— Тебе было больно?
— Больно?
— Когда это бывает в первый раз, то обычно бывает больно.
— Нет… только он больно ущипнул меня…
— Тогда все в порядке.
Джессика тихо лежала в кровати, а потом прошептала:
— Благодарю тебя, Господи!
— Да, тебе есть, за что благодарить Бога. Ведь у тебя мог быть ребенок! — Девушка чуть не потеряла сознание, и Сесилия похлопала ее по щеке: — Ну, думаю, что ты больше его не увидишь.
— Только бы Господь дал мне это!
— Господь милосерден!
— Я чувствую себя такой грязной!
— Не стоит. Ты ничего не сделала плохого! Тебе давно стоило бы выставить эту семейку за порог!
— Молли тоже так считала. Но я не могла. Проще было убежать самой.
— Мне была не совсем понятна твоя дружба с простушкой Молли, которую все другие так не любили. Теперь я, кажется, начинаю тебя понимать. Она была хорошей девушкой.
— Да.
В комнату вошли мужчины. Танкред ничего не сказал. Он просто уселся на свое место и уставился в пол. Ему по-прежнему хотелось плакать.
— Все в порядке, — объявила Сесилия.
— Слава Богу! — воскликнул Александр. — Джессика, мы обсудили это дело. У каких друзей были Стелла с матерью?
— Они были в разных местах. Стелла — у Дитера, а графиня — у Венделса.
— Венделса? Это близко от вашего дома?
— Да, совсем рядом. Не больше километра.
— Вернемся к той ночи, — заметил фогд. — Когда Танкред заблудился в лесу. Именно тогда Молли сбросили в озеро. И Танкред в наркотическом сне видел не галлюцинации, а именно это.
— Вот тут и есть связь между двумя убийствами. Но кого ждала графиня? Сесилия, присмотри за Джессикой, а мы поедем навестить Дитера, — сказал Александр.
— Разве вы не поедите?
— У нас нет на это времени!
Визит к Дитеру не занял много времени.
Молодой человек уже знал о случившемся и ждал их, несмотря на позднее время.
Он прикрыл дверь, ведущую во внутренние покои.
— Не хочу, чтобы моя мать слышала наш разговор. Присаживайтесь!
Когда они уселись, чувствуя некоторую неловкость, Дитер перешел в нападение:
— Я, собственно, ждал вас! Думаю, вы пришли из-за герцогини?
— Не только. Из-за Молли тоже.
— С Молли меня ничего не связывает. Ничего. Но что касается герцогини, я все расскажу.
— Отлично, — заметил фогд, — вот и приступайте к рассказу.
— Ну… Между нами, мужчинами, говоря… Надеюсь, вы понимаете, что долгое воздержание в этой деревне… Герцогиня была подобна дуновению свежего ветерка в этом затхлом воздухе всеобщего лицемерия и пуританства. Мы с графом знали друг о друге…
— Одну минуточку, — прервал его фогд, — разве вас было только двое?
— В начале… да, в начале, наверное, нас было очень много… Но потом разразилось такое количество скандалов, что ей пришлось покинуть наш круг. Тогда-то граф Хольценштерн и предложил перевезти ее в старый замок.
— А почему он обратился к вам?
Дитер потупил глаза и пробормотал:
— Графиня была так… ненасытна. Один мужчина не мог удовлетворить ее аппетита. И я принадлежал к их кругу, так что ему не нужно было делить ее с Богом и всяким сбродом.
— Понимаю. А кто меблировал комнату?
— Мы вместе. Собрали везде по чуть-чуть. Кровать была в замке. Мы только починили ее.
— И стали по очереди посещать ее?
— Да, через день. По вечерам, а иногда и утром.
— И графиня согласилась на подобное предложение?
— У нее не было выбора. Репутация ее была настолько испорчена, что о возвращении в Германию и говорить было нечего.
— Но ведь не могло же все это продолжаться вечно?
— Нет-нет, конечно. Я уже начал уставать от нее. Да и граф тоже. У нас совсем не оставалось сил. Кроме того, он что-то говорил о серьезных чувствах, но, само собой разумеется, не к герцогине. Она была просто прекрасной возможностью спустить пары.
— А что было той ночью, когда умерла Молли? Кто тогда был у герцогини?
— Это было в ночь на воскресенье? Значит, тогда к ней приходил я.
— Но ведь у вас была в гостях Стелла?
— Да, — вздохнул Дитер, — я думал, она никогда от меня не уйдет. Они с моей матерью обсуждали кружева, а я должен был все это выслушивать.
— Но потом вы отправились в замок?
— К герцогине можно было являться в любое время дня и ночи.
— А на следующую ночь была очередь графа?
— Я рано утром отправился на верховую прогулку и обнаружил Танкреда. И очень испугался, когда он начал говорить о старом замке и Салине. Но мы с графом и герцогиней раньше договорились рассказывать всем легенду о ведьме Салине, если в этом будет необходимость. С Танкредом же все вообще было намного проще — ведь он приехал на несколько недель. Вот я и уверил его в том, что замка вообще не существует.
— Но граф тоже убеждал его в этом! — воскликнул Александр.
Дитер растерялся, но затем с обреченным вздохом произнес:
— Ну что ж, придется рассказать все, как есть. Я приехал как раз, когда граф укладывал Танкреда на траву. Он рассказал, что мальчишка забрел в замок, что герцогиня дала ему наркотик, потому что ждала графа. Она собиралась припрятать мальчика и использовать его после ухода графа. Но граф решительно запретил ей это. Мы не собирались делить ее со всем светом. Поэтому граф забрал Танкреда и перевез его в лес, поближе к владениям его тетушки. Граф отправился домой, а я разбудил Танкреда.
Все молчали. Дитер, судя по всему, не понимал значения своих слов. Всадником был граф. Значит, загадка решена. Оставалось только узнать, кто сидел в лодке. И кто опустил Молли в озеро с камнем на ногах.
Слова Дитера обвиняли графа в убийстве герцогини.
— А следующую ночь вы, конечно, не ходили в замок? — ехидно спросил фогд.
— Почему же? Я не боялся Танкреда. Он поверил во все наши россказни о ведьме и старинном замке с привидениями.
— Вы говорите правду? — удивился фогд.
— Да.
— Но вы не встретили в замке герцогини?
— Встретил. Мы здорово повеселились, вспоминая визит Танкреда в старый замок.
— Да, ну и ну, — только и мог сказать Александр после долгого молчания.
Они ошиблись: герцогиня была убита не в тот вечер, когда в замок явился Танкред.
— А когда ты ушел от герцогини в тот вечер? — спросил Танкред.
— Отличный вопрос, — пробормотал фогд, и Танкред покраснел от радости.
— Ну… Дайте подумать, не очень поздно, потому что моя мать еще не ложилась спать.
— А герцогиня была жива, когда вы оставили ее?
— О да!
— А потом? — спросил Александр. — Вы видели ее потом?
— Нет, следующая ночь принадлежала графу. А вчера я туда не пошел.
— Почему же?
— Потому что у матери был прием для местных дам, а я должен был по очереди развозить гостей домой. А потом я так устал, что не мог думать ни о каком любовном свидании.
