Он подобрал несколько целых стрел, длиннее обычных орочьих, и тщательно осмотрел их.
А Арагорн, взглянув на убитых, заметил:
— Здесь не все из Мордора. Кое-кто с Севера, из Мглистых гор, насколько я знаю что-то об орках и их племенах. А есть и другие, которых я не знаю. Доспехи у них совсем другие.
Их было четверо — крупных, смуглых орков, косоглазых, толстоногих и большеруких. Вместо обычных кривых коротких сабель орков у них были короткие мечи с широкими лезвиями, а также тисовые луки, размером и формой подобные лукам людей. Щиты их украшал странный герб — рука в центре черного поля, а на шлемах спереди красовалась руна «С» из какого-то белого металла.
— Такой герб мне еще не встречался, — озадачился Арагорн. — Что он означает?
— «С» — это Саурон, — сказал Гимли. — Это понятно.
— Нет, — возразил Леголас. — Саурон не использует эльфийские руны.
— Он и своим настоящим именем не пользуется, — добавил Арагорн. — И белым цветом. Орки, служащие Барад-Дуру, носят знак красного глаза. — Он постоял немного в задумчивости. — Я думаю, «С» — это Саруман, — промолвил он наконец. — Зло овладело Изенгардом, и Запад более не безопасен… Этого и боялся Гэндальф: каким-то образом предатель Саруман узнал о нашем путешествии. Вероятно, он знает и о гибели Гэндальфа. Преследователи из Мории могли избежать стражей Лориэна или обогнули эту землю и пришли в Изенгард другим путем. Орки передвигаются быстро. К тому же у Сарумана много других способов узнавать новости. Помните птиц?
— У нас нет времени разгадывать загадки, — заторопился Гимли. — Давайте унесем Боромира.
— Но потом нам все равно придется их разгадывать, если мы хотим правильно выбрать путь, — ответил Арагорн.
— Может, правильного выбора и нет, — тихо произнес Гимли.
Взяв свой топор, гном срубил несколько ветвей. Их связали тетивами луков и накрыли носилки плащами. На них они отнесли тело своего товарища и добытые им трофеи к берегу. Дорога была короткой, но потрудиться пришлось — Боромир был высоким и крепким.
Арагорн остался возле тела товарища, а Гимли и Леголас поторопились к Парт-Галену. Туда было больше мили. Через некоторое время они вернулись на лодках.
— Странное дело! — сказал Леголас. — На берегу было только две лодки. Третьей мы не нашли.
— А орки там были? — спросил Арагорн.
Следов их мы не обнаружили, — ответил Гимли. — И потом, орки забрали бы или уничтожили все лодки и поклажу.
Они опустили Боромира в лодку, подложив ему под голову свернутый эльфийский плащ. Длинные волосы его они расчесали и распустили по плечам. Его золотой пояс из Лориэна ярко сверкал. Рядом с ним они положили шлем, на колени — обломки меча и разбитый рог, а в ногах — мечи врагов. Затем, прикрепив нос одной лодки к корме другой, спустили их на воду. Лодки печально поплыли вдоль берега, но вскоре их подхватило быстрое течение, и зеленая лужайка Парт-Галена осталась позади. Крутые склоны Тол-Брандира сверкали; был полдень, и, когда они подплыли ближе, впереди заискрилась пена Рауроса. Гром водопада сотрясал безветренный воздух.
С печалью отвязали они погребальную лодку, и она заскользила вниз по течению; Боромир лежал в ней, исполненный мира и покоя. Поток подхватил его, а вторая лодка осталась на месте, удерживаемая веслами. Боромир проплыл мимо, и вскоре лодка его превратилась в черную точку на золотом фоне, а затем и вовсе исчезла. Раурос ревел не умолкая. Река приняла Боромира, сына Дэнетора: не стоять ему больше по утрам на Белой башне Минас-Тирита! Но и много лет спустя в Гондоре рассказывали, как его лодка миновала водопады и вынесла его через Осгилиат и устье Андуина в Великое море.
Некоторое время трое товарищей молчали, глядя ему вслед. Затем Арагорн заговорил.
— Его будут ждать, глядя вдаль с Белой башни, — сказал он, — но он не вернется ни с Моря, ни с Гор.
Потом он медленно запел:
Через Рохан мчится ветер по болотам и полям,
Рыщет ветер по дорогам и печаль приносит нам.
«Что ты видел в дальних странах, что за весть ты мне несешь?
Не встречал ли Боромира на заре иль в свете звезд?» —
«Да, я видел Боромира, он скакал через леса
Там, на Севере суровом, где в тумане небеса». —
«Долго я в унынье горьком с башен Запада глядел,
Не сверкнул ли шлем на солнце, мощный рог не прогудел?»
Затем его сменил Леголас:
Ветер южный зноем дышит средь пустых полей,
Ветер южный, что приносит запахи морей.
«Ты скажи мне, ветер южный, ветер жаркий и сухой,
Не встречал ли Боромира в тех краях, в дали морской?» —
«Не ищи ты Боромира и не спрашивай о нем,
Много рыцарей отважных полегло в краю морском». —
«О, как много, Боромир, на юг путей,
Но никто тебя не видел средь морей…»
И вновь запел Арагорн:
Ветер северный в ворота королевские стучал,
Ветер мрака, ветер стужи, у ворот он завывал.
«Ветер, ветер, свищешь громко ты в лесах,
Не видал ли Боромира на холмах?» —
«Там у Рауроса он лежит, сломан меч его, в бою изрублен щит,
Там он спит у дальних берегов, спит, сраженный стрелами врагов». —
«Боромир, тоской сердца полны, не увидишь ты своей страны,
Но покуда этот мир стоит, будет помнить о тебе Минас-Тирит».
Они развернули лодку и направились против течения к Парт-Галену.
— Восточный ветер вы оставили мне, — заметил Гимли, — но я ничего не скажу о нем.
— Так и должно быть, — сказал Арагорн. — В Минас-Тирите не спрашивают известий у восточного ветра. Что ж, Боромир пустился в дорогу, а теперь и мы должны сделать свой выбор.
Он быстро, но тщательно осмотрел зеленую лужайку, часто наклоняясь к земле.
— Здесь орков не было, — сказал он. — Больше ничего определенного сказать нельзя. Мы здесь так натоптали! Не могу понять, возвращался ли сюда кто-нибудь из хоббитов. — Он вернулся на берег к тому месту, где в реку впадает ручеек. — Вот здесь следы яснее, — объявил он. — Хоббит заходил в воду и вышел из нее; но непонятно, как давно это было.
— Как же вы разгадаете эту загадку? — спросил Гимли.
Арагорн не торопился с ответом. Он вернулся в лагерь и осмотрел поклажу.
— Двух тюков не хватает, — сказал он, — и один из них, несомненно, принадлежит Сэму: он был очень тяжелым и большим. Вот вам и ответ: Фродо уплыл на лодке, и его слуга вместе с ним. Фродо, должно быть, вернулся, пока нас не было. Я встретил Сэма, поднимаясь на холм, и велел ему следовать за мной; но он, как видно, не послушался. Он угадал намерения своего хозяина и вернулся сюда до того, как Фродо уплыл. От Сэма не так легко отделаться!
