Тиас вытянулся на постели Къёлы поверх пухового одеяла. Суровая складка залегла между бровями, губы плотно сжаты. Он обдумывал произошедшее за последние сутки. Сестра уткнулась носом в его плечо, обняла руку. Две черных косы змеями застыли на белом шелке подушки. Даже волосы потускнели, не отливали больше синевой. Ей было очень плохо и холодно. Периодически девочку начинало знобить, и тогда брат заботливо поил ее горячим отваром из лечебных трав. Это почти не помогало — Къёле не становилось лучше, но и общее состояние не ухудшалось, а Тиас, к своему стыду, был вынужден бездействовать. У него не получалось поставить на ноги сестру даже самым простым лечебным заклинанием. Его магическая сила не восстанавливалась, к тому же в этом захолустье не оказалось нормального лекаря, способного им помочь. Да и сам Верховный Правитель чувствовал себя неважно. Возможно, виноват сложнейший перелом правой руки: его пришлось лечить обычным наложением фиксирующего корсета, на тончайшие иглы которого посадили сломанные кости. Процедура оказалась очень болезненной и абсолютно ужасной для парня, привыкшего к магической медицине, а теперь вынужденного ходить с перевязью на шее и отвратительно ноющей рукой. Ну как можно жить без лекаря, владеющего магией? Нет, когда среди ночи после многочасовой бешеной скачки хромающий Тиас ворвался во дворец и потребовал помощи, Мияко тут же бросилась исполнять все его приказы: связалась с лучшими докторами планеты, те привезли с собой противоядие, подлатали Сына Галактик и, объективно говоря, спасли жизнь Къёле. К принцессе претензий у Тиаса не было, но нельзя жить без магии! Нельзя! Как она, эта глупая девочка, не понимает, что его сложные раны элементарно лечатся магией, что Къёлка сейчас была бы полна сил и решимости действовать дальше. Вместо этого они валяются в комнате, мятые и разбитые, да еще без каких-либо шансов на активные поиски в ближайшее время. У них нет времени! Каждая минута на счету! Фей! Как же он умудрился влипнуть в такую историю? Где он? Как его найти?
Мышь потянулась, расправив огромные, почти двухметровые в размахе крылья с надорванной перепонкой. Вот ведь незадача! Тиас совершенно беспомощен: он не в состоянии подлечить крыло, и самое главное не может просканировать мысли животного! Элементарщина! Всего лишь прочесть мысли живого существа! Он умеет разговаривать с землей, растениями (это чуть сложнее), но такой пустяк, как проникнуть в сознание летучей мыши… Как же тяжело без магии! Неловко взмахнув разорванным крылом, мышь тяжело шлепнулась на кровать, поползла к Тиасу. Задремавшая Къёла испугано вздрогнула, скрестила пальцы в защитном жесте и бросила останавливающее заклинание. Она сделала это рефлекторно, на уровне подсознания. И ничего. Совсем ничего. Мышь пристроилась между ребятами и снова заснула.
— Ты видел? — хрипло спросила сестра, потрепав пальчиком бурую шерстку.
— Видел, — недовольно пробормотал он. — Но если твою беспомощность я могу списать на отравление, то что происходит со мной? Я вообще не могу колдовать.
— Не знаю, вероятно, это из-за руки. Где кристалл, который мы привезли из леса? Ты бы поработал с ним. Надо слать по следу Фейралисе Зов с привязкой к нам. Знаешь это заклинание, когда Зов выдергивает того, кого зовут, и по любому приводит к зовущему?
— Конечно знаю. Проблема только в том, что я не могу его позвать. Къёла, я даже с этой живностью поговорить не могу.
— Сколько надо времени, чтобы сюда приехали чародейки Высшего Совета?
Тиас посмотрел на нее нехорошо. Отвел взгляд.
— Что случилось? — испуганно приподнялась Къёла.
— Что-то происходит вокруг. Есть у меня подозрение, что из этой передряги нам придется выбираться самостоятельно.
— В каком смысле?
— Ураган связывался с Текашом. Текаш до Фариллы не добрался, связи с ним нет. И он не нашел Сорренто.
— Но ведь мы перекинули Текаша с мощным щитом… — ахнула девочка, горько осознавая, что они потратили массу магических сил на совершенно бесполезное дело.
— Его нет ни на Фарилле, ни на Гайдисе, ни в зоне досягаемости.
— А как же теперь быть?
— Къёла, я скажу сейчас не очень хорошую вещь, ты только пойми меня правильно. Мне кажется, это единственное, что может нам помочь. Реально помочь.
— Говори.
— Необходимо уехать отсюда. Причем срочно.
— А как же Фей?!
— Нам надо вернуть магию. Только далеко отсюда мы сможем восстановиться. Вызовем чародеек и вернемся обратно. Иначе не выжить.
— Тиас, это глупо. И ты это знаешь. Фей погибнет. Мы не можем уехать отсюда. Поработай с кристаллом. Ведь зачем-то же нам его отдали. Да и меня этот камушек «держал» всю дорогу. Он на время нейтрализовал действие яда, помешал его распространению. Тиас, милый, поработай с ним.
— Хорошо. Я попробую. Если это закристаллизированная магия, то я разбужу ее и заставлю работать, в крайнем случае используем камень для Зова. Только, Къёлка, мы с тобой поступим иначе, я не буду звать Фейралисе, протяну к нему нить и пойду по ней. Договорились?
— Нет. Мы пойдем, а не ты пойдешь. Один ты никуда не пойдешь.
— Къёла, ты больна. Тебя саму надо охранять. И потом, подумаешь, осколочный перелом! Голова-то работает. И левая рука у меня развита не хуже правой. Прорвемся, не паникуй. Где наша не пропадала?
Тиас чмокнул ее в щеку и отправился к Мияко за кристаллом.
Къёла поежилась — брат ушел и стало совсем холодно, — натянула одеяло на голову. Ничего, она отлежится эту ночь и завтра будет в порядке. Сутки. Они потеряли целые сутки на зализывание ран. Плюс сутки с этим лесом и неудачной ночевкой. Только бы Фейралисе продержался! Только бы не погиб! Они здесь! Они ищут его и обязательно спасут. Она не заметила, как снова задремала. И снился ей сон. Как будто идет она по лесу. Все такое яркое, сочное. Только вот ни звука не раздается в том лесу, ни шороха. Ни птица не закричит, ни животное не промчится, ни деревья не качнутся, ни трава не шелохнется. Словно и лес этот нереальный, и она здесь не должна находится. Но Къёла знает, что он где-то в лесу. И его надо найти. Найти и оживить. Как? Она еще не знает, но узнает обязательно. Неожиданно Къёла попадает в странный сгусток туманообразного вещества. Она ничего не видит. Но страха нет, есть решимость найти брата и спасти его. Нет, не брата, любимого мальчика. Мальчика, за которого она готова отдать жизнь. Фейралисе названный брат, не родной. И они любят друг друга. Она никогда не поверит, что он мог влюбиться в эту глупую Мияко.
«Он мой! — зашипел страшный голос. — Ты тоже будешь моей! Ты почти моя! И ты не уйдешь от меня! Иди ко мне! Иди! Иди!»
