Анна пыталась рвать когтями невидимые нити, но пространство вокруг было слишком скованно. Её несколько раз могли убить – и она, видимо, это понимала, но всё старалась дотянуться до того, с косичками, пока сразу два метательных ножа не вонзились ей в предплечье. Правая рука женщины повисла плетью. Андрей бессильно зарычал – на него наседали сразу трое, больше просто не могло подойти, и рыжий рыцарь еле отбивался.
Стрег, спеленутый прозрачными, постепенно твердеющими нитями, что становились похожими на обычные, очень прочные верёвки, лежал в луже собственной крови. Кто-то перевернул его ногой.
– Брось меч, – повелительно крикнул Андрею бандит с косичками. Он держал нож у самого горла Анны, а та, не пытаясь уже сопротивляться, смотрела на него ненавидящим взглядом. Зная об обычной участи пленников Хвоща, рыцарь заколебался. У него даже мелькнула мысль заколоть в прыжке Анну, но это было выше его сил. Андрей переломил рапиру о колено и закрыл глаза рукой.
Тяжёлый удар в затылок погасил его чувства.
– Похоже, я ошибся. – Фарсал был встревожен. Тарас, Ольга и Никита, сидевшие перед ним, внимательно слушали. Запястья цветных соприкасались.
– Дело обстоит намного хуже, чем я предполагал. – Фарсал тяжело вздохнул. Ученики молчали. – При дворце султана появилась странная информация. Якобы Стамбул отсечён от остального мира. Причём очень жёстко. – Глаза Фарсала были сумрачны. – Ни морем, ни воздухом, ни по земле, ни через зельц. Не пройти ни сюда, ни отсюда.
– Это же огромные пространства. Как их можно перекрыть? – спросил Никита.
– Кто-то применил желатиновые трансформеры. И чёрную слизь.
– О Свароже...
Трансформеры, сжимающие воздух в ядовитый желатин, выжигающие целые города, являлись запрещённой магией. Вязкая их волна проходила сквозь почву, оставляя даже не руины, а ядовитый кисель. Жить на этих территориях позже было невозможно. Массовое поражение людей при боевом применении, неодолимая преграда – при защитном. И то, и другое было запрещено мировой магической конвенцией. Чёрная слизь – активный аналог чёрной грязи – представляла собой весьма подвижные тёмные плёночки, реагирующие на движение и пожиравшие всё живое. Там, где стояла магическая «растяжка» чёрной слизи, не могла пролететь даже птица. Эта мерзость, как и боевые насекомые, не способна была отличать «своих» от «чужих», но заданный периметр блокировала полностью.
И тот, и другой вид магии считались настолько жёсткими, что не применялись даже во время войн. Если вокруг города действительно замкнулось кольцо такой блокады... Число только случайных жертв подобного «ограждения» за сутки могло перевалить за несколько тысяч.
– А сама столица? – спросил Тарас.
– Стамбул от подобных действий защищён, как и любой современный город. Стены не пропустят боевую магию. Но кольцо вокруг...
– Кто-то идёт ва-банк.
– Именно. Кто-то из очень сильных магов, или целый орден, поставил на карту всю свою мощь и репутацию. Против всех договоров и соглашений... И действовать им нужно очень быстро. Пока не среагировали Азиатский или Европейский магистраты, пока башни рыцарей не собрали войска – не слишком много времени.
– Они не хотят кого-то выпустить... Или впустить... Подождите, а зельц? Как можно блокировать зельц?
– Оба стамбульских зельцперехода взорваны.
– Как взорваны?
– Обычным порохом. Два мощных заряда. Площадки разрушены, восстановление займёт несколько недель.
– А в городе практически нет войска. Только янычары, – тихо сказала Ольга.
– И янычар-то осталось – кот наплакал.
– Шут... Это ж идеальная диспозиция для атаки... А, Фарсал?
– Я ошибся. Я считал, штурм города невозможен. Теперь я думаю иначе. Он уже начался.
– О Создатель...
– Объектом интереса неизвестных магов могут быть или валчи, или мы. Не лично мы, разумеется, а наши браслеты.
– И что, ради этого...
– Ацтек ради одного браслета сжёг несколько городов. А в Стамбуле их сейчас россыпью – семь или восемь. И ни один спектр не сформирован. Да ещё вы с Лизо вот-вот сцепитесь. Если атакующие способны взять браслеты – а судя по масштабам подготовки, это так и есть, – они получат власть над миром. – Фарсал щёлкнул пальцами. – Реальную власть.
– Но вы же говорили, много браслетов... Они не развернутся.
– Даже в таком виде они усилят избранного мага. Стиснутые, изломанные кристаллы будут выжигать ему душу, выбирая оттуда свет. Он не слишком долго проживёт, и это будут страшные времена. Хотя нас они уже не коснутся.
– Надо что-то делать...
– Причём немедленно. Я думаю, уже завтра они будут у стамбульских стен.
– Может, попытаться вырваться? Пробьём где-нибудь защиту...
– Если там ацтек, он почувствует движение браслетов. И встретит нас, куда бы мы ни дёрнулись. А принимать бой в чистом поле – самоубийство. Там не только маги. Сюда движется целая армия.
– Неужели один-единственный маг...
– Танцующий Лис способен на любую крайность. У границы он атаковал сразу семерых валчей.
– Тогда рушилась комбинация, которую он готовил несколько месяцев. И лакомый кусочек – наши браслеты – должен был достаться его врагам.
– Но риск был велик. И он проиграл.
– Похоже, он вернулся за реваншем. И вряд ли он один.
– Надо решить, где мы хотим принять бой. За стенами или в самом Стамбуле.
– А как будет лучше? – осторожно спросил Тарас, догадываясь об ответе.
Фарсал покачал головой.
– Выходить за стены нельзя. Оставаться здесь – дать захлопнуть ловушку. Я думаю, маги, идущие на такой риск, просчитали все варианты.
Тарас запустил руки в волосы:
– Но хоть что-то можно сделать?
Фарсал кивнул:
– Можно. Надо усилиться за счёт валчей.
Ольга округлила глаза:
– Атаковать валчей?
Фарсал поморщился:
– Я же объяснял, с валчами нам не справиться. Кроме того, несколько новых браслетов нам ничего не дадут. На «прорастание» нужно время. Я предлагаю заключить с валчами союз.
Школяры переглянулись.
– Да они нас размажут. В первой же удобной позиции.
– Это я беру на себя, – усмехнулся маг.
Тарас, Никита и Ольга снова переглянулись.
– Вообще оно было бы неплохо, – осторожно сказал Тарас. – Мне эти ребята осточертели. Справиться с ними мы всё равно не можем, а так... Но захотят ли? И сможем ли мы повернуться к ним спиной?
– Они наверняка знают, что происходит вокруг Стамбула. Орден не успеет прийти на помощь. Они в той же ловушке.
