Выходя на арену, я улыбался трибунам. Поймав взглядом объектив камеры, с которой шла трансляция на широкие экраны, подмигнул. Остановился напротив трибун, на которой сидели мои родные и друзья и весело помахал им.
– И его соперник, второй финалист, чемпион Северного Петрограда, боярин Пётр Петрович Шереметев!
Невысокий, худощавый юноша с каштановыми волосами, спокойным шагом шёл с противоположной стороны и невозмутимо приветствовал трибуны. По нему и не скажешь, что перед тобой матёрый боец…
Он повернулся ко мне, и его скучающий взгляд изменился.
Хищник.
Не зря боярин Шереметев принял в род этого заделанного на стороне сыночка. Алиса рассказывала, что её родители – великие князь и княгиня Тверские присутствовали на приёме, который организовал Шереметев‑старший, где публично провёл ритуал подтверждения крови. Моему сегодняшнему сопернику тогда было десять лет.
– Десять лет, Аскольд, – вспомнились мне слова Алисы, сказанные тогда. – Пятнадцать лет – нормальный возраст, чтобы засиять. А те, кто засиял раньше тринадцати, уже считаются самородками. Этого же приняли в род в десять. Глядя на его сегодняшние успехи, многие склоняются к мысли, что Шереметев‑старший решил официально объявить бастарда «младшим сыном» после того, как узнал, что тот засиял. А ещё поговаривают, что если титул Генерал‑губернатора Петрограда останется у Шереметевых, то может перейти именно Петру, а не кому‑то из его полноправных братьев!
Да, мне предстоит сражаться с настоящим гением жи́вы.
Посмотрим, на что он способен!
– Три… Два… Один… – стонали трибуны.
– В бой!
Глава 29
Резко выставив перед собой руки с растопыренными пальцами, Пётр Шереметев создал мощный водяной вал. Красивая и мощная техника – волна высотой под четыре метра и шириной больше десяти.
Я попытался уйти из зоны поражения. Облачив ноги в сапоги из сверкающих золотых молний и «разжижая» воздух вокруг себя альтерой, я рванул в сторону, параллельно водяному валу.
Выбраться не удалось.
Когда я уже видел край могучей волны, вал стал ещё шире и быстрее.
Мощный поток ударил меня в бок. Я успел облачиться в стихийный доспех и выпустить ещё больше альтеры в облако, чтобы смягчить удар.
Но даже при этом я едва устоял на ногах. Чтобы не упасть, я отступил и развернулся, а водяная техника обошла меня с двух сторон.
Я оказался внутри огромного водяного пузыря. Форкх меня дери, дежавю. Такое уже случалось со мной на этой арене.
Вот только сейчас пузырь был больше и плотнее. И с каждым мгновеньем концентрация вражеской жи́вы внутри пузыря росла.
Двигаться становилось сложнее, и каждую секунду бесчисленное количество невидимых водяных иголок пыталось пробить мой покров. Силы в таких иголках практически нет, но они отвлекают, чтоб им! Шереметев пытается сбить мою концентрацию.
И вода в пузыре какая‑то мутная! Сарнитские дебри, вообще ничего не видно! Дышать нечем!
Отвратная техника!
И настораживает, что Шереметев не спешит атаковать всерьёз. Вряд ли он рассчитывает меня просто утопить.
Пропустив через себя альтеру, я создал самое концентрированное облако, на какое только был способен. Растягивать его на весь водяной пузырь не стал, чтобы не терять в мощности.
А затем я резко выпустил в разные стороны молнии! Электричество и вода… Если бы, кроме меня, в пузыре оказался обычный человек без покрова жи́вы, то тут же умер. Но мне мои молнии не вредят. А Шереметев стоит в нескольких метрах от пузыря.
Моя атака разрушила сердцевину пузыря, тем самым нарушив целостность техники. Противник не смог её мгновенно восстановить, и вся вода водопадом хлынула на ковровое покрытие арены.
И в тот же момент в меня полетели огромные водяные колья! Вот почему Шереметев не атаковал раньше – пока я был внутри водяного пузыря, он создавал технику, способную нашпиговать меня, как иголки игольницу.
Не увернуться!
Ну и пусть. Облако альтеры работает на всю катушку!
Я выпустил сконцентрированную в груди жи́ву, обращая её в золотые молнии. Толстые могучие молнии врезались в водяные колья, разбивая их. Вода шипела, превращаясь в пар, на ковролин летели тысячи брызг!
Моя одежда и волосы уже стали мокрыми, а мышцы неприятно тянуло от использования альтеры на максимуме.
Но Шереметев так и не сдвинулся с места! Хорош! Да он точно Мастер. Может быть, он не самый сильный Мастер, с которым я сражался, но точно самый сильный школьник.
Если не брать в расчёт Арвина.
На моих ступнях вновь заискрились молнии. Я рванул вперёд на скорости недоступной Шереметеву.
Вот я поравнялся с ним…
Увернуться противник не успел. Да он и не пытался уворачиваться, вместо этого покрыв своё тело красивым стихийным доспехом. Детали брони отчётливо просматривались: шлем в виде львиной головы – гербового животного рода Шереметевых, нагрудник, на котором был выгравирован тот самый герб…
Ну точно Мастер – Наставники не могут создать настолько эффектный и плотный доспех.
Двойка в голову противнику!
Он закрылся, но я лишь обозначил удары, тут же приложив его правой ногой по голени.
Хах, отлично! Мой любимый финт, который я часто делаю «на автомате» не прошёл. Как и Арвин ранее, Пётр успел отвести ногу, и я ударил лишь воздух.
Шереметев определённо готовился к бою со мной. Приятно! Значит, не зазнаётся.
Продолжая движение, я полуоборотом ушёл за спину противнику и ударил локтем. Его скорости не хватило, чтобы увернуться полностью. Однако он смог довернуть корпус и встретить мой локоть блоком двух скрещенных рук.
– Оукх… – сдавленно прохрипел Шереметев. Парень попятился, а доспех на его правой руке полностью развеялся.
Я ударил концентрированной альтерой от души. Да, пробил доспех и покров, точно травмировал руку, но вроде бы не сломал.
Но Шереметев смог удержать контроль над покровом и остальным доспехом.
И тут же контратаковать.
Я почувствовал, как всё моё тело будто пронзило крохотными иголками. Эффект был схож с тем, что я ощутил внутри пузыря, но только раз в десять сильнее.
От неожиданности и удара по концентрации я потерял драгоценное мгновение, необходимое, чтобы развить успех.
А в следующий миг произошло два события. Во‑первых, я понял, что именно атаковало меня – это была вода от техник Шереметева, впитавшаяся в мою одежду и намочившая мои короткие волосы.
А во‑вторых, вокруг меня словно из ниоткуда появились высокие водяные деревья.
Целый лес.
* * *
– Сперва «Завершённый стихийный доспех», а теперь и «Лес погибели»! – восхищённо воскликнул полный мужчина‑аристократ. – Юный боярин Шереметев продемонстрировал уже вторую Мастерскую технику. Как же я рад, что на него поставил.
– Бой ещё не закончился, – сквозь зубы процедил его сосед. – Сидоров только что сбил его доспех, и с «Лесом» справится.
– Ну согласись, Сань, Шереметев гораздо лучше обучен?
– Не спорю, но я надеюсь на победу Сидорова. Проклятье! – мужчина сжал кулаки, когда из водяных деревьев вырвались водяные звери и атаковали Аскольда Сидорова.
* * *
Со всех сторон доносились перешёптывания возбуждённых зрителей, восхищённых зрелищным поединком, но «группа поддержки» Аскольда старалась не обращать на них внимания.
– Давай, Аск, ты сможешь… – шипел Влад, напряжённо впившись пальцами рук в собственные колени.
Инна бросила на Белякова умилённый взгляд и ласково погладила его по руке.
– Сможет, непременно сможет, – пробормотала она, вновь повернувшись к широкому экрану.
А на экране Аскольд отбивался от атакующих его зверей. Удар ногой в голову водяному волку – и тварь разлетелась на брызги. Но уже в следующую секунду на Аскольда спикировал крупный водяной орёл.
