Упало в дорожную пыль серебро. Скрылась за поворотом юркая криволапая ящерка. Вот и все.
— Идиот! — тяжело выдохнул мужчина, наклоняясь за брошенным украшением. — Придурок малолетний!
Ну ничего, он его найдет. Поговорит.
Ну и морду снова начистит, только уже по другому поводу.
Много ли эльфов в Марони? С учетом посольства выходило всего пятнадцать. Четырнадцать посланников саатарского Леса по утреннему времени попивали чай в Посольском доме. А вот где искать пятнадцатого, того самого глупого мальчишку, поглоти его бездна, Лайс не знал.
— В гостиницах во всех спрашивал? — уточнил Гайли.
— Во всех. И в гостиницах и в трактирах, от центра аж до Чернолюдской слободы проехал. Нигде. Думал, вдруг он к тебе заходил.
Лорд Миаллан отрицательно покачал головой.
— Так что у вас все-таки стряслось? — спросил он участливо.
— Да как всегда! — стараясь не выдать истинных эмоций, ответил кард. — Ты что, Иоллара не знаешь?
— Знаю, — согласился эльф. — Ты уверен, что он вообще еще в герцогстве? Может он уже к Бругу подъезжает? А там сам знаешь, вольные торговцы[20] швартуются — и здравствуй, берег Саатара.
— Нет, не думаю. Еще поезжу, поищу. А ты, если он вдруг объявится, передай, что я его разыскиваю. Скажи, без обид — просто поговорить хочу. Пусть хоть записку передаст, где его искать.
— Записку?
— Записку или на словах через кого-нибудь. Дома у нас появляться чтоб и не вздумал!
Гайли ухватил шагнувшего уже к двери мужчину за рукав:
— Что, так серьезно?
— Серьезней некуда, — хмуро кивнул Эн-Ферро. — Короче, увидишь — передай то, что я сказал. И про дом в особенности. И чтобы к Галле и на сто гиаров не приближался.
— О! — усмехнулся сидэ Миаллан. — Вот, оказывается, какие у вас проблемы! Только не поздно ли ты, друг Идущий, начал за девочку переживать?
— А я сейчас не за девочку переживаю! — рявкнул в ухмыляющееся лицо Лайс. — А за идиота этого. Потому что девочка его, не приведи небо, он к ней сунется, и убить может! Так что передай, при случае.
От Гайли направился прямиком к дому, где квартировал Брайт. Нет, на то что Иоллар зайдет к тэру Клари он не надеялся, к эльфу еще мог бы, а к этому вряд ли. А с Брайтом о другом поговорить хотел.
— С ума съехал, Эн-Ферро? — гаркнул на него полусотенный. — Да если ты это сделаешь, можешь с вечера паковать манатки и рвать из Марони куда подальше! Охотники Марега — это тебе не герцогское лесничество, а почитай, что воинская часть! А то, что ты хочешь сделать, да еще и накануне намеченной в Тилана операции — так и вовсе дезертирство!
— Да какое там дезертирство, — попытался урезонить его кард. — День-два, максимум длань. У меня и впрямь дома проблемы.
— Знаю я твои проблемы! Одна наглая, остроухая. Вторая смазливая, белобрысая. Раньше нужно было думать, прежде чем их под одной крышей селить! А еще лучше б своих детей завел, а не чужих воспитывал!
— Шел бы ты лесом, Брайт!
— Я-то пойду, и как раз-то лесом. Только завтра с утра. И ты со мной. А в противном случае, помяни мое слово, не будет тебе житья в Марони!
Всю дорогу от города Лайс костерил самыми разухабистыми словами всех известных ему языков Сопределья и упертого полусотенного, и насмешливого саатарца, а пуще всех — Иоллара, конечно же. А уже у самого дома пришла в голову совсем уж кощунственная мысль, что куда меньше было бы проблем, если бы тогда, двадцать семь лет назад, остался в живых мальчик. Только подумав такое, магистр Эн-Ферро поспешно сплюнул и повторил все те нелестные словечки, но уже в свой адрес.
* * *
Лайс возвратился из города, когда я готовила обед.
Да, просто готовила обед. О том, что ложиться и умирать я не собираюсь, я сообщила еще вчера, так отчего скажите удивленно выкатывать глаза, застав меня на кухне у плиты? Совсем другое дело, как я себя при этом чувствовала. Но это, как говорят, совсем другая история. Очень мерзкая и неприятная, а портить братишке аппетит мне не хотелось.
— Гал, ты как?
Я — никак. Вообще.
— В порядке, — может быть, стоило еще и улыбнуться для достоверности, только боюсь, вместо улыбки оскал получится. — Есть хочешь?
— Да нет, я в городе уже перекусил.
— Встретился с ним?
Спросила и сама поразилась тому, как спокойно.
— Нет.
Нет. Значит не нашел. Наверное, это и к лучшему. Может быть, он вообще уже из Марони уехал. Куда-нибудь далеко-далеко. И никогда мы уже не встретимся.
Ложка со звоном выпала из дрожащих рук.
— Гал?
— Все нормально. Это к гостям.
Нормально. Ложка — она, значит женщина. Мира должна зайти за грязным бельем, сегодня же весел. А вот если бы нож упал…
— Я у Брайта был, — начал Эн-Ферро, — думал хоть на пару дней со службы отпроситься. Но тут дела такие: в графстве Тилана большая банда орудует, на этой длани разведчиков высылали — говорят, человек полтораста, не меньше. В общем…
— Ты завтра уедешь.
— Да.
— Не нужно оправдываться, Лайс. Все правильно. Если мы собираемся задержаться здесь, а мы собираемся — произнесла я с нажимом, — то все должно оставаться, как было. Ты — на службе. Я — в Школе.
— А Иоллар?
— А Иоллар, — а я думала, что не смогу произнести этого имени, — пусть остается, где ему угодно. Просто подальше от этого дома.
— Галчонок, только прошу тебя, если вдруг он придет…
— Боишься, что устрою ему сцену?
Не знаю: улыбка ли, оскал, но что-то получилось. Что-то такое, от чего стоящий напротив меня мужчина испуганно отшатнулся.
— Или, что я его убью?
Видимо, в самую точку попала.
— Не волнуйся. Все будет хорошо.
Потому, что он вообще не придет. Зачем? Во-первых, после того, как Лайс его чуть было не убил, просто побоится. А во-вторых, что он здесь забыл? Меня? После рассказа об этом ожерелье, я, дура, так и думала. Меня. Успокоилась сразу же, поверила. Как трехлетка в Дедушку Мороза. Ты же была хорошей девочкой, Галла? Вот тебе подарочек — для начала серебряная побрякушка, а к ней красавец-эльф прилагается, колокольный звон и подвенечное платье. А то, что этот эльф тебя чуть было злобным драконам не сдал, так это по дурости и малолетству. Вот подождешь еще лет пятьдесят (ты же не спешишь?), он вырастет и поумнеет. А ты пока будешь ему детей рожать и портки стирать. Потому как за всем остальным мужчины сама знаешь, к кому бегут.
— А где галчонок? — Эн-Ферро только обратил внимание на опустевший угол.
— Я его выпустила.
— Как? Зачем? Он же совсем еще маленький.
— Он полетел, Лайс. Правда. Когда ничего другого не остается, галчата очень быстро взрослеют.
