Я ещё раз глотнул вина. Вроде бы вкуса постороннего нету, да и граф выглядит совершенно спокойным.
Кстати, показалось ли мне или нет, но есть от графа определенное презрение ко мне… Незаметное почти что, но есть. Проскакивает как белая нитка на черной простыне. С чего бы это он так? В самом деле презирает принца за то, что тот ребенок мелкий, пакостник? Или тут есть что-то личное?
— Вы разобрались со слугами, Ваше Высочество? — Снова поднял бровь граф Урий. — Пусть их старший предоставит список, кто и что. Я подпишу, и уже с этим списком к казначею, и пусть только попробует отказать!
— Спасибо, граф!
— Ваше Высочество, не нужны ли вам ещё слуги? — Вежлив спросил граф Урий. — Насколько мне известно, у вас не хватает прачек и белошвеек… Если необходимо, то могу подобрать…
Я засмущался.
— А удобно ли… — Пригубил ещё вина. — Граф, у вас столько дел… — Широкий взмах в сторону свитков. — А удобно ли мне Вас отвлекать?
— Право, не стоит беспокойства, Ваше Высочество! — Улыбнулся мне граф. — В конце концов, зачем же нужно дворянство в королевстве, как не быть опорой трону? А ваша матушка слишком сильно занята государственными делами… Скоро весенний бал, Солнечные танцы, между прочим. Приглашения разосланы даже в Империю. Так что… Я пришлю слуг. У меня в имении довольно много лишнего народа, с радостью подарю их вам. Старательные, услужливые… В моем поместье слуги быстро воспитываются.
Я как-то поначалу не понял, о чем это он, но потом сообразил. Тут же крепостные. Их что продать, что подарить… То есть, мне предлагают приобрести себе немножко рабов?
Ну не отказывать же? Если уж тут все в обычае, то придется делать так, как повел бы себя глупый мальчишка-принц, неведомо как проснувшийся после болезни и мечтающий, как и все мальчишки, о воинской славе да о девчонках только задумывающийся…
— Я буду очень рад, любезный граф! — Просиял я. Точнее, просиял-то принц, а я как-то не смог. Нет, ну на фиг мне рабы? Что я с ними делать-то буду?
-Вот и хорошо! — Обрадовался граф. — Я пришлю людей завтра же!
От графа я вышел и ощутил, как у меня вдоль позвоночника стекает пот.
Играть с графом Урием опасно. По образному выражению Сереги-большого, это все равно что сунуть спящему тигру в задницу швабру. Эффект гарантируется, да вот только пихать надо глубже и держать крепко в сторону от себя, чтобы испытуемое животное не обернулось и не покарало обидчика.
Граф Урий именно такой тигр. Граф Дюка, местный доверенный рыцарь, это просто крыса, не говоря уж про генерала Ипоку. А вот граф Урий…
Спокойный, умный сморчок-бухгалтер с бандой жестоких убийц на содержании. Что, звучит по-книжному? Ага, да вот только выглядит отвратительно. Кто видел, как человека на кол сажают? Я видел. А есть ещё и куча способов развеселить дорогу ближнему своему на тот свет. Как там, ногами вверх по пояс в землю? Брр, даже думать как-то не хочется. Что за мир-то дурной?
Чуть расслаблюсь, чуть покажу, что я умней, чем кажется, и… Не знаю, что. Вряд ли в тюрьму потащат, скорее всего просто выпорют, как тогда, да посадят под домашний арест. А вот остальные мои соратники? Их-то не пожалеют. Уж сержанта-то так точно.
А потому надо бороться. Даже не за себя уже, а за всех тех людей, которые мне доверились. Почему-то оказывается, что их не так уж и мало.
Весна-весна-весна
Прыды.
Випли Видоплясова
В том мире погода вдруг, как-то сразу, пошла на поправку.
Стало потеплее, с моря задул постоянный ветер, принеся с собой рваные черные облака, через которые упрямым белым глазом проглядывало солнце. Дня два ветер дунул сильно, посшибало черепицу с некоторых крыш. Пошел сильный снегопад, сменившийся дождем, облака затянули небо. А когда они рассеялись, оказалось, что ветер и дождь сдули и смыли весь снег. Многочисленные ручьи, текущие к морю, наполнились водой и пара из них превратилось в небольшие речушки, а река за городом была видна даже с башни. Серо-стальная полоса, мчащаяся в океан, волокла в себе как спички тяжелые бревна вывороченных с корнем деревьев и кустов. Здоровенный мост держался, вокруг его быков вода просто кипела, бросая далеко позади себя буро-пенные усы.
Короткая зима очень, недели три, не больше. И довольно мягкая, холодов сильных не было. Надо бы сделать термометр, разграфить, и поглядеть… Ничего сложного-то нету в этом, стеклянная трубка и подкрашенная вода в ней, засечь температуру замерзания и кипения, да и…
Подкинул эту идею графу Славу, сказав, что очень хотел бы такую игрушку. Тот вскинул брови, долго думал, обещал помочь. У мастеров-стеклодувов заказали такую вещь, стеклянную трубку длиной в локоть, воду подкрасили чем-то зеленым, красного раствора марганцовки не нашлось. И в самом деле, вода в трубке сжималась и разжималась, столбик новоявленного термометра весело бегал вниз-вверх, пока не лопнул, обдав студента осколками.
Ну что сказать? Хорошо что ещё в кипящую воду этот термометр не опустили, а то было бы тут нам… Мало не показалось.
Но идеей заинтересовались, и уже через пару дней на площади перед университетом установили градусник. Стеклянную шкалу теперь закрепили получше, сделали её побольше, в полтора человеческих роста, и воду там заменили, разграфили все, так что теперь я точно знал, что на улице "немного холодно". Ну, так разграфили. В цифровой вид бы привести, да пусть пока что так будет. Так что теперь там, на графе, красовались надписи "Холодно", "Немного холодно", "Тепло", "Жарко" и промежуточные состояния. То есть "Полухолодно", и "Немного полухолодно". Ну… Ну да ладно. Пусть хоть так побудет.
В домах пооткрывали ставни, закрытые с началом холодов. В "Похотливом Овцебыке" дали какой-то концерт, о котором потом трещал весь город. Графинчики аж слюной исходили, они туда как-то умудрились проникнуть, и, по ходу, им там таки дали. Жаль, что не по голове.
В городе увеличилось количество народу. Многочисленные нищие оккупировали все свободные улицы Нижнего города, толклись у ворот. Я едва не схватился за меч, когда к карете, выкатывающейся из ворот Верхнего города, со всех сторон заковыляли человек десять в лохмотьях, немытых, нечесаных и на вид столь жутких, что Фредди Крюгер получил бы инфаркт.
— Подайте медяночку… — Завыл один из них.
Мастер Клоту громко сглотнул и прижал к себе ящик, а потом вдруг швырнул в сторону несколько серебряных монет.
Ну, нищие сразу же сбились в кучу, за монеты, быстро их поделили, и решили, что в таком хорошем месте им заплатят ещё. И двинулись со всех сторон к нам. Лошади всхрапнули, и встали, когда перед ними вырос живой грязный заслон. Кучер затрясся так, что видно было под большой шубой, замычал, покачивая вожжами.
