— Не хочу, — тихо отозвался Альбус, — но я также помню, что и ты просил моего совета.
Гарри упал на стул, тяжело дыша.
— Каков же он? — прошептал молодой волхв.
Откинувшись на спинку кресла, Альбус пристально осмотрел юношу. Лицо Гарри раскраснелось и покрылось испариной, и вдобавок к этому он выглядел таким же измученным, каким чувствовал себя директор. Неужели жизнь в месте, наполненном магией, и неспособность впитать ее в себя, настолько мучительна?
— Мы и так слишком многого от тебя требуем, — мягко сказал старик.
— Вовсе нет. Вы не требуете, — огляделся по сторонам Гарри. — Я сам этого хочу. С Малфоем пора покончить.
— Ну, раз так, — тихо молвил Дамблдор, — разреши нам помочь тебе, чем возможно.
— Спасибо, — с облегчением кивнул Гарри. — Я буду рад любой помощи.
Когда юноша вернулся в подземелья, Северус уже лежал в постели лицом к стене. Гарри вымылся и скользнул под одеяло, раздумывая, как отыскать подход к обиженному любовнику. Откровенно говоря, он понимал Северуса, но не мог рассказать ему всей правды.
Пока еще не мог.
Узнав все факты, Снейп поймет и увидит, что Гарри вел себя правильно.
Он лежал, отвернувшись от Северуса, чувствуя себя замерзшим и одиноким, зная, что должен поговорить с любимым, но не в силах пошевелиться из-за смертельной усталости. Совещание затянулось еще на два часа, и Гарри был уверен, что ни терпения, ни энергии еще на одну беседу у него не хватит.
Придется подождать до утра.
Лежа в постели, Северус злился, что Гарри даже не упомянул о подготовленном плане. Очищение магии занимало больше времени, чем все надеялись: последние проклятия, кружащие в центрифуге, были настолько всеобъемлющими и цепкими, что, казалось, пронизали всю магию Гарри…
…которому было плевать на мнение зельевара. Как же это обидно! Пусть мальчишка хоть сто раз волхв. К черту; это не значит, что Северус обязан считать его слова законом. У них равноправные отношения, а не состязание, кто сильнее.
Северус не собирался снова подчиняться более могущественному волшебнику.
Он только-только лег, когда Гарри вернулся в спальню, и ждал, чтобы юноша заговорил первым; с одной стороны, Северус был слишком зол, чтобы мириться, с другой — отчаянно желал ощутить хрупкую ладонь любовника на своем бедре.
Прикосновения так и не последовало.
Оба спали прескверно.
Гарри проснулся и обнаружил, что Северус уже ушел. На столе нашлась записка, в которой юноше было велено прибраться.
Значит, Северус все еще сердится.
Гарри едва волочил ноги по комнате; он вспотел, тело ныло. Попросить домовых эльфов о помощи юноша не мог, поскольку уборка включала в себя перекладывание еще не прочитанных книг. Не разобрав и половины, молодой волхв сдался и вернулся в постель.
Северус возвратился с последнего занятия, изнывая от слепящей головной боли. Воллер взорвал свой котел, и зельевар не успел отреагировать вовремя, чтобы предотвратить несчастье. Теперь его ждало море непроверенных контрольных помимо работы над магией Гарри, а хотелось выпить ячменного отвара и уснуть в кресле. К несчастью, кресло было занято стопкой книг, и это покушение на личную территорию зельевара было единственным подтверждением тому, что Гарри пытался убрать в комнате.
Медленно, но неотвратимо закипая, Снейп прошел в спальню и увидел лежащего поперек кровати юношу. Комната пропиталась запахом пота и немытого тела. Ярость в душе зельевара затмила прочие чувства. С грохотом рванув на себя дверцу шкафа, он лишь усугубил собственную мигрень и разбудил Гарри.
— Северус? Уже обеденный перерыв? — пробормотал тот.
— Нет, мой рабочий день окончен, — съязвил Снейп, вытаскивая из шкафа чистую мантию, чтобы заменить ею испорченную взрывом одежду. — Точнее, первая его часть. Семь часов занятий с бездарными идиотами. Следующие восемь мне придется посвятить проверке их мазни, отработкам, проблемам факультета и твоей магии, — заодно он вытащил чистые брюки и рубашку, решив, что не помешает и душ принять. Гарри может и подождать, пусть даже от него сильнее пахнет.
— А ты что сегодня сделал? — поинтересовался зельевар у любовника.
Гарри перекатился на спину, прикрыв рукой лицо.
— Начал убирать…
— И все? — подождав, осведомился Снейп. — Потратил целых тридцать секунд, чтобы завалить мое кресло книгами?
— Я устал, — промычал Гарри.
Это стало последней каплей.
— Ты устал! — взорвался Снейп. — Как тогда назвать то, что чувствую я? Я совершенно, чертовски, до безумия измотан! Голова вот-вот расколется, а последняя доза зелья досталась какому-то сопляку, наверняка притворившемуся больным, чтобы не делать уроки! На пополнение запасов нет времени, настолько я занят. А ты тут перетрудился! Да гори оно все синим пламенем! Знаешь что? — сквозь зубы процедил зельевар. Гарри приподнял руку и посмотрел на любовника. — Ты ни черта не сделал с тех пор, как вернулся. Я в курсе, что колдовать ты не можешь, но думал, ты по крайней мере начнешь снова бегать и заниматься с детьми в спортзале. Альбус упоминал о твоей идее организовать урок физкультуры. Отчего-то мысль бегать по базе в окружении мускулистых парней тебе улыбалась, а здесь ради детей ты и пальцем о палец не ударишь! Других торопишь, а сам-то? Ты просто ленивый мерзавец, Гарри Поттер. Никаких обязанностей не признаешь, только и знаешь, что сидеть у кого-то на шее.
Северус расстегнул пуговицы на брюках и шагнул в сторону, оставляя одежду на полу. Молчание Гарри разозлило его еще больше.
— Возможно, будет лучше, если ты поселишься в отдельной комнате, — наконец сказал Снейп. — Я понимаю, что тебя нужно ежедневно трахать, но работать предпочел бы в одиночестве. Да и возвращаться в спальню, не пропахшую мальчишкой, который наверняка весь день дрочит, покуда я кручусь как белка в колесе, тоже было бы неплохо.
Полностью раздевшись, Северус направился в ванную и с грохотом захлопнул за собой дверь.
Минуту Гарри пролежал без единой мысли в голове. Потом в душе хлынула вода, и юноша медленно, морщась, сполз с кровати. Впечатление было такое, словно его ударило бладжером — физически и эмоционально.
Разумеется, Северус прав.
Даже удивительно, что он так долго терпел Гарри и не предъявлял претензий.
Молодой человек подобрал штаны, которые бросил на пол перед тем, как забраться в постель, там же нашел смятую рубашку, сунул ноги в туфли и прошаркал в гостиную, сминая задники на ходу.
Записка, оставленная ему Северусом, все еще лежала на столе.
