походов. Иногда за нее приходилось отдавать бензин.
— Такая уж жизнь, — Тея пожала плечами, явно не чувствуя сейчас никакого сожаления к петрамантам. — Классная штука, кстати.
Она кивнула на устройство, лежащее на коленях у Техея. Мальчик сразу же принялся убирать его поглубже под комбинезон, пряча от ее взгляда. Причину такого поведения девушка не понимала, но, тряхнув головой, приказала самой себе об этом не думать.
— Короче, — вздохнула она. — Я не знаю чем ты так насолил Архитекторам, но если я им, спасая тебя, навалила за шиворот, то хорошо. Отсюда доберешься до узловой станции, это во-о-он в ту сторону, километров двадцать.
Тея махнула рукой в сторону огромного тоннеля для кораблей. По бокам, у самых стен, виднелись железные подмостки, местами обвалившиеся, предназначавшиеся для технического персонала тоннеля.
— А ты? — вдруг спросил Техей, переведя взгляд на девушку. Он понимал, что видит ее, возможно, в последний раз, но после всего произошедшего не мог выдавить из себя ничего осмысленного. — Что ты будешь делать?
Тея смахнула с лица непослушную прядь кудрявых волос. Задумчиво посмотрела вдаль, на спокойную гладь зараженных вод.
— Займусь племенем. И спасу каждого, кого смогу, — уверенно, с какой-то необъяснимой злостью в голосе ответила она. — Архитектор, Бортеас, хотела… Да неважно. Неважно что она там хотела. Пошла она в жопу. Я должна быть со своим племенем и разгребать то дерьмо, которое вы тут устроили.
— Мне жаль, что так вышло, — тихо сказал ей Техей.
— Мне тоже, — не оборачиваясь тихо сказала она и рыбкой юрко прыгнула в воду.
Техей снова остался один. Один, в пустом, гулком заброшенном порту, где, на первый взгляд, не было ни единой живой души. Конечно, это было не так, и сам юноша это понимал — на Плиосе жило огромное, неисчислимое количество дикарей, которые опустились настолько, что больше не принадлежат ни к племенам, ни к цехам. Жалкие существа, которые убивают и грабят ради корки хлеба или глотка чистой воды. Они были вокруг, где-то там, в едва различимых в темноте подземелья вентиляционных трубах, давно уже не работающих и заброшенных, в пустых домах, может быть, даже в воде.
Мальчик нажал на спусковой крючок малого резака. Инструмент не работал — а то как же, столько времени провел под водой. Значит, надо пересобрать, вычистить, высушить. Надо занять себя делом. Каким угодно, лишь бы очистить мысли.
Лишь бы не думать о том, что он сегодня потерял.
Акт второй: Аэроцех, глава 1
Мрак холодной, черной комнаты из проржавевшей жести окутывал, обволакивал, словно похоронный саван. Во тьме той сверкал лишь яркий, искрящийся сиреневый огонек плазмы, впивающийся в защищенные, крепкие тела воинов. Эол бился как мужчина, как защитник, но и его, сильного и стойкого, настигло лезвие гвардейского ксифоса — холодная сталь, пускающая отблески в густой темноте, вошла в тело петраманта по самый штамп, прямо у рукояти. Он упал на колени, повернул свое пожелтевшее, покрытое сетью бурых трупных пятен лицо назад, к своему воспитаннику. Шея, провернувшись на 180 градусов сдавленно хрустнула, но покойник этого, казалось, и не заметил.
— Это твоя вина, — раскрылся его гниющий рот с распухшим языком и черной трупной жидкостью, бурлящей в горле. — Это все твоя вина.
— Папа! — воскликнул Техей, пытался бежать к нему, тянулся рукой к самому родному человеку, что был у него на этом свете… Но все тщетно. — Папа, папа, стой! Подожди, папа!
Убитый все отдалялся, будто бы бежал Техей совсем в другую сторону. Взгляд его мутных, безжизненных глаз при этом был прикован к бледному, болезному лицу сына.
— Это твоя вина, — повторил покойник, лишь раскрывая рот, но не шевеля губами. — Ты виноват.
За ним, в окружении безликих гвардейцев в комнату вошел Керон. Он сердито смотрел на Техея, беспомощного и сломленного, кривил губы в отвращении.
— Зря он понадеялся на тебя, — брезгливо бросил он, раскуривая трубку. — И шага без девчонки ступить не смог. Позор племени.
— Н-нет, я..! — пытался оправдаться Техей, но никто и не думал его слушать.
— Лучше бы Эол поручил атлас Кремносу! Даже этот плебейский мальчишка бы справился лучше. Он умнее, хитрее… Не такая размазня, как ты!
