Наконец раздались слова благословения, и служба закончилась. Выходя на улицу, Мэтти задела младшую настоятельницу, но та склонила голову, будто изучая каменные плиты пола. Оказавшись во дворе, она увидела Финна, стоявшего с каким-то таинственным выражением лица.
— Ну, что там? — спросила девочка, приближаясь к ребятам.
— Люди шерифа убрались, — ответил Уилл. — Они любят ходить в церковь не больше нашего.
— Давайте встретимся сегодня вечером, в сумерках. У большого камня возле ручья, — сказал Финн. — А теперь разбегаемся. Нас не должны видеть вместе.
Как и все дикие существа, соколы могут чувствовать страх. Поэтому, имея дело с хищными птицами, нужно следовать доводам разума и оставаться спокойным. Лишь в этом случае сокол станет слушаться тебя.
— Ее глаза! — Мэтти окинула взглядом окруживших ее друзей.
— Что — ее глаза? — Финн поднял взгляд от штуки, которую мастерил из ольховой ветки.
— Они были прозрачными!
— Прозрачными? — воскликнул Уилл. — Как же глаза могут быть прозрачными?
— А у нее были, говорю же вам! И это самая жуткая вещь, которую я только видела. Они как будто… — Мэтти остановилась и задумалась, подбирая точные слова и вспоминая то ужасное ощущение холода, охватившее ее при виде настоятельницы. — Как будто не только они глядят сквозь тебя, но и ты смотришь сквозь них, внутрь нее. И там… Там не было ничего… ничего человеческого… ничего живого у нее внутри! Да, это именно так. Как будто эти глаза не принадлежат ни человеку, ни вообще живому существу. Это глаза из царства мертвых.
Девочка пристально посмотрела на мальчишек, которые придвинулись поближе, пока она говорила.
— И они мне что-то напомнили. Не могу объяснить, но я почувствовала, что они смотрели на меня раньше.
— Эти глаза смотрели на тебя раньше? — переспросил Рич растерянно. — Ты хочешь сказать, что она узнала тебя или ты узнала ее?
— Я… я… — Мэтти покачала головой. — Не знаю. Просто я почувствовала себя очень странно.
— Значит, ты думаешь, — произнес Рич, — что ее прислали на смену старой настоятельнице?
— Нет, — возразил Финн. — Я слышал, мой отец говорил, что новая настоятельница появилась в большом Ноттингемском аббатстве. И по-моему, в этом все и дело, ребята.
— Какое дело? — спросила Мэтти.
— Из-за которого Хьюби предложил собраться. Верно, Хьюби?
— Ну да, но… — тот не успел закончить фразу, как вмешался Рич:
— А, это из-за пропавшего потира.
— Из-за пропавшего потира! — Финн криво усмехнулся. — Не смейся над этим.
— Моя мама заметила, что он пропал. Но она не знает, сколько он стоит, — ответил Хьюби.
— Я тоже заметила, — добавила Мэтти. — Еще три недели назад, верно?
— Вы говорите о потире с рубинами? — вмешался Уилл.
— Точно, — ответил Финн. — Его нет на месте, в нише, уже три недели!
— Так в чем же дело? — спросил Рич.
— А вот в чем, — ответил Финн как можно тише. — Король Ричард находится там, где хочется принцу Джону, — за много миль от столицы. Сейчас принц самый могущественный в Англии и богаче почти всех. И есть лишь один могущественный человек, который стоит на его пути и сохраняет верность королю Ричарду.
— Кто же это? — спросил Рич с неожиданным почтением.
Мэтти пристально посмотрела на Финна. Ему удавалось привлечь общее внимание, когда нужно. Все дело было в его тоне. Среди соколов всегда бывает лишь один лидер. В замке Фитцуолтеров это был старый Мох, взиравший свысока даже на надменную Моргану. Здесь же бесспорным лидером был Финн. Его не требовалось выбирать. Он просто был вожаком, и все.
— Ну же, Финн, — сказала девочка мягко, и он перехватил ее взгляд. — Так кто же это?
— Епископ Илайский, Уильям Лонгчемп. Он единственный из церковной верхушки, кто остается честным, хранит верность своему корою и пастве. Кроме того, он канцлер. А это значит, что ему должна принадлежать власть в стране в отсутствие Ричарда. Держу пари, он должен присматривать за принцем Джоном.
— А как это связано с церковью, кроме того, что он епископ? — спросил Уилл.
Финн понизил голос до шепота:
— Церковь очень богата. Джон забрал у дворян все до последнего пенни. И в довершение всего эти новые налоги из-за Крестовых походов. Теперь слушайте — принц Джон будет забирать у церкви все больше и больше. Эти богатства помогут ему создать армию. Бьюсь об заклад, епископ Илайский собирается помешать тому, что он задумал. Может, уже взялся за это.
— Но он далеко отсюда и от этой церкви. Я уверен, что он даже не знает о пропаже потира, — заметил Рич.
— При этом ходят слухи о другом, плохом епископе, который находится где-то поблизости от Брансдейла — о епископе Херефордском, — сказал Хьюби. — Он сторонник принца Джона.
— И имеет много дел с приспешником принца Джона, сэром Гаем Гисборном, — добавил Уилл.
При упоминании о сэре Гае Мэтти побледнела. Перед мысленным взором возникла сцена, где он стоял посреди двора замка, сжимая в руке ожерелье ее матери со Звездой Иерусалима, с которого капала кровь.
— Тебе плохо, Мэтти? — спросил Финн с неожиданной заботой.
Девочка быстро моргнула и помотала головой, отгоняя ужасное видение.
— Иногда я думаю о том, что стало с ожерельем моей мамы, — произнесла она медленно.
Мальчишки переглянулись, и Уилл спросил:
— С каким ожерельем?
— С тем, которое мой папа подарил маме после моего рождения. На нем синий сапфир — Звезда Иерусалима. Очень редкий. Он служил подвеской.
— Ну, думаю, если оно досталось Гисборну, он бережет его для принца Джона, чтобы купить его расположение, — сказал Рич.
— Принцу Джону для осуществления планов нужно много всяких негодяев, — продолжал Финн, — предатели, интриганы и прихлебатели всех мастей. Не одни лишь шериф и Гисборн. Например, епископ Херефордский, о котором вспомнил Хьюби. Он очень порочный. И бьюсь об заклад, что эта настоятельница с ним связана.
Рич неожиданно вскочил на ноги. Он был очень хитрым и обладал чутьем, необходимым для политических маневров. На первый взгляд Рич мог показаться абсолютным простаком. Его волосы были блекло-медными, а щеки покрывали веснушки. Глаза оставались серыми до тех пор, пока ему не приходила в голову какая-нибудь интересная мысль. После этого они начинали сверкать.
— В этом есть какой-то смысл, — произнес он. — Я тоже слышал, что в Ноттингемском аббатстве появится новая настоятельница. Как удобно для нее сотрудничать с шерифом! А шериф служит принцу Джону, который хочет прибрать к рукам церковь. Все сходится! Дьявольское скопление тиранов, подлецов и мерзавцев!
