Нет, я всегда знала, что при дворе главную роль играют этикет и видимость приличий, но зачем же настолько доводить всё до абсурда?! И вообще – почему так дёргается виконт? Неужели вспомнил-таки, где меня видел?! Или они с Луисом всё же не успели поговорить без моего участия, и теперь молодого человека распирают заготовленные фразы?
Наконец Луис вспомнил, что он тут не один, и, вскрыв несчастную бутылку, стал разливать по бокалам вино. По комнате мягким касанием прохлады поплыли до боли знакомые ароматы… Я в миг оказалась у столика, всматриваясь: не ошиблась ли? Нет. Радостная улыбка озарила мою застывшую физиономию, являясь лучшей наградой повеселевшему Луису. Даже виконту перепала тень моего счастья, что его, впрочем, не очень впечатлило. Ну и не хотелось.
Свежий, снежный и чуть-чуть пряный аромат выдавал в тёмно-бордовой жидкости позднее, последнее вино. Конечно же, родом из Шитасса, из его горных виноградников. Моё любимое… И очень дорогое. Неужели кронпринц настолько уважает какого-то виконта? Или настолько с ним дружит?!
Оказалось, этот вопрос заинтересовал не только меня.
– Странно… – протянул Луис. – Не в обиду тебе будь сказано, Норо… Похоже, моя матушка наконец признала нашу дружбу. Иначе с чего бы она вдруг позволила моему камердинеру подать нам 'Серебряную розу'?
Виконт дёрнулся и склонил голову.
– Прошу прощения, мой принц, это вино принёс я. Разорил отцовский погреб… ради нашей встречи. Решил устроить, так сказать, небольшой преждевременный мальчишник. Однако, ваше присутствие, леди Рилаза, несомненно лишь украсит наш маленький праздник.
Заметно. То-то вы губы так поджимаете, лорд. Не иначе, от радости – из-за моего присутствия, украшающего ваше мужское общество.
– Да? – неприятно удивился кронпринц. Я вскинула брови в немом изумлении. – В таком случае, прощения должен просить я, Норо. Я действительно не подумал о такой возможности и поэтому сделал неверные выводы. И, в качестве извинения, я позволю себе первым сказать тост…
Луис демонстративно взял со столика бокал. Держа его изящно и бережно, двумя пальцами за тонкую изгибающуюся ножку, мой подопечный повернулся к окну. В ожидании нашей с виконтом готовности, Луис с восхищённой улыбкой любовался вспыхивающими внутри бокала рубиновыми отблесками света.
Я тоже взяла вино и, блаженно щурясь, воскрешала в памяти его аромат, чуть наклоняя тёмную зеркальную гладь и держа бокал прям перед носом.
Виконт задерживался. Нам с Луисом уже нетерпелось опробовать вкус этой 'Серебряной розы', а лорд всё мешкал, словно не решаясь касаться бокала.
Наконец он его схватил – 'Как ядовитую змею за хвост!' – мелькнула ехидная мысль, и шальными глазами уставился на кронпринца в ожидании обещанного тоста.
Луис улыбнулся ему:
– За тебя, Норо. За моего лучшего друга… За дружбу!
– За дружбу! – эхом повторили мы с виконтом, и я выпустила из рук бокал.
Чувствуя, что не успеваю, я рванула из рукавов ножи и наугад метнула, надеясь на удачу и помощь Ясноликого. И Бледноокой. Да хоть всех сразу, включая Тёмного, чтоб мне пусто было!
Тройной обиженный звон стал мне ответом. Разбился мой бокал, встретив на своём пути недостаточно мягкий ковёр. Столкнувшись с рукоятями ножей, разлетелись на брызги и осколки бокалы наслаждающихся вкусом вина 'собеседников', украшая их лица чёрточками свежих царапин и оспинами винных капель. А теперь – вопрос… Сколько они успели выпить?!! И почему, во имя всех небесных жителей, во время моей 'защиты' Луису всё время достаётся?!
– Рил, что ты творишь?! – от взбешённого рыка кронпринца захотелось вытянуться во фрунт и сделать вид, что я – дерево. В смысле немое, неподвижное и бессознательное.
Вот только рано расслабляться. Если я ошиблась, то пусть Луис орёт на меня хоть до посинения, слова поперёк не пикну. А так…
– Норол! Сядьте на пол! Руки вытяните перед собой! Сцепите в 'замок'! Луис, отойдите мне за спину!.. Ну, или хотя бы просто отойдите, – взмолилась я, видя, что этот упрямец даже шага сделать не хочет. Балбес! Он что, не понимает, что кинжал, который я держу наизготовку наподобие метательного ножа, сбалансирован не для полёта. Ручаться в точности попадания я не могу!
– Рилаза, опусти оружие! – рявкнул кронпринц.
Я даже не сразу поняла, что это он ко мне обращается. А когда поняла, тут же окрысилась:
– Я сказала, отойдите от него, Луис!
Должно быть, что-то было в моём голосе, отчего подопечный нехотя повиновался. Повторный приказ застывшему виконту, и он под моим давящим взглядом плюхается на ковёр и сцепляет руки в 'замок'.
– Ну и чего ты добилась, Рилаза? – вопросил кронпринц, стоя подальше от нас обоих – меня и 'арестованного'.
Бледность испуга – а кто не испугается, если вплотную к его лицу 'взорвётся' бокал?! – и румянец гнева схлынули, возвращая моему подопечному его естественный цвет. Но что-то было в Луисе такое, что заставило меня быть начеку, не расслабляясь ни на секунду…
Улыбка. А вернее, полное её отсутствие.
Никогда ещё не видела Луиса – не улыбающимся…
По-моему, меня сейчас будут убивать. А если я ошиблась с вином – то в буквальном смысле.
Желание ещё пожить заставляет отчитаться, тараторя и в спешке глотая слова и целые фразы:
– Луис, есть южный яд, 'белый,.. Он идеально подходит,.. отравить с помощью 'снежных' вин. Вкус делают идентичным,.. выбранному сорту вина. Запаха у него нет,.. прозрачен. После смешения с вином,.. необнаружим. Только через сорок,.. он отслаивается в бутылке. Противоядие принимается,.. после отравления – нет. Смертельная,.. полстакана, это наверняка. Иногда,.. четверти. Сколько вы?..
– Глоток. Ну, может, полтора, – задумчиво отвечает Луис. Улыбка, естественно, и не пытается появиться на своём месте. Да ещё и брови сдвигаются к переносице, отчего кажется, что на донышке глаз кронпринца начинает клубиться что-то нехорошее. – 'Белый песок пустыни', говоришь? Я бы и не вспомнил… Тоже мне, знаток южных вин нашлась! Любое другое вино тоже можно отравить. И, кстати, у меня иммунитет против 'песка'. Как и против других ядов.
Чуть склоняю голову:
– Я и не сомневалась в этом, Луис. Но любой выработанный иммунитет можно перебить количеством яда.
– М-да… – вздыхает кронпринц. – Ну и что нам теперь делать? Ждать, не помру ли я? Обнаружить разведённый яд ведь невозможно, ты сама сказала. И, наконец, отпусти Норола. Он в твоей подозрительности не виноват.
– Подождите, Луис.
– Ну что ещё?
– Есть один способ. Его мало кто знает… В высших родах Шитасса он передаётся детям, как наследство. Скажите, есть ли в этих покоях что-нибудь из цветного приморского шёлка?
