— Это фокус, — прошипел темный маг. — Они пытаются обмануть тебя, Джоак, ты знаешь, что я твоя настоящая сестра! Они хотят только одного — заполучить книгу.
Джоак отступил на шаг. Его взгляд метался между Эленой и темным магом.
— Кровавый Дневник?
— Да, — выдохнул Грэшим. — Отдай его мне! И я уничтожу эти иллюзии.
Элена закашлялась, услышав коварные слова темного мага.
— Д-Джоак… — Но у нее не осталось сил спорить.
Однако Эр'рил не сдавался.
— Не слушай его, Джоак, за твоей спиной Грэшим. Именно он прячется за иллюзией, изображая твою сестру. Он стремится завладеть книгой.
Джоак продолжал отступать.
— Я не знаю, кому из вас верить. — Он угрожающе поднял посох.
Элена знала, как убедить брата. Она протянула к нему руку.
— Вспомни… вспомни, Джоак… посох. — Она потянулась к нему, но силы ее покидали.
На нее навалилась темнота, и она поникла на руках Эр'рила. Элена услышала отчаянный крик воина равнин, попыталась к нему прижаться, но мрак побеждал в этом сражении. Темные потоки подхватили ее и унесли прочь.
Джоак смотрел на обнаженное, покрытое жестокими ожогами тело Элены, лежавшее на руках у Эр'рила. Нет, это не его сестра. Он не мог ее убить. Джоак перевел взгляд на ее близнеца. Другая Элена была одета в легкую рубашку и штаны, которые носила на острове. Вот его настоящая сестра. Ведь так?
И все же та, другая, Элена вела себя так искренне, и он не мог забыть умоляющий взгляд ее глаз. В прошлом он не раз видел такое же выражение на лице сестры.
«Вспомни», — попросила она. Но что он должен вспомнить? Что-то из прошлого? Какие-то вещи, которые могли знать только брат и сестра? Джоак наморщил лоб, глядя на скорбное лицо Эр'рила, склонившегося над неподвижным телом девушки. Джоак видел, что она все еще дышит, но с каждым мгновением ее дыхание слабело.
Тогда Джоак повернулся к другой Элене.
— Если ты и вправду моя сестра, скажи, почему меня наказали и заставили каждое утро в течение целой луны копать землю возле амбара?
Элена печально улыбнулась.
— Неужели тебе необходимо меня проверять? Но раз уж здесь плетутся гнусные интриги, я тебя понимаю. Вот ответ: тебя наказали за то, что ты скормил ягодный пирог Следопыту.
Плечи Джоака расслабились. Он улыбнулся Элене. Да, с самого начала он был прав. Вот его настоящая сестра. Джоак посмотрел на раненую женщину — хорошо, что вовсе не она настоящая Элена. Как бы он стал жить дальше, зная, что убил свою сестру?
— Отвечай мальчику, темный маг! — неожиданно вмешался Эр'рил.
Джоак повернулся к воину равнин.
— Прекрати, Эр'рил. Элена дала правильный ответ.
Эр'рил нахмурился.
— Он играет на твоем разуме, как на лютне. Ни одного слова не было произнесено. Грэшим заставил тебя думать, что он дал правильный ответ. — Эр'рил кивнул в сторону лежащей женщины. — Вот твоя сестра, Джоак, а вовсе не это чудовище. Элена умирает. Если ты ее любишь, принеси мне книгу. У нас еще остается надежда на ее спасение.
— Нет, Джоак! — возразила Элена за его спиной. — Он пытается тебя обмануть.
Разум Джоака зашел в тупик. Кому верить? Если Эр'рил хочет причинить ему вред, почему он продолжает обнимать ту женщину? Получалась какая-то ерунда. Он сжал посох двумя руками. Как узнать правду?
Эр'рил посмотрел на него, и в его глазах уже не было гнева.
— Ее смерть близка, Джоак. Ты должен принять правильное решение.
— Но в моем сне… — пробормотал он.
— Сны далеко не всегда понятны, Джоак, не говоря уже о пророчествах. В твоем сне ты защищал Элену, но на самом деле ты защищал мага, выдающего себя за твою сестру. Сны бывают полны иллюзий.
Джоак задумался над словами Эр'рила. Доводы воина равнин показались знакомыми и поразили Джоака. Разве ему не давали похожих советов? Но кто? И тут Джоак вспомнил. Он засунул перевязанную руку в карман. Да она все еще там.
Он вытащил из кармана черную жемчужину Ксина и посмотрел на нее. Зу'ул обещал, что в момент крайней нужды драгоценность сможет их связать. Джоак сжал кулак и произнес имя друга.
— Ксин!
Ничего не произошло.
Джоак разжал пальцы и посмотрел на жемчужину. Какой же он глупец.
А потом из тьмы жемчужины раздались слова: «Джоак, сын Моринстала, я чувствую, что твое сердце охвачено смятением».
— Ксин, мой сон… — быстро заговорил Джоак. — Я не могу понять, что истинно, а что фальшиво. Ты можешь мне помочь?
— Джоак, что ты делаешь? — прервал его Эр'рил.
Юноша ничего не ответил, он слушал.
«Я не могу тебе помочь отсюда, — ответил Ксин. — Но, друг мой, твое сердце само в состоянии принять решение».
— Как?
«Забудь о том, что говорит разум. Слушай лишь сердце. Там ты отыщешь истину».
В словах Ксина не содержалось ответа, который был так нужен Джоаку, и он убрал жемчужину в карман. Как воспользоваться советом, смысл которого ускользает? Он посмотрел на одетую Элену. Ее лицо, голос и манеры принадлежали его сестре. Она напоминала ему о доме и о ферме, о том, что ему было дорого. То была сестра из его прошлого. Такая, как в его воспоминаниях.
Затем он перевел взгляд на умирающую девушку. Какие чувства он испытывал к ней? Он посмотрел ей в лицо. Она выказала удивительную отвагу, самоотверженность и любовь, сумела простить своих убийц. Эту женщину Джоак совсем не знал. Она не из его прошлого.
И тут Джоак все понял, и перед ним в ослепительном сиянии открылась истина.
Ксин прав.
На руках Эр'рила лежала девушка не из его прошлого, а из настоящего! Другая Элена состояла из его воспоминаний — знакомых и привычных, — взятых из его разума. Но настоящая Элена изменилась. Теперь Джоак с трудом узнавал девушку, которой она стала за время их путешествия. Он все еще продолжал считать ее младшей сестрой, нуждающейся в защите. Но это уже не соответствовало действительности. Его сестра перестала быть обычной девушкой из яблоневого сада. Женщина, которую обнимал Эр'рил, и была настоящей Эленой.
И все же Джоак хотел окончательно в этом убедиться.
Он посмотрел на свой посох, и в его сознании прозвучали последние слова, сказанные Эленой: «Вспомни о посохе». Сестра и здесь его превзошла. Несмотря на страшную боль и близость смерти, она дала ему ключ: посох.
Джоак повернулся к фальшивой Элене. Если Эр'рил и Элена говорят правду, то у него за спиной стоит Грэшим, человек, мучивший его в течение последних шести лун, превративший в униженного раба. Джоаку хотелось еще раз воспользоваться посохом и уничтожить монстра, но после того, как он нанес страшную рану Элене, он не мог заставить себя вновь обратиться к черной магии. Он мечтал избавиться от своего магического талисмана.
