– Поняла, Аскольд Игоревич, – томно проговорила она и поклонилась.
– Три минуты перерыв, и всё заново, – объявил я.
Девушки отошли в сторону и уселись на край сцены. Я же позволил себе развалиться на пластиковом стуле.
– Знаешь, Аскольд. Я до сих пор поражена, что тебе в голову пришла эта идея, – задумчиво проговорила тётя Мари.
В нашей компании она теперь была правой рукой Вадима, кроме того заняла пост управляющего клуба. Так что её присутствие на репетиции танцовщиц было вполне логичным.
– Но ещё больше меня поражает, с каким рвением ты пытаешься поставить танец. И ведь надо было придумать такое… крутиться на шесте, изгибаться, раздеваться… И я прям уверена, что рисунок танца отчётливо сложен у тебя в голове… Аскольд, ты стал таким… Странным.
– Это плохо? – хмыкнул я.
– Нет, – покачала она головой. – Просто отметила. И да, – её тон изменился. – Я всё равно не одобряю, твои задумки относительно клуба.
– Посетители будут рады, мы получим прибыль. А девочки, – кивнул я в сторону танцовщиц, – прибыльную работу, не нарушающую закон.
– Прям бордель какой‑то, – вздохнула тётя. – А ведь Борис с Глебом будут тут рядом тренироваться… Если я узнаю, что они…
– Тётушка, – вздохнул я и погладил её по плечу. – Не хочу тебя огорчать, но хочу напомнить – скоро обоим исполнится по семнадцать лет, и они достигнут неполного совершеннолетия.
– Да, но…
– Они станут почти взрослыми. Более того, по своим стараниям и стремлениям их уже можно назвать взрослыми. Не нужно так о них переживать. Подумаешь, увидят юное женское тело… – покосился я на весело щебечущих девчонок.
Чисто из мужской солидарности мне хотелось сбросить с Бори и Глеба оковы материнского инстинкта тёти Мари. Эх, Вадим… когда ты уже продвинешься с ней в отношениях?
Помяни сарнита…
– Ещё не закончили? – спросил Наставник, подходя к нам. Он только что закончил обсуждение финальных штрихов ремонта со строителями. Зал был по большей части готов, потому мы и могли уже устраивать здесь репетиции будущего представления.
– Ещё один прогон, – ответил я, поднимаясь со стула. – Садись, а мне нужно размяться.
– Опять демонстрация? – на лице Вадима заиграла ехидная улыбка.
– Прекращай, а то тебя тоже учиться заставлю, – хмыкнул я.
– Э нет, Господин! – он поднял обе руки, признавая поражение. – Я своё дело сделал, работниц нашёл, – он тоже кивнул на девчонок, а затем посмотрел на тётушку и тепло добавил: – Хоть и не без помощи.
– А сколько нам девиц пришлось пересмотреть, – покачала головой тётя Мари. – Даже не думала, что будет такой поток желающих.
Я мысленно хмыкнул, не став напоминать тётушке, что и она, и её старшая сестра – мать моего биологического тела и Бори, подцепили себе мужиков, как раз работая в барах. Обе, кстати родили вне брака, хоть и жили со своими мужчинами. Именно поэтому у нас с тётей и Глебом общая фамилия.
– А ведь ещё сколько их придётся пересмотреть, – продолжала размышлять вслух тётя Мари. – Троих‑то явно мало.
– Когда клуб откроется и будет у всех на слуху, от желающих здесь работать отбоя не будет, – без тени сомнения повторил некогда сказанные мной слова Вадим.
Пусть часть моих прогрессивных идей и казались Наставнику «извращениями», в их успешности Вадим не сомневался.
– Сударыни, минутку внимания! – проговорил я, подходя к танцовщицам. – Идёмте к сцене. Показываю в последний раз.
Я поднялся на сцену и положил руку на шест. С моей памятью запомнить движения танцовщиц с разных планет и адаптировать их под возможности человеческого тела этого мира не составило и труда. К тому же даже здесь на Земле, есть различные эротические танцы, правда, в других странах, и основную информацию о них мне пришлось искать на английском.
Вот только из раза в раз показывать одни и те же элементы мне не нравилось…
Зато девочки были в восторге.
* * *
Придя в четверг в школу, я снова почувствовал себя знаменитостью. Как оказалось, многие смотрели мой поединок по телевизору, и теперь наперебой поздравляли в коридорах школы.
– Это было восхитительно, Аскольд Игоревич!
– Желаю такой же уверенной победы и в следующем туре!
– Покажите всей империи, на что способен чемпион «Алой Мудрости»!
Однако снова не обошлось без шушуканий за спиной. Вот, например, эта небольшая компания ведёт свой тихий разговор в стороне от весёлых лицеистов:
– Видел, ему пришлось использовать стихийный доспех. А в предыдущих боях он этого не делал. Какой напрашивается вывод? Правильно, соперники гораздо сильнее. Ему не победить, – с уверенным лицом разглагольствовал парнишка из параллельного класса.
– Может всё‑таки это какая‑то игра? – предположил его товарищ.
К каким выводам эти ребята в итоге пришли, я, уже не услышал, так как прошёл мимо.
Я был в отличном настроении. После того как мы с Вадимом поставили деньги на мою победу по лучшему коэффициенту, мне стало всё равно, кто что подумает о моих силах. Теперь на турнире я могу просто экспериментировать в своё удовольствие. Где я ещё смогу найти столько спарринг‑партнёров.
Когда я зашёл в класс, Влад встретил меня радостным возгласом.
– Аскольд, привет, дружище! Ты, как всегда, был неподражаем!
– Согласна! Красивый бой был, молодец! – воодушевлённо выпалила Яна.
– С победой, – а вот Ромодановская говорила спокойно, всем своим видом демонстрируя, что произошло именно то, чего она и ожидала.
Так за уроками и обсуждением турнира на переменах и прошёл мой школьный день. А уже после вместе с Вадимом я при полном параде отправился загород на территорию базы своей лесодобывающей компании.
Это моё трофейное предприятие было у Андориных довольно ценным активом. У фирмы имелось четыре базы недалеко от мест добычи леса (всё в Европейской части империи) и центральная база в Подмосковье. Её использовали как главный склад, где хранили, как брёвна, так и пиломатериал.
Моё знакомство с ИО управляющего базы получилось скучнее, чем знакомство с Тимофеем Хлопиным на швейной фабрике. В основном потому, что конкретно сейчас мне от лесодобывающей компании ничего не нужно. Бумаги я изучил ещё до поездки. Главное было – себя показать да на людей посмотреть, убедить их в светлом будущем, обсудить текущие проблемы.
В пятницу мне предстояло провести второй турнирный поединок. И… в общем‑то всё прошло, как по маслу. Я одолел чемпиона Самаркандского генерал‑губернаторства и прошёл в следующий этап.
Вечером же меня ждала приятная встреча с боярами Морозовыми. Со всей этой вереницей дел, навалившихся на меня и Катю, было радостно вырваться и повидать друзей. Да и сама боярыня довольно активно меня зазывала в гости. Притом ссылаясь почему‑то на своего сына.
– Аскольд, счастлив вновь видеть тебя в своём доме, – чопорно проговорил Никита Морозов, увидев меня в своей гостиной.
– Приветствую, Аскольд, – с улыбкой кивнула Катя. – Изволишь отужинать с нами? – похоже, боярыня решила подыграть сыну.
– Моё почтение дому Морозовых. Конечно же, для меня честь и огромнейшая радость принять ваше предложение.
Так, улыбаясь друг другу, мы и отправились в столовую. Когда все блюда были принесены, и двери за прислугой закрылись, Никита радостно воскликнул:
– Аскольд! Мы как будто тысячу лет не виделись!
– Да вроде не так много времени прошло, – усмехнулся я.
– Восприятие времени и его реальный ход – две разные вещи, – с важным видом изрёк глава боярского рода. – Но не будем об этом, – парнишка махнул рукой. – Я видел твои бои. Сегодняшний был неплох, но прошлый был зрелищнее. И главное, в обоих ты уверенно победил. По мне, у соперников не было и шанса.
– Приятно слышать.
– Никита, конечно, не было, – поддержала сына боярыня, – иначе мы бы не поставили на победу Аскольда кучу денег.
– Это да, – закивал парнишка. – Долг главы рода и его регента – принимать взвешенные решения, несущие роду лишь благо.
