— Не знаю, — тихо отозвалась Лада. — А если и может, злые языки всё одно ведь всё вывернут и опошлят.
— Это да, — Всемил вздохнул. — И что делать будем?
— Не знаю, — снова сказал девушка. — А ты почему не на площади? Сегодня ведь Мороз встречают, гуляния там, — она махнула в сторону центра города.
— Да не хочется как‑то. А ты чего?
— И мне не хочется. Что я там одна буду делать?
— Тебе надо, — Всемил вздохнул. — Скоро дружинники из Быстрограда приедут, — сообщил он. — Хочешь, я тебя с кем‑нибудь хорошим познакомлю?
— Познакомь, — Лада едва заметно вздохнула.
— Хотя нет, — Всемил резко отодвинулся от забора. — Я познакомлю, вы влюбитесь, и тебя потом из города увезут?
— Уж больно далеко ты смотришь.
— Нет, ни с кем из быстрогородских я тебя знакомить не буду, — решительно заявил Всемил. — Ищи себе жениха среди наших парней.
— Легко сказать ищи, — Лада усмехнулась. — Ты сам‑то как? Нашёл кого?
— Не–а, — Всемил плюхнулся в сугроб и расчистил место рядом с собой для подружки. Лада тихо рассмеялась но селя рядом. — Как‑то не глянулся никто настолько чтобы серьёзно.
— Я ведь многих девок тогда весной оговорила, — сказала девушка тихо, опустив голову.
— Я догадался, — Всемил усмехнулся и обнял Ладу за плечи. — Прости меня, — он прижался лбом к виску Лады.
— За что? — девушка вздохнула. — Это ты меня прости.
— Давно простил, — ответил Всемил. — И всё равно тебя люблю. Как сестру, — тут же добавил он.
— Уже не больно, — прошептала Лада, глядя куда‑то в сторону. — Расскажи мне что в городе нового? — попросила она, чтобы не молчать.
— Да много чего, — Всемил принялся вспоминать и рассказывать что за полгода произошло.
— А Любомир Баженку бросил? — поинтересовалась Лада.
— Да они и не встречались толком, — хмыкнул Всемил. — Любомир у нас влюблён в кого‑то.
— Да? — заинтересовалась Лада. — И в кого?
— А вот этого никто не знает. Сам он молчит, а я вычислить никак не могу.
— Это как? — не поняла девушка. — Он же за ней ухаживает?
— В том‑то и дело что нет. Он молча страдает.
— А почему?
— А мне откуда знать? — хмыкнул Всемил.
— Может она замужем? — предположила Лада. Всемил замер на мгновение, а потом хлопнул себя по лбу.
— Вот я дурак, как же мне это в голову не пришло? Лада, какая ты молодец, а я‑то полгода уже гадаю, чего это он сохнет, а ничего не делает.
— Ну, — Лада зарделась. — Любомир не из робких, и раньше я не видела, чтобы он перед девицами робел, потому и предположила.
— Точно–точно, — закивал Всемил. — Только всё равно не понятно, кого он любит.
— Бедный, — девушка вздохнула. — Надо его отвлечь и познакомить с кем‑нибудь хорошим.
— Нет бы обо мне так заботилась, — хмыкнул Всемил.
— Ты ещё не нагулялся, а Любомир мучается.
— Думаешь?
— Уверена. Надо будет присмотреться, может я пойму в кого он влюблён.
— Попробуй.
— Так, это что такое? — раздался у Лады и Всемила над головой возмущённый голос Лебедь. — Лада, а ну марш в дом. А ты, — Лебедь ухватила Всемила за ухо. — Держись от нашего дома подальше.
— Тётя Лебедь, ухо, — возмутился Всемил. — Оторвёшь ведь.
— Оторву, если Ладе голову морочить не перестанешь.
— Да мы просто говорили, — Всемил вырвался и прижал ладонь к пострадавшему уху.
— В сугробе сидя? — сердито спросила Лебедь. — О своём здоровье не думаешь, а ней бы подумал. Она ж девка.
— Да мы только присели.
— Ещё раз увижу, я тебе не ухо, я тебе голову оторву, — пригрозила женщина. — А сейчас марш домой, задницу отогревать, — Лебедь развернулась и пошла к дому, а Всемил вдохнул и поплёлся к себе. Он не замёрз, но как‑то совсем не подумал что Лада может замёрзнуть. Хотя, тряхнул он головой, Лада никогда неженкой не была, что они в сугробах никогда не сидели? Да двести раз, тётка Лебедь просто от дома его отваживает чтобы он от Лады женихов не распугал. И вот это правильно, надо будет осторожнее с Ладой видеться, чтобы не мешать ей, решил Всемил и вошёл в дом.
— Ты чего? — поинтересовался Любомир, когда заметил на себе взгляд младшего брата. Он чинил кольчугу, и внимание Всемила отметил не сразу.
— Скажи она замужем? — спросил Всемил.
Тут голову от своей кольчуги заинтересованно поднял Слав.
— Кто? — не поняла Любомир.
— Твоя зазноба.
— Какая зазноба? Ты что выпил?
— Да ладно тебе, — воскликнул Всемил. — Не отрицай, ты же с весны по ком‑то сохнешь. Она замужем?
— Не выдумывай, — Любомир снова принялся за починку.
— Что не выдумывай? — Всемил отставать не собирался. — Что не влюблён? Так это даже ежу понятно. Да, батя?
— Ну, я не ёж, — усмехнулся Слав, подкручивая усы, — но и у меня были мысли что Любомиру сердце кто‑то разбил.
— Ну допустим, — нахмурился мужчина. — И что с того?
— Ну вот я и спрашиваю, ты в замужнюю влюблён? — не унимался Всемил.
— Да с чего ты взял? — рассердился Любомир. — И вообще, не твоё это дело.
— А ты не сердись, — примирительно сказал Слав. — Сынок, мы же за тебя волнуемся. И что это за девка, которую ты добиться не можешь.
— Значит Лада права, она замужем, — довольно заявил Всемил.
— А причём тут Лада? — нахмурился Любомир.
— А это она догадалась что ты в чью‑то жену влюбился.
— Ты что ей наплёл?
— Да ничего, мы просто говорили.
— Язык бы тебе оборвать, — воскликнул Любомир. — Ну с чего ты про меня вспомнил? Неужто поговорить больше не о чем?
— Да чего ты завёлся? — удивился Всемил. — Она спросила чего ты дома сидишь и не гуляешь сегодня, я и рассказал что ты влюблён в кого‑то.
— Трепло, — Любомир забрал кольчугу и пошёл в свою комнату. Сердце у него колотилось так, как будто он несколько километром в полном боевом облачении пробежал. И что теперь Лада про него думать будет? Всемила убить мало. Волнуется он, видите ли. Мужчина прижался лбом к холодному стеклу и долго смотрел на дом напротив. Где‑то там, ему было не видно, он знал, собирается спать Лада. Любомир тряхнул головой, отгоняя неприличные мысли. Ещё раз посмотрел в окно и как был одетым, лёг на кровать.
— Любомир, — через час к сыну пришёл Слав. — Не спишь?
— А? — Любомир понял что задремал. — Нет, случилось что?
— Нет, просто поговорить с тобой хотел, — Слав прикрыл дверь и присел у окна. — Скажи, Всемил прав? — спросил он, немного помявшись.
— В чём прав? — не сразу понял Любомир.
— В том что ты по замужней бабе сохнешь.
— Нет, — Любомир сел. — И я не хочу это обсуждать.
— Сынок, — Слав вздохнул. — Ты не серчай, но с кем же тебе ещё поделиться сокровенным, если не с отцом. Я всё пойму, если смогу помочь постараюсь.
— Батя, спасибо, но я уж как‑нибудь сам, ладно?
— Ну, еже ли что…, — Слав тяжело поднялся. — Ты знай, я завсегда выслушаю.
