Так и вышло.
Во время первых секунд боя всё окончательно стало ясно.
Эх… Интересно, как давно Арвин в этом мире? До приёма поговорить нам не удастся. Да и для окружающих наш разговор сразу после боя может выглядеть подозрительно. Мы, конечно, вдвоём показали зрителям прекрасный и захватывающий бой, в котором разве что совсем уж безумный параноик может заподозрить постановку, но всё же… даже на приёме нужно быть предельно осторожными.
Форкх меня дери, а бой получился знатный! Как в старые добрые времена. Мы ведь сегодня сражались за победу! И пусть оба понимали, что с мечом из атрибута жи́вы Арвину меня не победить, оба не забывали, что в бою может произойти любая неожиданность. В наших спаррингах такое иногда случалось.
Да, мы провели много совместных тренировочных боёв. Но ни одного официального. Различные турниры частенько проводились на Родине или на дружественных планетах, однако мы с Аривином никогда не участвовали на одном турнире вместе. Либо он, либо я. Мериться силой друг с другом мы предпочитали без посторонних глаз. Даже Первым мечом империи Арвин стал потому, что я не претендовал на этот титул. Иначе Арвин бы просто не стал участвовать. А как мечник он меня превосходит на три головы.
Вспоминая былые деньки и думая о деньках грядущих, я и задремал в ванне.
А проснулся от размеренного стука в дверь.
– Кто там?
– Это Тихон, Аскольд Игоревич. Вам принесли кушанья, блюда подобраны по настоянию её светлости младшей княжны Выборгской.
Софьи? Мило с ее стороны. И забавно, что местный слуга подчеркнул, кто именно составлял заказ. В духе, если вам не понравится – мы здесь ни причём.
– Благодарю, – отозвался я, решив побыстрее закончить с водными процедурами.
Что ж, плюс сто очков Софье Троекуровой. Отличный выбор блюда для того, кто только что выкладывался в поединке. Суп как основа, на случай если я сильно устал и не смогу сразу переварить твёрдую пищу. Хлеб с перекрученным варёным мясом как дополнение, на случай, если устал, но не очень сильно.
И чай, похожий на тот, что мы пили в «Райских кущах».
Перекусив, я завалился на кровать. Вновь задремал, и на сей раз проснулся от приглушённых разговоров за стеной.
Группа поддержки дала мне час на отдых, а затем всё же решили меня проведать.
Когда я вышел в гостиную, получил огромную порцию тёплых поздравлений.
– Как вы себя чувствуете, Аскольд Игоревич? – учтиво поинтересовалась Софья. – Готовы к финальному бою?
– С Шереметевым? – уточнил я.
– Да, Пётр Петрович, как и ожидалось, без труда победил в полуфинале, – кивнула Царица Лицея.
– Готов, – проговорил я и подумал, что, чуда не произошло.
В гостиной моего блока молчаливой статуей стояла одна из местных служанок. Девушка, как я понимаю, выполняла сразу две функции: прямую – была готова в случае необходимости прислуживать гостям, и скрытую присматривала за нами. Например, чтобы среди гостей не оказалось целительницы или кто‑нибудь не пронёс целительские артефакты. Это против правил. По задумке организаторов турнира, если в один день у участника несколько боёв, он должен уметь правильно рассчитать свои силы. А не использовать стороннюю помощь для восстановления.
С родными и друзьями мы просидели двенадцать минут. Я чувствовал тепло и поддержку, исходящие от каждого из них. Даже от Юлии, которая последние дни стала ещё более молчаливой, чем обычно.
А затем мы всей честной компанией отправились на трибуны. Пропускать бой Арвина за третье место мне не хотелось.
От коридора, в котором находился мой блок, к отведённым для нас места на трибунах вела отдельная лестница, так что ни с кем из зрителей я не столкнулся. Когда я занял место на диване рядом с братьями и тётей, то отметил, что появление моей персоны не осталось незамеченным. На меня были обращены взгляды знакомых и незнакомых аристократов. Кое‑кто из них мне улыбался и кивал. Некоторые даже поднимали бокалы с вином – мол, пьют в мою честь. Но кое‑кто раздражённо отворачивался.
В перерывах между поединками на арене проходили костюмированные представления с песнями, плясками и гонками медведей на велосипедах – как‑никак сегодня праздник.
Но, наконец, посторонние покинули арену и на неё вышел судья.
– Дамы и господа! – объявил он в микрофон. – Сегодня вам выпала удача лицезреть бои лучших из лучших! Бои тех, кто победами во многих поединках доказал своё право сражаться на главной арене империи в последний день турнира и праздник зимнего солнцестояния. Совсем скоро мы узнаем имя победителя турнира! Ну а пока, мы готовы начать бой за третье место!
Трибуны поддержали его слова громкими аплодисментами. Судья представил первого бойца, когда на арену вышла девушка, совсем недавно проигравшая в полуфинале Шереметеву. На огромном экране по её движениям было отчётливо видно, что она устала. Однако пылающий взгляд выдавал огромное желание победить.
А вот Арвин выглядел бодрячком. Он улыбался, приветствуя трибуны.
– Его сиятельство на удивление хорошо держится, – услышал я с соседнего диванчика голос Юли.
– Даже и не скажешь, что он сегодня сражался с Аскольдом, – поддержала разговор Яна. – Достойный кандидат.
– Кандидат? На что? – спросила у сестры Алиса.
– На победу в утешительном финале, разумеется, – мгновенно ответила Яна.
Спустя две минуты на трибунах воцарилась тишина.
– Как‑то даже жалко её, – глядя на поверженную девушку, лежащую без чувств в центре арены, тихо проговорила Алиса.
– Не нужно жалеть воина, который по собственной воле вышел на бой, – заметила Софья. – Стоит похвалить её за то, что так далеко продвинулась по турнирной сетке.
– И всё же отчасти я согласна с утверждением, что лучше проиграть в полуфинале и выиграть утешительный финал, чем выиграть в полуфинале и проиграть финал, – ответила Алиса.
Тем временем на арене Арвин отбил воинское приветствие поверженному противнику, а затем подняв вверх кулак, повернулся к трибунам.
– Смотрите, ведёт себя так, будто турнир выиграл, – не отводя взгляда от огромного экрана, произнесла Юля. – Уверен в себе, держится достойно и гордо. Похвальное самообладание и чувство собственного достоинства.
– Уверена, Юлия Евгеньевна, тот, кто выиграет этот турнир, будет держаться ещё достойнее, – чуть холоднее, чем следовало, сказала Софья Антоновна.
Спустя полторы минуты за мной пришёл Тихон.
– Аскольд, – тихо проговорила тётя, взяв меня за руку. – Я… не хочу, чтобы ты пострадал. Но я понимаю, насколько для тебя важна эта победа. Иди и добейся своей цели. А мы будем ждать тебя! И… нам не важен результат. Но очень хочется, чтобы ты выиграл.
– Спасибо, – я приобнял её за плечи.
– Аск, ты для нас путеводная звезда, знай это, – серьёзным тоном проговорил Глеб.
– Так что не это… не померкни! – вставил умное слово Боря.
Кивнув братьям, я повернулся к своим школьным друзьям.
– Талантливый человек, талантлив во всём, – улыбнулся Влад. – Раз уж ты обошёл Васю в учёбе, что, на мой взгляд, было практически нереальным, давай уже и турнир выиграй!
– Поддерживаю, – лаконично сказал Антохин.
– И я, – буркнула Маша Роднина.
– Спасибо, ребята, – отозвался я.
Все присутствующие сказали мне напутственные слова. Даже великая княгиня Тверская произнесла пару слов.
– Эта арена покорится «Алой Мудрости»? – тихо спросила Софья.
Я улыбнулся, вспомнив, что сказал ей в день открытия третьего этапа турнира.
– Конечно, Софья Антоновна. В этом году. Я ведь всегда выполняю свои обещания.
А ещё через шестнадцать минут я, надев абсолютно новый комплект традиционного боевого костюма, шёл по коридору подтрибунного помещения.
Наконец это день настал! Он уже принёс мне огромную радость – весть о том, что Арвин не сгинул в Аномалии, а переродился так же, как и я с Архуном. Но радостные события на этом не закончатся, я уверен.
– Дамы и Господа! Первый участник финального поединка всеимперского бойцовского турнира – чемпион Юго‑Востока Москвы и главное открытие турнира этого года – Аскольд Игоревич Сидоров!
