- И многих вы так обманули? - я постарался придать своему голосу самые вежливые интонации. Но, толи у меня не очень получилось, толи вербовщику что-то не то показалось. В общем, лицо его после произнесенного вопроса стало еще бледнее.
- Простите меня, господин, я не заметил сразу Ваши мечи, - пролепетало это существо, - сам не понимаю, как у меня в руках оказался этот контракт, он же для простых солдат. Сейчас я найду контракт для пограничных наемников. -
-Наверное, я очень невнятно произнес свою просьбу, впрочем, я могу ее повторить. -
Я убрал мечи обратно в ножны и стал рассматривать приходящего в себя вербовщика.
- Мне нужен сержант Льер, у меня к нему письмо от его старого друга. Поэтому мне нужно пройти внутрь этого полка. -
Вербовщик, вернувший было своему лицу нормальный цвет, снова стал бледным.
-Э... видите ли, господин. Сержант Льер здесь не служит. Он является егерем, и их часть находится отдельно. Сейчас выйдете и повернете направо, там через несколько домов Вы увидите большой двор, обнесенный высоким забором. Это и есть казармы егерей. И Вы не откажите мне в небольшой просьбе - пусть наше небольшое недоразумение не дойдет до ушей господина Льера. -
Ничего не ответив этому слизняку, я, молча развернувшись, вышел из домика и пошел в указанном направлении. Вскоре я и вправду нашел искомое. В этот раз мне достаточно было произнести имя сержанта, как дежурный, вышедший по просьбе стражи ко мне из караулки, буквально вприпрыжку помчался во внутрь двора. Вскоре, ко мне из ворот егерской части вышел невысокий кряжистый мужчина, одетый в просторную серую рубаху, темные штаны, заправленные в такие же, как у меня, сапоги из мягкой кожи. Под описание, данное мне Острином, этот человек подходил - небольшая седая шевелюра, ярко зеленые глаза, невысокий рост. На всякий случай я решил уточнить:
-Простите, это Вы сержант Льер? -
- Да, это я. С кем имею честь разговаривать? -
-Меня зовут Анри, у меня письмо от Вашего друга Острина. -
Я достал из заплечного мешка письмо Острина и протянул его мужчине, который смотрел на меня недоверчивым взглядом. Сержант, взяв письмо, взломал почтовую печать на нем и пробежал глазами первые строчки. Лицо его при этом из строгого, превратилось в лицо человека, получившего долгожданный подарок в тот момент, когда он уже отчаялся его дождаться. Аккуратно сложив письмо, словно оно было сделано из керанского папируса, он спрятал его за пазуху.
Керанский папирус - очень дорогой вид бумаги, в основном используемый лишь при переписке между высшей знатью, и то только тогда, когда на адресата нужно было произвести впечатление. Оригинальность ее заключалась не только в необычно тонкой выделке, но и в том, что она могла менять цвет в зависимости от времени суток, когда ее брали в руки. Днем она была белоснежной, надписи на ней переливались золотистым цветом, независимо от того какими чернилами был заполнен этот пергамент. Ночью она становилась черной с небольшими золотыми вкраплениями, надписи меняли же свой цвет на нежно-перламутровый. Не думаю, что стоит говорить о цене этой бумаги, но поверьте, стоила она просто безумные деньги.
Махнув мне рукой и приглашая следовать за ним, сержант Льер быстрым шагом прошел в дверь караулки. Пройдя караулку, мы пересекли довольно большой двор, на котором, разбившись на небольшие кучки, тренировались воины. К сожалению, мне не удалось все хорошенько рассмотреть, слишком уж стремительным было наше движение. Поднявшись на второй этаж казармы, мы прошли по длинному коридору, и подошли к двери кабинета. Сержант, толкнув дверь, начал было сам входить в кабинет, но, видимо, вспомнив обо мне, отступил на шаг назад и сделал приглашающей жест. Войдя, я увидел довольно скромную обстановку: небольшой круглый стол, три стула возле него, два шкафа, стоящие по разные стороны комнаты, и, совершенно не вписывающееся в эту обстановку, деревянное кресло-качалку возле окна. Именно в него и уселся явный хозяин этих апартаментов. Сержант Льер, развернув письмо, впился в него глазами и отрешился на время от нашего суетного мира. Я тихонько присел на стоявший неподалеку стул и, набравшись терпения, начал ждать.
Ждать мне пришлось долго. Поначалу я решил, что сержант плохо умеет читать, ну, сколько можно читать обычное письмо, даже написанное на нескольких листах мелким почерком. Потом, приглядевшись к этому странному сержанту, а как его еще назвать, если у простого сержанта есть свой кабинет?! Так вот, приглядевшись к нему, я заметил, что его взгляд застыл в неопределенной точке. Он словно медитировал с открытыми глазами. Да что же такого написал в этом письме Острин, что поверг этого человека в такой ступор?!
Сержант Льер оторвал, словно замороженный, взгляд от одной только ему ведомой точки на стене и сфокусировал свой взор на моей скромной персоне.
- Так значит Вас, молодой человек, зовут Анри? - скорее утвердил для себя, чем спросил сержант.
- Да, это мое имя. -
- Вы знаете, о чем просил меня Ваш первый наставник, уважаемый Острин? -
- Догадываюсь, он попросил Вас научить меня фехтованию на двух мечах. -
- Ну, не совсем так, - произнес сержант, и мне ой как не понравился его голос. - Я могу Вам процитировать его просьбу дословно.
С этими словами он начал что-то искать в письме.
- А, вот нашел. Цитирую:
- Льер, дружище, у меня к тебе просьба. Ты знаешь, я никогда никого ни о чем не просил. Но, это действительно для меня важно. Мальчика, который принесет это письмо, зовут Анри. Этот парень за недолгое время нашего с ним общения стал мне дорог, как внук. Мы с племянником, подобрали его возле знаменитой Онеской топи, и пусть мою печень сожрут вампиры, если он не прошел всю эту демонову топь насквозь, явно от кого-то убегая. Не спрашивай его, от кого он бежал, и каким чудом он прошел сквозь нее. Не думаю, что он тебе что-то расскажет. У парня явно железная воля. От него веет на лье вокруг знатным происхождением, но, несмотря на это, он смог преодолеть себя и нацепить маску балаганного шута. Кстати, именно благодаря ему, я теперь распорядитель второго театра нашей империи. - Льер оторвал глаза от письма и посмотрел на меня,
- Вот об этом ты мне подробно потом расскажешь. -
Так, дальше...
- Из этого неуча тебе необходимо в максимально сжатые сроки сделать хотя бы младшего мастера. Причину этого он скажет сам, если захочет. Поручаю его твоим заботам. Делай с ним что хочешь, но он должен научиться выживать в этом мире. И еще, если с его головы упадет хоть один волос, по причине того, что ты его чему-то не научил... Жизнь я тебе, дружище, обещаю веселую, но короткую. Ты меня знаешь, слов на ветер я не бросаю. Сам я его не могу обучать, годы уже не те, да и травма эта проклятая дает о себе знать. -
