— Не надо так нелепо скакать, Ви. Насмешить меня до смерти все равно не удастся.
Сотник сделал подсечку, и вампирша рухнула на песок. Зарычала, вскочила на ноги, над ареной пронесся порыв шквального ветра, и разъяренная воительница ураганом бросилась на противника. Натэль тут же ринулась с другой стороны. И только стоящая в стороне жадно наблюдала за боем. Но вдруг рядом раздался вкрадчивый шепот Амона:
— Слушай.
— Я не понимаю… — начала было тугодумка, но Хозяин встал сзади, положил ладони ей на плечи и провел ими вниз, к запястьям.
По коже заплясало пламя, следуя за горячими прикосновениями. Миг, и тело человечки превратилась в живой факел. Бушующую Стихию сдерживали только руки квардинга, которому был не страшен огонь.
— Прислушайся.
Она подчинилась, и с удивлением поняла, что различает не только шуршание одежды, не только шелест песка, дыхание или шаги, она слышит… мысли!
Вилора сходила с ума от яростно сплетающихся в душе противоречий. Она бросалась на противника, одновременно ненавидя его и… желая. Эти взаимоисключающие, но неодолимо острые эмоции терзали ее и мучали. Внутри вампирши отчаянно билась в заточении та девушка, которая когда-то учила Кассандру лечить.
— Ви… — прошептала ниида.
Та, к которой обращался этот полный сострадания шепот, застыла. Оглянулась, полыхнув серебристым огнем глаз, шагнула к подруге и… остановилась. Человек в ней жаждал вымолить прощение, а хищник не понимал, зачем извиняться перед тем, кто слабее. Наставник же, пользуясь тем, что ученица отвлеклась, пнул ее в спину, так, что раззява ничком полетела на песок.
— Не лови ворон, — посоветовал Тир, без усилия отбивая атаки Натэль, и в то же время легко удерживая равновесие на ставшей вдруг подвижной земле.
Взгляд объятой огнем претендентки переметнулся на сотника. Он получал удовольствие, видя, как подопечные хитрят, нападают, используют Стихию. Ему нравилось учить, а еще… но тут перед носом любопытной словно захлопнулась дверь, вышвыривая прочь из чужой головы. Демон мимолетно оглянулся и прорычал:
— Амон, она наглеет!
Квардинг усмехнулся, переключая внимание Кэсс на себя.
— Когда пытаешься прочесть мысли, пробуй стать этими мыслями. Не удивляйся им, не оценивай — только наблюдай. Они должны протекать сквозь сознание, словно вихрь — одним потоком. Стоит только попытаться обдумать то, что открылось, и присутствие будет замечено.
— Но как я могу не задумываться?
— Ты задумываешься, когда дышишь? Здесь также, — и он отступил назад. — Просто слушай.
Несколько минут горе-телепатка пыталась справиться с капризной Стихией, которой не нравилось, что Хозяин предоставил её самой себе, но постепенно огонь начал гореть спокойнее, равномернее, и вот уже повелительница пламени закрыла глаза, становясь единым целым с этим воздухом, ареной, песком и теми, кто находился рядом.
Она уже не была собой, не была человеком, она словно существовала везде… и нигде. Ее невесомое тело подхватывал ветер, вызванный движением меча Вилоры, она летела вперед вместе с песчинками, взметнувшимися от падения Нат. Она исчезла, растворяясь в мыслях и чувствах тех, кто был сейчас на Поприще.
Наставник в свою очередь, слушал все то, что слушает ученица, слегка помогая ей, не давая лезть слишком глубоко в чужие мысли, и в то же время, помогая справиться с заданием. Он заставил ее переключиться на девчонку-суккуба, когда почувствовал приближение оракула. Кэсс может читать легкомысленную кокетку сколько хочет — вряд ли та скрывает что-то опасное, а вот в мыслях старейшего демона ей копаться слишком рано. Учует.
— Динас, — коротко поприветствовал квардинг неслышно подошедшего колдуна.
— Для обучения трех девок нужно двое Наставников? — насмешливо спросил тот. — Эдак воинство Ада станет краше Антарского стада ангелов, коль скоро лучшие воины проводят столько времени с претендентками.
— Оракул снимает с меня… великую честь быть Учителем этих куриц? — насмешливо повел бровью Амон.
— Почему она горит? — проигнорировал его вопрос собеседник.
— Это тренировка. Двое упражняют тело, одна — Стихию. Как только выйдет ее время, они поменяются местами, — последовало объяснение.
— И долго ей еще так полыхать? — поинтересовался старик.
— Она только встала, — Хозяин нииды ухмыльнулся, глядя на то, как Тирэн в очередной раз отправил на песок Вилору, и как за ней полетела, чертыхаясь, Натэль.
В этот момент та, о ком, собственно, и шла речь, перевела взгляд на Динаса. Всего один миг человечка смотрела в древние, подобные бескрайней пустыне глаза, но за это миг она провалилась в мысли их обладателя, как в омут, и вынырнула обратно. Вежливо кивнула, не задаваясь никакими вопросами. В сознании мелькали успокоительные образы: луг, поле с золотой пшеницей, пруд, где плещется рыба, небо без единого облачка. Кассандра представляла все это, безразлично чувствуя, как старый демон роется в ее сознании. Все воспоминания и сокровенные мысли девушки лежали где-то глубоко под водной гладью, скрытые картиной луга, цветов и солнца.
Оракул нахмурился. Усилил нажим. Бесполезно. Повелительница огня стояла, не шевелясь, охваченная пламенем, а все попытки пробиться в ее рассудок, останавливала идиллическая поляна с цветочками.
— Почему она думает о цветах и луге? — с удивлением спросил колдун.
— Контролирует Стихию. Спокойная умиротворенная картина. Это самое простое, что позволяет не погибнуть от перенапряжения, — ответил квардинг. — А может, ей захотелось поваляться на травке. Спроси, если хочешь. Ты здесь с какой-то определенной целью, или просто нравится моя рабыня?
— Я слышал, Рорк вчера сорвался. Решил проверить, все ли с ней в порядке, — Динас отвернулся от Кэсс и смерил ее Наставника изучающим взглядом.
Тот не изменился в лице и вообще никак не отреагировал на неожиданное сообщение.
— Как можешь видеть — цела и невредима, — в конце концов, сказал он. — Еще что-то?
— Нет, — древний прорицатель снова посмотрел на пылающую невольницу, нахмурился, и неторопливым шагом покинул Поприще.
Ему не нравилось общее положение дел. Оракул почти физически ощущал, что теряет власть. Время стало лететь слишком быстро, и порой казалось, будто все вокруг живут только с одной целью — свергнуть его. Подозрительный старик давно перестал верить кому-либо, но в последнее время мысли о заговоре сделались уж слишком навязчивыми.
Временами казалось, будто настоящее сумасшествие обволакивает рассудок, вот только год от года теряющий силы провидец не верил в собственное безумие. Но… кто враг? Амон? Да, он не подчиняется, и часто идет поперек, однако сейчас его больше интересуют альковные страсти и аппетитная огненноволосая рабыня, чем дворцовые интриги. Рорк? Этот вообще лишен магии и не может ничего противопоставить.
