— Ну что еще? — спросила у дома. Оказалось я старую книжонку позабыла на столе, а дому всенепременно понадобилось, чтобы я ее взяла. Пока допетрила, вся извелась. Зато вконец обнаглевшему дворецкому отомстила. Теперь у меня не просто дворецкий, а вешалка рогатая. Красотища, и в хозяйстве полезно.
Пока я с наслаждением закрывала дверь своей комнаты, с обиженным Нортропом за ней, Крыс заявился. Он как увидел нашу временную перепланировку, чуть умом не тронулся.
— Где это я? — спросил у грязного чучела с жуткими патлами и лихорадочно блестящими глазами. А когда чучело ехидно спросило скрипучим голосом:
— А куда господин хранитель направлялся?
Выпучился, на мгновение став похожим на рыбу, ту самую, которой был когда-то. Не признал в чучеле любимую подопечную.
— Элечка? Что с тобой случилось?
— Жизнь побила, неужели не видно. Вон как отходила. Прямо, и вдоль, и поперек. А где ты в это время был?
Чучело в моем лице грозно подбоченилось и уставилось на хранителя.
— А я… это… там…
— Там? Какое там? Где там?
— Там…
Крыс совсем растерялся, а решила прекратить валять дурака, а то чего доброго хранитель инфаркт заработает. Интересно, а у них инфаркты бывают? Я тут же и поинтересовалась. У Крыса задергался хвост и, почему-то глаз, левый. И какая между ними связь? Ума не приложу.
— Эй, дом, закрывай стеночку, — приказала я, бросила книгу на кровать, и оставив Крыса гадать, «а что это все было?», потопала в ванную.
Глава 7 «Не было бы счастья, да несчастье помогло»
Утром Крыс мне поведал великую тайну, где пропадал весь день. Оказалось, пока я грызла гранит науки, Крыс время зря не терял. Спелся с хранителем местной библиотеки, прошерстил массу газетных статей, нашел закономерность якобы случайных смертей семейства Савойи. Особенно меня впечатлила трагическая гибель четырех кузенов Евы, причем в один день. И ладно бы они на машине разбились, так нет. Поехали парни на озеро купаться. А на следующий день выловили всех четверых из этого самого озера. Самое странное, что в озере утонуть ооочень проблематично, в силу того, что там мелко. Можно было подумать, что их магией приголубили, но нет, магический фон не менялся. Глава семьи специально для этого стихийника из инквизиции стребовал.
— Может, они купол защитный наложили? — предположила я, услышав об этом.
— Это какой же уровень силы у мага должен быть, чтобы все озеро защитой покрыть? — ответил Крыс.
— Тогда что?
— Я думаю, они нечистых использовали.
— Кого?
— Да этих… типа теней с красными глазами, которых ты в больнице видела, помнишь?
— Конечно помню, такое даже если захочешь, не забудешь.
— Так вот, все они когда-то были хранителями.
— И как же хранитель может превратиться в этих уродов?
— Если совершит великое зло, — вздохнул хранитель и прошептал: — Убийство. Мы — изначальный свет. В нас не может быть ни крупицы зла.
— Но ты часто на меня злишься, и ругаешь.
— Так это я любя. Характер у меня такой, на твой похожий.
— Ну, спасибо, — обиделась я, а потом подумала, что на правду не обижаются, и улыбнулась. — Ладно уж, расскажи, что ты еще узнал?
— Узнал, Элечка, кое-что очень важное и полезное, — проговорил Крыс и забрался ко мне на колени. — Ходил я к старому дому Савойи, с духом ихним побалакать хотел.
— С духом?
— Ну, это что-то вроде домового, только нематериальные. Дом охраняют.
— И что? Поговорил?
— Поговорил. Помочь ему обещал. Бедняга ходит по развалинам сгоревшего дома, как неприкаянный, местную детвору пугает.
— Это нехорошо.
— Вот и я о том же. Поможем?
— И я даже знаю как, — откликнулась я и задумчиво погладила пушистика по холке. Бабушка так живой калитке помогла. Надо только разузнать поподробнее все нюансы и Еве рассказать. Одна я и на пушечный выстрел к тому дому не подойду. Мало ли, и он живым окажется. Мне этого «чудесного» дома хватает. Особняк ужасов, блин!
— Помочь-то мы поможем, но он сказал тебе что-то полезное?
— Сказал, что у этого J с аурой что-то не то.
— В каком смысле?
— Да я сам не разобрал. Говорит, что она мерцает.
— Аура мерцает? Это как?
Крыс лишь плечами пожал своими кошачьими, забавно смотрелось, кот, пожимающий плечами. А вот факты совсем забавными не были. Но хоть что-то мы узнали. У J странная аура, настолько странная, что даже дух удивился, а они живут очень долго.
— Если дух заметил мерцание ауры, почему же темные и Ева не заметили?
— Ну, это как с тобой, наверное. Истинную сущность не каждому дано увидеть. Тебя хранители ведь даже с браслетом различали.
— Да уж, — пригорюнилась я. — Не вовремя как-то я сторону выбрала.
— Точнее тебя заставили выбрать, не забывай.
— Вряд ли только из-за того, что я могу его опознать. Блин, нам бы выяснить, как он выглядит?
— А ты у Евы спроси, — предложил Крыс.
— Не знаю, захочет ли она разговаривать о таком.
— Боюсь, ничего иного нам не остается.
На этот раз я была согласна. Как ни трудно это признавать, но татушка очень о многом говорит. И кажется, обладает какими-то особыми свойствами. Узнать бы только какими?
Я решила не откладывать в долгий ящик разговор с Евой, не представляю только как начать, но начать надо. А за завтраком и повод подходящий представился. Бабуля настаивала, что только я могу убедить Илью Захаровича меня обучать, а я тихо злилась. Ну, что такого? Не хочет он и не надо. Обойдусь я как-нибудь без профессии артефактора, займусь чем-нибудь другим. Поэтому когда появилась возможность, мы с мамой сбежали от бабушкиных назойливых убеждений в библиотеку. Ее бабуля тоже достала. Предлагала отдать часть редких книг профессору в безвозмездное пользование.
— Эх, как бабулю приперло, — хмыкнула я, усаживаясь в кресло рядом с Евой.
— Я навела справки о нем. Говорят, Илья Захарович очень сильный артефактник, один из лучших. Многие бы отдали что угодно, чтобы обучаться у него. А почему ты не хочешь?
— Не знаю, — пожала плечами я. — Может, потому что не представляю, что это за профессия такая. Бабушка говорит, они крутые, а мне не верится. Разве можно наслаждаться изучением железяк?
— Не скажи, вот я, например, наслаждаюсь, когда читаю, беру в руки книгу, и кажется, что для меня открывается новый, удивительный мир, полный приключений, тайн, загадок, жизненного смысла, я окунаюсь в него, становлюсь героем или героиней на пару мгновений, живу вместе с ними, купаюсь в их эмоциях, переживаниях, страстях. Книги — моя страсть.
