Саньера тут же кинулась к тросам, шустро меняя их положение, и воздушный шар, довольно споро пошёл на снижение. И чем ближе становилась лодка, тем сильнее билось моё сердце. Вот только что тому было причиной: распластавшееся на дне лодки тело Ренара, или то, что это самое тело не подавало признаков жизни?
— Вот же морские демоны, — взглянув на кругляшку со стрелочками, выругалась подруга. — Мы в мёртвой зоне. И ветер стих…
Дальше нам было не до рассуждений. Саньера вмиг очутилась в лодке, и вскоре безвольное тело зеленоглазого уже покоилось на дне нашей корзины. Я боялась к нему подойти. Страшась даже мысли о том, что он умер. А подруга как ни в чём не бывало уже вовсю орудовала тросами поднимая воздушный шар всё выше и выше. И по мере того как мы набирали высоту, я стала замечать, что спасённый дышит всё глубже и глубже.
— Хоть бы глянула, как он? — не прекращая метаться от одного каната к другому, произнесла Саньера. — Это же вроде твой дружок?
— Угу, — тихо отвечаю, ощущая, как щёки вмиг заливает краска.
— Ну так не сиди чурбаном, — фыркнула подруга. — А то… я ему сейчас искусственное дыхание сделаю! — в её глазах мелькает какой-то странный огонёк.
Перед мысленным взором, заслоняя реальность, вспыхивает картинка: габаритная фигура Саньеры склоняется над распростёртым телом… Её губы тянутся к губам Ренара… А у меня внутри всё клокочет от возмущения! Хочется прервать это… Но тело не в силах пошевелиться… Наваждение не желает уходить, и я… уже не зная — видение это или явь, остаюсь безропотной зрительницей.
Слабый стон вырвал меня из забытья. Усиленно тру глаза, прогоняя образы. Саньера всё так же колдует в попытке наладить управление воздушным шаром, а вот Ренар приподняв руку, провёл ей по лицу. Затем открыл глаза и уставился на меня:
— Ты? — его голос прозвучал хрипло, и я тут же метнулась за кожухом с водой, поднеся его к пересохшим губам парня. — Я умер? — спрашивает, едва сделав пару глотков.
— Нет, — улыбаюсь, утопая в его неимоверных зелёных глазах, а внутри всё порхает от мысли: «Он жив!»
— Но… — он опять озирается по сторонам. — Где я… мы?
— Не знаю куда собирался ты, а мы летим «туда не знаем куда», чтобы помочь подругам добыть «то, не знаем, что», — ухмыльнулась Саньера. — Но если наш маршрут тебя не устраивает, могу вернуться и высадить в лодку. Где ты кстати, чуть не сдох.
— Сань… — осуждающе посмотрела я на подругу.
— Ну а что? Этому… — она прикусила язычок, явно сдержавшись от оскорбления. — В общем, ему на суше не сиделось, а мы ход сбавили, и с курсом теперь не могу разобраться. Приборы не работают, небо тучами затянуто. Голову на отсечение даю, что Леска и зов не слышит.
Что тут скажешь? Права, она, как не крути. До этого мы плыли по инерции в почти безветренном пространстве, а теперь хоть и поднялись, но весели на одном месте.
— Не бурчи, — принимая сидячее положение произнёс парень. — Сейчас куда-нибудь полетим. И рано или поздно мёртвая зона кончится.
— Угу, — понуро буркнула Саньера. — Когда-нибудь мы сдохнем, кружа вдоль неё. Она же наш остров кольцом окружает, — добавила она. — Да и ветра нет.
А парень, не обращая внимания на её брюзжание уже вставал. Вот он покрутил шеей, словно разминаясь, плечами поводил, приосанился и закрыв глаза, вытянул перед собой руки. Тут же откуда не возьмись моих волос ласково коснулся лёгкий ветерок.
— Помоги, — не открывая глаз, и протянув ко мне руку произнёс он.
Не понимая, чего он хочет, подхожу, и робко вкладываю в протянутую руку свою вмиг похолодевшую от волнения ладошку. Между нами словно молния вспыхнула. Мне показалось, что я услышала треск электрического разряда. Но он уже крепко держал меня, не позволяя отскочить прочь. И этот невинный контакт вызывал странные противоречивые ощущения.
Где-то внутри, на уровне груди начало зарождаться что-то тёплое. Постепенно это нечто разрасталось, становясь всё жарче. Вскоре этот неведомый огонь охватил почти всё моё тело, и потёк по руке к Ренару. Я смотрела на свою руку, но никаких изменений не видела. Хотя согласно ощущениям, она должна была полыхать. Ведь бушующее во мне пламя уже довольно болезненно жгло.
И вдруг с пальцев Ренара сорвались прозрачные, но искажающие реальность нити. Они тянулись куда-то за пределы корзины, и вскоре неподалёку от нас в воздухе начал зарождаться небольшой смерч. Я как завороженная смотрела на него, ощущая, что полыхающее внутри меня пламя, перестаёт причинять боль. Словно какая-то стихия вырвалась из-под контроля, а теперь медленно стала подчиняться.
— Ты нас угробить решил? — кинулась к парню Саньера, но была остановлена отчётливо видимой воздушной стеной.
— Не понимаешь, значит не мешай, — спокойно отозвался Ренар.
Наблюдаю за кружащим в опасной близости смерчем, но страха почему-то нет. И ещё… ещё я теперь видела направление воздушных потоков. Они мыли прозрачны, но выделялись как марево над раскалённым прибрежным песком в жаркий солнечный день. Это сравнение казалось странным, но правильным.
Смерч не стоял на месте, он двигался. И нас, вопреки ожиданиям в него не затягивало, а наоборот отталкивало прочь. Вот уже и лодка скрылась вдали, превратившись в едва различимую точку. И самое удивительное, заключается в том, что в корзине ветерок был ласковым, едва ощутимым, а вот сам шар… его гнало вперёд с такой силой, что он существенно опережал корзину.
— Фу-у-ух, — выдохнул, открывший глаза Ренар, и взглянув на меня произнёс: — Спасибо.
Руку мою он так и не отпускал, но я и не сопротивлялась. Внутри было как-то странно, и это прикосновение дарило покой. А ещё… ещё его глаза… Такие зелёные, тёплые, и… кажется, они заслоняли собою весь мир…
— Вот это да! — наконец-то, придя в себя от удивления, воскликнула Саньера. — Круто!
Парень лишь улыбнулся в ответ, так и не отрывая взгляда от моих глаз. Я стояла, ощущая крылья за спиной, казалось я парила в небесах.
— Эй, голубки, поесть не пора бы уже? — разорвал окружающую меня идиллию, голос подруги.
Небо, к этому времени, почти разъяснилось. За трапезой мы не разговаривали. Мне стало стыдно за своё поведение. Вот и что он теперь обо мне думает? А Саньера! Тоже мне подруга, небось похихикивала втихаря, вместо того, чтобы одёрнуть. Но то, что он сделал… Я взглянула на так и продолжающий лететь за нами маленький смерч. И вдруг пришло осознание, что в нём, в этом средоточии сил, есть и моя частичка!
— Как ты это сделал? — пряча рвущееся наружу ликование, и не смея поднять взгляда, поинтересовалась я.
— Обыкновенно. Подожди, пройдёт немного времени и для тебя магия воздуха будет столь же естественна, как и дыхание.
