Кенеб снова взялся за поводья.
* * *
Въехавший на гребень лейтенант Ранал резко натянул удила, конь вздыбился на фоне неба.
— Ради богов, застрелите его кто-нибудь.
Скрипач не потрудился поглядеть, кто болтает. Он слишком тяжко сражался с собственной лошадью. Виканская полукровка жаждала его крови. Ненависть была совершенно взаимной.
— Что задумал ублюдок? — требовательно спросил Каракатица, подъехав к сержанту. — Мы оставили позади даже взвод Геслера — а куда пропал Бордюк, один Худ знает.
Взвод догнал лейтенанта на верху древней дорожной насыпи. К северу мерцала от жары бескрайняя пустыня Рараку.
Ранал развернул коня мордой к солдатам. Ткнул пальцем на запад. — Видели их? Неужели у вас глаза ничего не стоят?
Скрипач сплюнул на сторону и сощурился, глядя в указанном Раналом направлении. Десятка два конников, наверное, арьергард. Скачут неровным галопом. — Лейтенант, — начал он, — в здешних песках живет один паук. Ползает под поверхностью, но высовывает странный хвост, как у змеи, и все голодные хищники его видят. Как «змея» заползает в песок. Большой паук. Ястребы спускаются схватить змею, но кончают, растворяясь в горле у…
— Хватит дурацкого конского дерьма, сержант, — рявкнул Ранал. — Они там потому, что слишком поздно покинули оазис. Наверное, были заняты, грабя дворец, и не заметили, что Ша'ик нанизали на вертел, Собакодавы мертвы до единого, а все остальные улепетывают так быстро, как могут их тощие кони. — Он сверкнул на Скрипача глазами. — Я хочу их головы, ты, седоусое ископаемое.
— Мы их рано или поздно перехватим, сэр. Лучше вместе со всей ротой…
— Тогда слезай с седла и усаживая задницу на дорогу, сержант! Оставь битву нам, остальным! Ну, остальные, за мной!
Ранал ударил коня пятками, посылая в галоп.
Усталым жестом Скрипач велел морпехам следовать и сам поплелся на упрямящейся, как всегда кобыле.
— Нервы взвинчены, — крикнул Корик, проскакав мимо.
— У кого, у моей лошади или у лейтенанта?
Сетиец улыбнулся в ответ. — У твоей… естественно. Не нравится ей лишний вес, Скрип.
Скрипач изогнулся, поправляя тяжелый тюк и арбалет с металкой. — Я уж тебе нервы взвинчу, — буркнул он. — Дай только время.
Было уже за полдень. Почти семь звонов с того момента, как Адъюнкт сразила Ша'ик. Скрипач заметил, как то и дело поглядывает на север — в Рараку, откуда все еще обрушивается, грозя захватить его, песня — откатывается и вздымается снова. Далекий горизонт за обширным бассейном песка, понял он вдруг, затянули белые тучи.
«Нет, это выглядит неправильно…»
Полный песка ветер ударил в лицо.
— Они покинули дорогу! — крикнул Ранал.
Скрипач прищурился, глядя вперед. Всадники, и точно, рванулись по южному склону, направляясь наискосок — прямиком в быстро приближающуюся бурю. «Боги, только не еще один песчаный шторм». Он знал, что эта буря — естественная. Такие терзают пустыню, летят своевольными демонами, пробивая извилистую дикую тропу — один или два звона, прежде чем пропасть так же внезапно, как появились.
Он привстал в стременах: — Лейтенант! Они хотя въехать в бурю! Укрыться! А нам лучше не…
— Махни мне тут языком еще раз, сержант, и я его вырву! Слышал?
Скрипач покорился. — Так точно, сэр.
— Преследуем на полном скаку, солдаты! — рявкнул Ранал. — Буря их замедлит.
«Ох, она их замедлит. Ладно, ладно…»
* * *
Геслер вглядывался в ослепительную пустыню. — Да кто же, — тихо удивился он, — они такие?
Пришлось остановиться, когда стало очевидным: четверо всадников мчатся наперерез. Над головами блистают длинные белые мечи. Необыкновенные, столь же белые блестящие доспехи. Белые кони. Белое всё.
— Они нам совсем не рады, — прогудел Буян, дергая пальцами бороду.
— Замечательно. Но это же не изменники, верно?
— Отребье Ша'ик? Кто знает? Но даже если…
Сержант кивнул. — Песок, сюда.
— Готов, — рявкнул сапер.
— Парень, далеко достанешь этой штукой?
— Сам не уверен. Не было шанса попробовать. У Скрипа выходит тридцать-сорок шагов с долбашкой — скажу вам, это чертовски близко…
— Ладно. Остальные спешиться и отвести коней подальше. Правд, хорошенько держи поводья — если они сбегут, нам конец.
— Я видел Бордюка со взводом там, южнее, — заявил Пелла.
— Да, потерялись как мы. Теперь ты их не видишь, точно?
— Нет, сержант.
— Проклятие Раналу. Напомни мне при следующей встрече его убить.
— Слушаюсь, сержант.
Четверо нападавших долговязых ублюдков, издавая устрашающие вопли, ринулись к подножию холма.
— Заряжай, парень, — пробормотал Геслер. — И не промажь.
Самодельная металка была скопирована с орудия Скрипача. Выглядит достойно, по крайней мере не хуже прочих металок — то есть не особо надежной. «Тридцать шагов от долбашки. Худ нас поджарит…»
Вот они приехали. В низине, кони мчатся, стремясь взлететь на холм.
Низкое гудение — и нечто неуклюжее, серое полетело кверху — затем книзу.
«Долбашка — святая ж…» — Ложись! Ложись! Ложись!
Кажется, сам холм вздыбился под ними. Геслер шлепнулся в пыль посреди кипящего белого облака, кашляя и бранясь, закрыл голову руками. Сверху дождем падали камни.
И не очень скоро удалось сержанту встать на ноги.
На противоположном склоне Правд пытался бежать сразу во все стороны — лошади вырвали поводья и метались в дикой панике.
— Худовы яйца на сковороде! — Геслер упер руки в бока и огляделся. Остальные солдаты вставали, испуганные и усыпанные пылью. Буян налетел на Песка и схватил за горло.
— Не переусердствуй, капрал, — сказал Геслер, когда Буян начал трясти сапера. — Пусть доживет до моей взбучки. И, черт дери, убедись, что при нем нет жульков.
Это заставило Буяна замереть.
Геслер подошел к краю холма, отныне покрытого рытвинами, и поглядел вниз. — Ну, они больше не станут охотиться, я бы предположил.
— Интересно, кто они? — спросил Пелла.
— Кажется, доспехи пережили взрыв — можешь сходить и собрать всё, что осталось внутри… хотя ладно, не надо. Нужно собрать коней. — Он повернулся к солдатам. — Хватит в штаны ссыкать, ребятушки. Пошевеливайтесь.
* * *
Неподвижно лежавший на дне дымящегося кратера, придавленный тушей лошади и оглушенный взрывом Жорруде застонал. Он был покрыт синяками, голова болела, хотелось выблевать — но не раньше, чем он снимет шлем.
Где-то в груде обломков кашлянул брат Эниас. — Брат Жорруде?
— Да?
— Хочу домой.
