Когда они всё пропели, царь поднялся в полный рост и торжественно произнёс:
– Клянусь клювом Нисроха, просите у меня что пожелаете, чужеземцы из страны, где солнце никогда не заходит!
– Можно бы сказать, – прошептала Антея, – что нам достаточно чести удостоиться петь для его величества.
– Нет, давайте попросим, чтоб нам подарили Амулет.
– Не стоит, это будет невежливо, – запротестовала Антея.
Но Роберт, возбуждённый всем происходящим: и музыкой, и горящими факелами, и бурными восторгами, выпалил так, что никто не успел его остановить:
– Подари нам половину Амулета, на котором есть слова УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ, – сказал он и добавил: – О царь, пусть дни твои продлятся вечно.
Как только он произнёс слова заклинания, все, кто находился в зале, пали на колени, лицом вниз. Все, кроме царя и царицы. Царица схватилась обеими руками за голову, а царь застыл, точно он был каменным изваянием.
Через мгновение он прокричал громовым голосом:
– Охрана, схватить их!
В один миг их окружили восемь неизвестно откуда взявшихся солдат в сверкающих доспехах, надетых поверх красно-белых туник. Они выглядели прекрасно. Они выглядели устрашающе.
– Негодные нечестивцы! – кричал на них царь. – В темницу их! Немедленно! Завтра мы заставим их говорить. Они, несомненно, могут нам сказать, где найти вторую часть Амулета!
Вокруг них сомкнулась красно-белая стена, сверкающая сталью и золотом, их поволокли мимо бесчисленных колонн пиршественного зала.
– Добился, радуешься теперь? – с горечью обратился к Роберту Сирил.
– Ничего, всё обойдётся. Должно обойтись. Всегда всё налаживается, – безо всякой надежды в голосе сказала Антея.
Им не было видно, куда их ведут, потому что стража обступила их плотным кольцом. Под ногами у них сначала чувствовался полированный мрамор, потом грубые камни, потом земля и песок, и в лицо им повеяло ночной прохладой. Потом их повели вниз по каменным ступеням.
– Мне кажется, нас действительно ведут в самое глубокое подземелье, – сказал Сирил. – Оно, должно быть, расположено подо рвом, который окружает замок.
Так оно и было. Только подземелье было вырыто не подо рвом, а под рекой Евфрат, что было, пожалуй, ещё того хуже. Брр, что это за место! Темно, сыро, воняет плесенью! Там горел факел, – если он заслуживает такого названия: сплетённая из медной проволоки корзинка, прикреплённая к шесту, внутри которой тлела промасленная деревяшка.
При этом слабом свете можно было разглядеть покрытые зеленью стены, по которым там и сям сочились струйки воды. На полу шевелились какие-то существа, похожие на тритонов, и по углам копошилось что-то скользкое, противное, пугающее.
– Совершившие святотатство, – сказал солдат, обращаясь к тюремщику. – Охранять, вплоть до царского приказа. Думаю, завтра он захочет их пощекотать.
– Бедные ребятишки, – заметил тюремщик.
– Да, – заметил солдат. – У меня у самого дома ребятишки. Но я на службе и не должен путать мои личные чувства со служебным долгом. Ну, я пошёл.
Стражники, протопав, удалились. Тюремщик, позвенев связкой ключей и с жалостью поглядев на ребят, удалился следом.
– Спокойно, – сказала Антея. – Я уверена, что всё обойдётся. Это всё равно что сон. Нам всем предстоит проснуться.
– Хм, – хмыкнул Сирил.
– Это всё я, я виноват, – с горечью заметил Роберт. – Если уж на то пошло, можете не щадить меня и пожаловаться папе…
Ох! Он забыл, что папа находится от него не только за 3000 миль, но и за 5000 лет!
– Да ладно, старик, – утешил его Сирил, а Антея взяла его за руку и крепко сжала.
Вошёл тюремщик, принёс тарелку с сухарями и кувшин с водой. Как непохоже это было на то, чем их угощали на банкете во дворце!
– Поешьте, – сказал он.
– Спасибо, – отозвалась Антея. – Вы такой добрый…
– И ложитесь спать, – сказал тюремщик, показывая на охапку соломы в углу. – Не заметите, как наступит утро.
– О, дорогой господин тюремщик, – воскликнула Антея. – Что они с нами сделают?
– Постараются заставить вас заговорить, – ответил тюремщик. – И мой совет, если вам нечего сказать, так что-нибудь придумайте. А потом они продадут вас в рабство каким-нибудь северным народам. Дикарям. Ну, ладно, спокойной ночи.
Он ушёл, а дети остались в этой страшной сырости и вони.
– Как вы думаете, может, стоит произнести слова, хотя Амулета и нет с нами? – спросила Антея.
– Можно попробовать, – согласился Сирил.
Они попробовали. Но ничто не нарушило тишину подземелья.
– Какое имя произнёс царь? – стал вспоминать Сирил. – Нисбет? Несбит? Ну, тот, кто служит Великим.
– Погоди, – сказал Роберт. – Сейчас вспомню. Нусрох? Нисрок? Нисрох – вот как!
Тогда Антея постаралась сосредоточиться. Мускулы её напряглись.
Напряглись мысли и воля.
– УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ, – прокричала она. – О Нисрох, слуга Великих, явись и помоги нам!
Воцарилось молчание. Потом в углу, там, где была навалена солома, забрезжил холодный голубоватый свет. К ним медленно стала приближаться странная, пугающая фигура с орлиной головой и орлиными крыльями, расположенными на туловище человека.
– Скройся! – в испуге закричала Антея, но Сирил перебил её:
– Нет, нет, останься!
Это странное существо, поколебавшись, отвесило им низкий поклон.
– Говорите, – сказало оно резким, ржавым голосом, точно ключ повернули в старом замке. – Слуга Великих готов послужить вам. В чём ваша нужда и зачем вы позвали на помощь Нисроха?
– Мы хотим домой, – прохныкал Роберт.
– Нет, нет, мы хотим оказаться там, где наша сестра Джейн.
Нисрох взмахнул своей огромной рукой и направил её на глухую стену. Стена тут же исчезла, и вместо сырой, зловонной темницы они оказались в прекрасном помещении, где стены украшали шёлковые занавеси, расшитые водяными лилиями, и зеркала из полированной стали, а на подушке против вавилонской царицы восседал Саммиэд с вздыбленной шерстью и явно недовольным видом. Рядом на голубой кушетке крепко спала Джейн.
– Идите вперёд и не бойтесь, – сказал Нисрох. – Вы, произнесшие Великое имя, потребуете ли что-нибудь ещё?
– О, нет, нет, – поспешила сказать Антея. – Спасибо. Ты можешь уйти.
– Какое чудо! – воскликнула царица, увидев ребят. – Как же вы сюда попали? Я знала, что вы волшебники. И я думала вызволить вас из темницы завтра ранним утром. Вам надо исчезнуть. Я сейчас пошлю разбудить Ритти-Мардука, он вас проводит.
– Никого не надо будить, – сказала Антея, – кроме Джейн. Но я сейчас разбужу её сама. – И она энергично потрясла сестру за плечо.
Джейн открыла глаза.
– Ритти-Мардук давно уже привёл их сюда, – продолжала царица. – Но мне так хотелось побеседовать с Саммиэдом наедине. Уж простите мне эту маленькую хитрость. Но сейчас я кого-нибудь всё-таки разбужу.
