— Они подавляют магию! Я больше не могу нацеливать ядра и стрелы, а Неккара — лечить раненых.
— Армия сможет продержаться без наводки?
— Едва ли. Само по себе ядро может попасть лишь случайно, а болты арбалетов и лучные стрелы для них — ничто. Их слюна взрывается, если в одном месте ее скапливается много. Рано или поздно укрытия разобьют, или ударят по остальным полкам, которые вообще беззащитны.
— Что будем делать?
— Попробуем найти границу. Не везде же исчезламагия. Если не получится, пойдем до конца гати, за ней берег Венда. По берегу дойдем до Нехавенда. Предупреди Нек, надо забрать Аэ.
«И здесь эта Аэ! — возмущается Сати. — Почему не оставить раненую в лазарете, как Тетрика?»
Впрочем, теперь у армии нет лазарета…
Валианд оказался умнее, чем опасалась Неккара. Выслушав целительницу и Воителя, он не переменился в лице.
— Раз магия все равно не действует… Ладно, господа маги, уходите, вместо Воителя командовать обороной будет подполковник Ортен. Постой, Крейтон!
Уже собравшийся выходить Крейтон вернулся.
— Чего еще?
Принц протянул Крейтону несколько красно-синих широких лент. В условиях, когда маскировка была единственным спасением от смерти с воздуха, эти тряпки поражали своей неуместностью.
— Это вместо пароля. Пока вы в расположении армии, повяжите их на лоб. Видите ли, я распорядился выставить секреты стрелков на случай дезертирства. У них приказ: по всем, у кого нет такой штуки, стрелять на поражение. Вы, Крейтон, прорветесь, а вот женщины…
Воитель вздохнул, но повязал вокруг головы кричаще-яркую ленту, отчего сразу стал похож на клоуна из бродячего балагана. Его примеру последовали остальные. Последней, скривившись, повязала лоб Сати. Пуладжийка полагала, что яркая тряпица смотрится вульгарно.
— Прощайте, — напоследок произносит принц. — Надеюсь, следующая встреча будет при более благоприятных обстоятельствах. Удачи.
— И вам удачи, Валианд, — произносит Неккара и спохватывается: хороши они будут, пожелав Валианду удачи, если тот затеет переворот.
Сразу выбраться из полуразрушенного, пылающего села не удается. Крейтону еще пришлось отражать наравне с арбалетчиками атаку, он даже умудрился всадить разрывной болт в хвост одному из драконов. Пробить броню на груди болт бы не смог, но там, похоже, оказалось уязвимое место. Дракон обиженно взревел и плюнул огнем в сторону Крейтона. Воитель метнулся в избу.
Они выступили, когда наступило короткое затишье. Оглядывая небо, короткими перебежками трое (Аэллу, как ребенка, несет на руках Крейтон) покидают село, прячась за плетнями и деревьями, на которых осталось хоть немного листвы.
— Нет, новизна ощущений — это нечто, — нашел силы пошутить Крейтон.
— Ты о чем? — удивляется Неккара.
— Воевать мне доводилось. А с поля боя дезертирую первый раз.
— Валианд же разрешил…
— Какая разница? Мы уходим, когда другие сражаются — вот что главное.
— Не очень-то они сражаются, — усмехается Сати, когда дома кончаются, под ногами чавкает вода, а поодаль шелестит под ветром бурый камыш. — Смотрите, что в селе.
По улицам и дамбе, где расположилась пехота, снуют солдаты, явно собирающиеся выступать. На юго-запад, туда, откуда тянется Императорская гать, уже двинулись первые колонны.
— Валианд бежит из села! — скрипит зубами Крейтон. — Придурок проклятый! Он угробит всю армию!
— Теперь нам не по пути, — задумчиво говорит Неккара. — Мы ему не подчиняемся, задача у нас своя, куда важнее. Пошли скорее, пока драконы не налетели.
— Здесь болото проходимо, — добавляет Крейтон. — Можно пройти к Венду напрямик, срежем миль пять-десять. Я тут воевал, еще когда Меченосцем был.
— Веди! — велит Неккара. Маленький отряд движется к обочине дамбы, где, насколько хватает глаз, раскинулись укрытые сизым туманом унылые предзимние топи.
Крейтон не отвечает. Просто взваливает бесчувственную, но уже без страшных ожогов Аэллу на руки и шагает по чавкающей ледяной грязи. А сзади ширится грохот взрывов и выстрелов: драконы тоже заметили отход.
Мы снова в Ствангаре. На Таваллен и Эрхавен мы потеряли почти полгода, но деваться некуда: если бы, пока я геройствовал на Севере, снесли Храм Аргелеба или взяли Эрхавен, ослабла бы и защита аргиштианцев. И, скорее всего, они бы не устояли. Магический кошмар мог хлынуть в обитаемые земли: чем меньше у Мира опор, тем вероятнее, что уцелевшие не выдержат…
Обстановка в Ствангаре изменилась, и изменилась к худшему. Все лето с Севера бегут люди, напуганные просачивающимися из-за Стылых холмов стаями чудищ. Стенпным пожаром паника летит по Империи, за десятилетия мира и изобилия отучившейся встречать опасность лицом.
А Император и вправду умница: быстро принял меры, чтобы беглецов задерживали в срединных провинциях, кормили и пристраивали к делу, не давая хаосу захлестнуть южные земли вроде Айвенда. На Север посланы девять полков. Увы, ее командир — принц Валианд — оставляет желать много лучшего, я его помню по Ретелю. Тут Император дал маху. Но нет времени «страховать» старика Симплициана, устраивать Валианду «самоубийство» или «несчастный случай», или хотя бы наслать на него дурную болезнь.
Отряда, на который указала Амелия, разыскать еще труднее: они не творят магию, а выследить пятерых в восьмидесятимиллионной Империи… Хм, посложнее, чем иголку в стоге сена.
Мне повезло лишь на исходе Восьмого месяца, когда я собирался плюнуть на все и двинуться на Север. Мощный всплеск исминианской целительной магии не оставляет сомнений — та самая Неккара, которую Верховная поставила во главе их отряда. До того мое внимание привлекли несколько едва заметных, но несомненно, смертоносных боевых заклятий магии Аргелеба. Нек явно обзавелась магом Храма Аргелеба рангом не ниже Воителя. Это хорошо, но… С кем они дерутся?
Настраиваю заклинания на место применения магии Аргелеба. Разбойники — да не просто банда, а сторонники принца Валианда, спокойно грабящие людей в паре миль от предместий столицы. Похоже, лесная братва взяла кого-то из отряда, а остальные бросились его выручать…
Разбойники взяли женщину-послушницу. Опять-таки, зачем? Она, на вид конечно, очень даже ничего (мое ретивое не взыграло только потому, что я еще помню тело Верховной). Но все равно — связываться с двумя Храмами… А действия храмовников умными не назовешь. На поиски отравился Воитель — этот да, и в одиночку кровавую баню устроит. А мальчишка зачем? Любовь свою выручать? В его годы каких только глупостей не творят — в том числе и влюбляются в женщин вдвое старше… Ну, почти вдвое… Но я не понимаю Амелию: зачем на Севере ученики и послушники?
