Если б только один из первых отрядов не наткнулся на это малолетнее чудовище!
Выговорившись, выдохшись, Савв-ут умолк.
Чувствовалось, что он хочет говорить и дальше, что готов выложить все, все, о чем бы не спросили, и даже больше, но, кажется, больше просто не мог — руки серого советника дрожали, губы прыгали, а красные глаза стремительно заволакивало сонной пленкой…
— Все. Пошел откат, — Алекс устало тряхнул головой. — Петр Валерьевич, надо его уложить где-нибудь. В защищенном месте. И подпитать…
— Сам сначала подпитайся! — рассерженно проговорил бывший педагог, разворачивая своего неосторожного ученика лицом к свету. — Ну вот кто так делает, а? Хоть бы предупредил, прежде чем подключать эмпатию второго порядка!
Ах, вот что это было… Допрос по… по-эмпатически, так, что ли? Вот это да… Алекс, а ты мог бы стать очень грозным… С такой силой.
— Все нормально… — виновато улыбается «грозная сила». И пошатывается.
— Ну конечно!
— Алекс?! — наконец отмер парень у дверей. Узнал! По магии, наверно. Лина спрятала кинжал и вздохнула. Похоже, никакая маскировка не могла спрятать ее неугомонное сокровище от чужих глаз. Хорошо, хоть дружеских…
— …Это ты помогла понять окончательно, — руки Алекса обнимали ее за плечи, а за стеклами хрустального грота снова клубились неприветливые серые тучи и сыпали, сыпали, сыпали мелким частым дождем. Буря отбушевала. Сегодня, хвала высшим силам, обошлось даже без грозы. — Те воспоминания, которыми ты поделилась… Его воспоминания.
— Вы не знали про «потемневших»?
— Догадывались. Но полной уверенности не было. Даже телепат не может засечь это постороннее влияние. И сканеры его, кажется, тоже не брали. А отличить просто мерзавца или труса от зараженного, искусственно темного непросто. Я тогда… я почти понял.
— Что Он заражен?
— Да. Если б я только… — Алексей замолк, закусил губу и снова невидящим взглядом всмотрелся в хрусталь под текучей слоящейся пленкой воды… — Он еще долго боролся. Сдерживал этот проклятый холодок, чтоб его! А никто не понял…
«Ну… в общем, да. Повелитель действительно протянул довольно долго. И может, продержался б еще пару лет… а может, и больше. Но ты к Нему не вернешься… ведь так?»
Молчание… только еле уловимый, на грани слышимости, шорох дождя.
— Что теперь?
Пауза. И улыбка — почти веселая. Почти.
— Теперь? Мир Ангъя! Может, поделятся лекарством, а?
Нет, она не назвала его сумасшедшим. Была такая мысль, но не назвала. Она как-то сразу поняла — все бесполезно. Уговаривай, убеждай, проси, наручниками приковывай — а результат будет тот же. Алекс все равно пойдет в этот свой трижды проклятый мир Ангъя. И… и что?
— И откуда он взялся, этот серый!
— Мы его два дня ловили, — подмигнул Алекс. — И это было не так уж просто.
— Верю… — проворчала она, почти смирившись. Ну… по крайне мере, она сможет быть рядом в этом Ангъя… Помочь, в случае чего…
— Кстати… — тихо проговорил Алексей, — Ты со мной не идешь.
Больно стукнуло сердце.
— Что? — переспросила она, надеясь ослышаться.
— Прости. Но я хочу, чтобы ты осталась здесь.
— Алекс, нет… Я должна быть рядом! Должна!
«А клан?» — спрашивает внутренний голос. Белла? Посвящение? А Темная Лига? Вадим… У тебя обязательства, Лина, ты не можешь все бросить. Ты глава клана. Член Совета Темной Лиги. Ты феникс. Ты должна быть здесь.
Нет. Силы ада, нет. Я не могу…
Ты должна.
Нельзя.
Высшие силы…
— Прости. Я… я эгоист и все такое… но все равно. Пожалуйста…
Она молчит. И с каждой секундой молчание все тяжелее. У юноши — он хотел поправить на ее плечах куртку — замирает рука. На полпути.
— Лина…
Он больше ничего не говорит. Молчит.
А у нее в этот миг слов просто нет. Потому что теперь она понимает, что такое невозможный выбор. Что ни выбери — будет предательство. Кого-нибудь да предашь. Алекс… Лёш…
— Слушай… — наконец проговорил хрипловатый голос, и темные в этом неярком свете глаза смотрят горячо и настойчиво, — Слушай… Я просто хочу… потому что не смогу, если с тобой что-то случится. Будь осторожна. Пожалуйста, прошу тебя, умоляю, будь осторожна, — горячие пальцы сжимают ее ладони, — Лина, только живи, пожалуйста! Я не могу тебя потерять!
Друзья и враги
Из материалов Службы Дознания:
Повторный допрос подозреваемого Кристаса Беа-Тарина ол Вароксы из мира Тшерта, проведенный с применением телепатического обследования в комбинации с третьей степенью физического воздействия, дал следующие результаты:
— установлено, что подозреваемый входил в некую группу лиц, недовольных режимом и имеющих связь с Лигой.
— также установлено, что в состав группы входили не люди, а маги, как темные, так и светлые, точный список пока не известен. Причастность демонов устанавливается.
Прошу санкции на ужесточение следственных мер.
Резолюция: разрешить.
— Лина! Лина, проснись!
«Лина, проснись» — не то, что «Искрова, встать, руки вперед!», так что бросаться на будившую с ножом сонная феникс не стала. А хотелось.
Эти сутки были какими-то… бесконечными. Лина металась по адресам и связям, постоянно опасаясь нарваться на милых вампиров-демонов в серой форме — нужно было срочно, пока контакты не легли на дно, забрать заказы… Резервные опознаватели, три груза ценных медикаментов, дополнительное продовольствие, которое добыл не кто иной как смотритель зверинца…Снова лекарства, контейнер с ингредиентами для зелий, оружие. Один из контактов — Мойша Аппель — скрылся так быстро, что бросил дом со всеми ценностями. Или, по крайней мере, половиной оных. Так что Лина не мучилась угрызениями совести, присваивая чужое имущество. Золото и антикварные картины из тайничков предприимчивого человечка она брать не стала, но в одной из комнат под полом было уложено больше двадцати контейнеров с «прыгунами» — аварийными телепортами. Новенькие, с госмаркировкой. Где Мойша их достал и почему ничего не сказал, осталось загадкой. Вот жлоб…
А еще куда-то запропастилась Анжелика — умчалась на встречу с потенциальным «ужином» — и как провалилась. И очень нервничает Белла — ей, видите ли, снятся плохие сны, и она очень просит о встрече. Ну как взять время на все? Если учесть, что дежурство во Дворце никто не отменял, а спать на нем может только самоубийца…
А еще надо было как-то улучить момент и подумать, как бы инсценировать собственную гибель, желательно случайную…
