- Или не водили вообще, - добавил Лежек. - А все разговоры об этом – просто пьяные бредни.
- Посмотри левее, - коротко посоветовал Ален. Мы одновременно повернули головы. В снегу на обочине отчетливо виднелся след овечьего копыта. – Так что пьяные бредни считаем доказанными, - подытожил Магистр. – И наша задача – понять, куда вели животное.
От его вроде бы самых обычных слов по моей спине прошел холодок, и мне почему-то очень захотелось проверить, легко ли выходит из ножен меч, а заодно размять пальцы.
В напряженном молчании наша компания выехала из села. Странно, но ощущение, что за нами следят, никуда не делось.
- Они провожают, - шепнул Ален. – Смотрят, что мы действительно уезжаем.
- А зачем им это?
- Не знаю. Не расслабляйся, ладно?
Как будто я могла расслабиться. Наоборот, как только мы въехали в лес, я напряглась еще больше.
- Ален, а их мысли? Ты же наверняка их прочитал?
- Прочитал, - вздохнул он. – Ничего определенного. Просто плохо объяснимая недоброжелательность. Даже, я бы сказал, ненависть. И еще… когда ты заорала на меня…
- Я не орала, - мгновенно возмутилась я.
- Хорошо, не орала. Когда ты повысила голос, у того мужика с вилами проснулся интерес.
- Это как раз объяснимо, - улыбнулась я.
- Не скажи. Я довольно хорошо могу отличить заинтересованность тобой как девушкой, – тут Ален бросил на меня хитрый взгляд, - от другого интереса. Ты их привлекла как ведьма, а не как… - он хмыкнул, не закончив предложение.
- А зачем им ведьма, если в услугах колдунов они не нуждаются? – вслух задумалась я.
- Сжечь на костре? – предложил слышавший наш разговор Терен. – И не смотри на меня так, может, малоазясцам развлечений не хватает?
Я демонстративно размяла пальцы, собираясь бросить в него простеньким заклинанием, но нас оборвал Магистр.
- Стоп, - резко сказал он. – Смотрите. - Влево от хорошо утоптанного тракта уходила узенькая тропинка, по которой можно было проехать только гуськом. – Сюда. Чувствуете? – Ален вопросительно посмотрел на нас.
Я прислушалась к собственным ощущениям.
- Нет, - честно и дружно признались мы.
Магистр нахмурился.
- Я считал, что вы более подготовлены. Хорошо. Я еду первым, за мной – Лежек, Элька, Терен – замыкающий. Всем ясно? Поехали.
Ответа от нас, собственно, не требовалось. Заняв требуемое положение в процессии, мы двинулись в путь. Ехать было сложно. Лошади спотыкались, постоянно сходя с узенькой дорожки и увязая в глубоком снегу. Терен позади меня тихо ругался, выясняя у всех известных ему стихий, какой гхыр проложил эту тропинку, и в какое гхырово бздырище она ведет. Я бы охотно присоединилась к нему, однако посчитала нужным не отвлекаться, внимательно вглядываясь в окружающее.
И ничего не видела - обычный лес, немного запущенный, заросший молодыми деревцами и заваленный упавшими стволами. Но было в окружающем меня зимнем безмолвии нечто непонятное, заставляющее нервы звенеть от натяжения. Это не было темной силой – ее потоки трудно было спутать с чем-либо. Не было и светлой. Это вообще не было магией. Больше всего эта странность напоминала аромат – тонкий, практически незаметный, на грани исчезновения – я так и не смогла определить, кому или чему он принадлежал.
Деревья внезапно расступились, и мы выехали на не небольшую расчищенную полянку, на которой стояла избушка на обычных для этих мест высоких сваях, чтобы не заливало во время весеннего половодья.
- Кажется, приехали. Привяжите своих коней покрепче, чтобы не разбежались. – Ален спрыгнул на землю и крепко примотал поводья к стволу ближайшей осины.
Я последовала его примеру и присоединилась к Магистру.
- Ален, что это?
- Ты тоже чувствуешь, - утвердительно сказал он, настороженно оглядываясь.
- И я, только не могу понять что. – Лежек зачерпнул пригоршню снега и обнюхивал ее.
- Похоже, это не из…
Я не услышала дальнейших слов Алена. От резкой боли заломило виски, глаза застлала пелена, а грудь в месте соприкосновения с амулетом обожгло яростным огнем. Я скорчилась на месте, зажав руками голову и хватая ртом воздух, пытаясь избавиться от раздирающего легкие жжения. Рядом со мной глухо застонал Лежек, Ален громко выругался, но у меня не было сил подняться и посмотреть, что происходит. Сейчас я не могла ничего – ни колдовать, ни защитить себя, ни как-то реагировать на происходящее – только тяжело, с присвистом, дышать и крепко обхватывать голову, не давая ей взорваться от боли.
В мою спину ударил комок энергии, живительным теплом растекшийся по жилам. Те участки тела, до которых оно добиралось, приходили в относительную норму. Прежде всего, стало вполне терпимым жжение в груди, хотя и не исчезло окончательно. Потом согрелись и ожили онемевшие, сведенные судорогой ноги, и в самом конце боль в висках уменьшилась настолько, что я смогла открыть глаза и выпрямиться.
Мне тут же захотелось их закрыть. Прямо на меня смотрел Лежек. Недвижимый, молчаливый – хотя как раз в этом не было ничего удивительного, с невидящим безумным взглядом.
- Лежек, ты что? – успела произнести я, прежде чем рядом со мной просвистел пульсар.
- Прикрой меня, живо! – заорал Ален, пальцы которого непрестанно сплетали сложное заклинание.
- От кого? – растерялась я, автоматически выставляя щит и отгораживаясь им от тропинки, по которой мы приехали, а уже потом оглядываясь.
- От Терена!
Терен, в отличие от брата, недвижимым не был. Напротив, он торопливо сплетал очередное заклинание, только вот взгляд у него был таким же безумным, как и у Лежека.
- Harstein!
Рядом со мной прошел поток силы, и мне пришлось нервно дернуться в сторону, чтобы он не задел меня. Нога за что-то зацепилась под снегом, и я рухнула рядом с Лежеком.
- Гхыр, что это было? – вполне нормальным голосом поинтересовался он.
- Щит! – вскрикнул Ален, но было уже поздно.
Заклинание, пущенное Тереном, сбило Магистра с ног.
- Ален! – я кинулась к нему, до боли закусив губу.
За моей спиной полыхнуло мерцающее зарево щита.
- Терен, ты что, совсем с ума сошел? - заорал Лежек. Ответа не последовало. Если только таковым не считать заклинание, тут же пущенное его братом в нашу сторону.
Я лихорадочно осматривала тело любимого, ища следы повреждений – ожоги, раны, все, что угодно, и ничего не находила. Магистр просто лежал на снегу – бледный, с закрытыми глазами, и только слегка поднимавшаяся грудь сигнализировала о том, что он еще жив.
- Оглушен, - поставил диагноз Лежек, бросивший короткий взгляд на нас, - но жив. Элька, что происходит?
- Не знаю! – чуть не плача заорала я и встряхнула Алена. – Очнись, пожалуйста!
