— Ну и не надо, — легкомысленно отмахнулся кард. — До этого, сама понимаешь, еще далеко. Вот выучишься, тогда посмотрим. О, бутербродики!
Последняя фраза адресовалась уже не мне, а возникшей в дверях Соне, очень вовремя прервавшей нашу беседу. Девушка, сияя лучезарною улыбкой, поставила перед Лайсом поднос с кофейником и тарелкой бутербродов, которыми, по моему мнению, мог насытиться и взвод солдат. Но, судя по бурной реакции Эн-Ферро, он вполне серьезно намеревался управиться с ними в одиночку.
— А что это с Соней? — спросил он, когда девушка вышла из кабинета. — Никогда ее такой счастливой не видел.
— А, — я изобразила полнейшее равнодушие, — я ей квартиру подарила.
— Щедро, — хмыкнул Идущий, прежде чем заняться едой.
На поглощении им третьего по счету бутерброда дверь распахнулась снова.
— Ну что, поехали? — Рошан уже успел надеть пальто.
— Куда?
— К тебе разумеется! Вещи паковать.
Лайс с готовностью вскочил с кресла, но на полпути к выходу резко остановился.
— Ну что еще? — проворчал дракон.
— Я это… — помялся кард. — Бутерброды захвачу. Можно?
Бутерброды закончились еще в машине. У меня дома Эн-Ферро доел оставшуюся с обеда курицу (а оставалось больше половины!), макароны, салат, слойку с клюквой, запил все это литром сока и заявил, что теперь он готов!
— К чему?
— Да ко всему! Сейчас вот багаж твой переберем.
И он бодро направился в спальню, где на постели аккуратными кучками были разложены вещи, которые я собиралась взять на Тар.
Когда мы с драконом остались на кухне одни, я с беспокойством поглядела на опустевшие тарелки.
— Рошан, он что, всегда так жрет? В смысле, питается?
— Нет. Обычно он нормально питается. Просто некоторые магические действия забирают много энергии, и простейший способ пополнить ее запасы, особенно в Мире, где мало природных источников, — плотно поесть. Видно, нашему приятелю недавно пришлось хорошенько поколдовать.
Тогда все нормально! А то я уж начала переживать, как прокормить этого проглота в Мире без микроволновок и полуфабрикатов.
Когда я вошла в спальню, кард смотрел на мои пожитки, почесывая затылок. Ну да, многовато, но чесслово, только самое необходимое.
— Лайс, — вкрадчиво позвал от двери дракон, — подойди-ка сюда на минуточку.
Дальнейший диалог продолжался в соседней комнате, причем шепотом, но звукопропускную способность межкомнатных перегородок еще никто не отменял.
Дракон:
— Ты что это творишь, чудище хвостатое?!
Чудище хвостатое:
— А что я творю?
— Ты на Леве чем занимался?
— Чем надо!
— Кому надо?
— Кто заплатил, тому и надо.
— Ты какого ляда туда поперся, да еще и с кристаллом?
— Совсем меня за идиота держишь? Я кристалл в тайнике у Врат оставил. Забрал, когда сюда шел.
— А кто б его забрал, если бы ты не вернулся? Если бы прибили тебя, дурака?
— Да кто бы меня прибил! Плевое дело было — работы на час. Ты что думаешь, я бы стал рисковать, когда здесь такое намечается?
— Стал бы. Не первый год тебя знаю. Только попробуй мне на Таре в какую-нибудь историю вляпаться! Подставишь девочку — по всему Сопределью распылю.
— Хвост хоть оставь — на память.
— Нет, ну погляди, каков нахал! Я его воспитываю, а он…
Концовку фазы заглушил звук подзатыльника и сдавленное оханье.
В спальню они вернулись уже лучшими друзьями.
— Я все это не потащу! — с порога заявил Лайс.
— И не придется, — успокоил его Рошан.
Я аж задохнулась от возмущения. А наемник в это время бесцеремонно рылся в моей одежде.
— Это возьми. И это. А это платье или майка? Это не пойдет. Это тоже.
Через полчаса ревизии от собранных в дорогу вещей осталась компактная кучка. Не дожидаясь, пока я устрою скандал, Эн-Ферро объявил, что по прибытии мой гардероб обязательно пополнится.
— В каждом Мире свои законы моды. И не стоит красоваться на Таре в земной одежде.
И то правда. Не вступая в лишние споры, я аккуратно водрузила на горку одежды свою чашку.
— А это еще зачем? — удивился Лайс.
— Это — моя чашка.
— Я вижу, что не ложка! Думаешь, на Таре чашек нет?
— Есть. Но это — МОЯ чашка. Ей лет столько, сколько и мне.
— Тем более, давно пора новую купить.
Нет, этот кретин действительно не понимает или просто издевается?
— Это. Моя. Чашка, — когда я злюсь, всегда начинаю говорить по словам. — Мне. Ее. Купила. Тетя.
— Да что, происходит, Рошан? — взмолился кард. — Чего она хочет?
— В общем, так, — заявила я, успокаиваясь, — либо чашка едет, либо я остаюсь!
Мужчины ошарашено переглянулись.
— Чашка едет, — обреченно вздохнул кард.
— Смотри, — пригрозила я, передавая ему свою реликвию, — отвечаешь головой!
Покидая комнату, я все же успела заметить, как Эн-Ферро покрутил пальцем у виска, а Рошан недоумевающее развел руками.
Сборы и обсуждение перехода продолжались до полуночи. Рошан торжественно вручил мне Тарский аналог паспорта — бумажку, в которой были прописаны мои особые приметы, предполагаемая дата рождения и имя: частично мое, родное, частично позаимствованное у новоявленного родственника. Шеф во избежание двусмысленностей назначил Лайса моим братом. У "брата", кстати, соответствующие документы уже имелись, он только вписал туда информацию о том, что помимо всего вышеуказанного еще и является официальным опекуном несовершеннолетней меня, виртуозно подделав почерк писаря и подтвердив гулявшие среди Открывающих слухи о своей принадлежности к криминальным элементам Сопределья. А возможно, что он изначально сам и оформлял себе это удостоверение личности.
Когда с формальностями было покончено, Хранитель просто-напросто исчез из моей скромной квартирки — растаял в воздухе в самом буквальном смысле, напоследок шепнув что-то Лайсу.
— Я тоже пойду, — произнес кард, отводя взгляд от тающего сиреневого облачка, оставшегося от закрывшегося за драконом входа в портал.
— Куда?
— В гостиницу, здесь рядом. Завтра зайду за тобой.
Завтра. А точнее, уже сегодня. Меня до сих пор не оставляло ощущение, что всё это происходит не со мной. Вещи собраны, цветы политы, кошачьего корма припасено на месяц вперед, а мне всё еще не верится.
— Может тут переночуешь?
Слова вылетели сами собой, и Лайс удивленно приподнял бровь.
— Я тебе в тё… во второй спальне постелю.
Отчего-то не хотелось в эту последнюю на Земле ночь оставаться одной. Казалось, посижу в своей комнате среди книг и детских игрушек, включу старенький кассетник, пролистаю фотоальбомы и никуда уже отсюда не уйду. Не смогу. Не захочу. И чёрт с ними, с магией и долгой предолгой жизнью! Мне и тут хорошо.
