— Нужно.
Когда Кори нужно, он умеет говорить «лорд-канцлерским голосом». Теперь уже Медео корчит рожу. Но меч все-таки убирает. Первое, что делает делихон, когда остроконечное лезвие перестает царапать ему грудь, — подходит к локсийской секире и легонько проводит по ней пальцем.
— Поразительно, — удивленно констатирует он. — Никогда не замечал, что с предметов в этом дворце стирается пыль. Или это ты ввел, Кори? Признак прогресса?
— На Аккалабате прогресса нет. Об этом многократно упоминалось в политических дискуссиях последних дней. Если вы не заметили, — ехидно добавляет Кори. Сам он мечи не убрал и следит за делихоном пристальным взглядом.
Корто задумчиво продолжает:
— Все-таки тогда я был прав, на Делихоне. Сид совсем не готовил тебя к управлению государством. Знаешь, какая должна быть основная черта лорд-канцлера государства, не имеющего прогресса? Если не считать предусмотрительности.
У Медео удивленно округляются брови. Он старается встать так, чтобы не отражаться в секире и всеми мыслимыми мимическими средствами передать брату мысль о том, что они имеют дело с невменяемым сумасшедшим. Сейчас он будет объяснять им, как управлять Аккалабатом. Кори делает предостерегающий жест. Совет помириться с Хьеллем, полученный им во время альцедо, оказался хорош. Послушаем еще.
— Не знаю. Расскажете?
— Умение заниматься именно тем, что нужно в данный момент. Ты его полностью лишен. Вот так вот.
Делихон словно сам удивляется тому, что сейчас сказал. Примерно с такой интонацией отец сообщал Кори, что в связи с его колоссальными «успехами» в танцах он на придворном балу должен будет пригласить молодящуюся старуху Дар-Фалько, которой все равно с кем. И не сметь оттаптывать ноги молодым деле из боковых ветвей Дар-Эсилей: им этикетом предписано танцевать с дальним родственником, но такого наказания они не заслужили. Вот так вот. И энергичное движение указательного пальца правой руки, выстукивающего по воздуху вот-так-вот.
И энергичное движение указательного пальца правой руки… Выстукивающего вот-так-вот по рукояти локсийской секиры.
Кори начинает нравиться эта игра. Краем глаза он замечает изменившееся выражение лица Медео и понимает, что тот тоже вспомнил. Вспомнил, потоптался на месте, шагнул в угол комнаты, подхватил за спинки два стула, принес. Сам, скрестив руки на груди, устроился поодаль. Привалился к сомнительной прочности этажерке с укутанными в грубую кожу древними фолиантами, имеющими такой вид, что никому, кроме мышей, не пришло бы в голову заглянуть в них без опасения за свое здоровье. Беззастенчиво разглядывал Корто, словно прикидывая, что у него под лакированной форменной кожей.
— В общем, не вижу повода распылять сейчас время и силы и заниматься всяческой ерундой типа романа Медео с королевой или попыток заткнуть рот какому-то делихону, который нечаянно (это слово произносится с неподражаемо ироничной интонацией дома Эсилей) подслушал некий бессистемный и бессмысленный разговор. Сейчас у нас другая проблема, — Корто усаживается на стул нога на ногу. — Медео, ты рано прикинулся предметом домашней обстановки. Сходи проверь за дверями, не подслушивает ли нас кто. И за окнами посмотри.
Медео на мгновение превращается в возглас «Чтооооо?!!» двухметрового роста. Все виды мучительной смерти, которым он готов подвергнуть настырного делихона… нет, конечно, они не читаются у него на лице, ведь он все-таки Дар-Эсиль. Но в чеканящем шаге, которым он приближается к двери, и в напряженно выпрямленной спине — полный набор средневековых пыток, мысленно примеряемых им к Корто, прочитать вполне можно. Корто делает вид, что не заметил. Одобрительно кивает, когда Медео, нарочито топая, подбирается к одной двери и вместо того, чтобы рывком распахнуть ее, одним махом оказывается у противоположной и резко ее толкает. Так же мастерски проверяются окна и вторая дверь: Медео сам настолько поднаторел в искусстве подслушивания, что знает все уловки, и ни один шпион не укроется от его опытного взгляда.
— Нет здесь никого, — недовольно бурчит он, возвращаясь на место. — Все спят уже. И нам пора баиньки. Сейчас выслушаем вас, убьем по-быстрому и на бочок в кроватку.
«В этом весь Медео», — думает Кори. Сам он уже в начале этой пантомимы удобно расположился на стуле, даже орад расстегнул и позволил ему свободно сползти на пол. Кори устал, безумно устал и не собирается изображать из себя железного.
Сейчас будем долго слушать Корто, потом абсолютно его не убьем, потому что он расскажет нам нечто важное, и вместо кроватки отправимся неизвестно куда делать неизвестно что «нужное в данный момент».
В том, что этот мрачный прогноз верен, Кори не сомневается ни на секунду. Потому что Корто впервые за время их знакомства снял темные очки.
Медео уронил этажерку.
— На чем я остановился? — Корто засунул очки в карман и с силой трет переносицу.
— На совершенно очевидном факте. На том, что интимные отношения между королевой Аккалабата и одним из ее даров — полная ерунда и абсолютно обычная вещь. Медео, перестань возиться. Оставь эти книги в покое и выслушай… — Кори специально делает паузу, но Корто и не думает ее заполнить.
— Да, действительно, — говорит он назидательным тоном, снова нацепляя очки на нос. — Не то чтобы это было впервые. И хорошо, что Медео нам об этом напомнил. Сейчас, когда в стране бардак и смута.
Медео сидит на полу среди изъеденных мышами переплетов и пытается не выглядеть растерянно, что слабо ему удается.
Корто продолжает:
— В стране бардак и смута. Кори, ты оглянуться не успеешь, как вновь поднимутся южные провинции. Они всегда чувствуют малейшую неуверенность королевы и спешат воспользоваться. Мне не понравились взгляды локсиан, перед которыми Звездный совет так услужливо развернул космическую карту укреплений Аккалабата. И наше противостояние с Дар-Пассерами еще не закончилось, позволь тебе напомнить. Что в этой ситуации следует делать?
Он сказал «наше». И сразу задал вопрос, как на экзамене. Что в этой ситуации следует делать? Отвечать первое, что придет в голову. Так учил отец.
— Стать сильнее.
— Ответ не на двоечку. Уже хорошо. Как стать сильнее?
— Нууу… Можно…
— Медео? — школьный опрос продолжается. — Как Дар-Эсили могут стать сильнее?
Не на такого нарвался.
— Съесть лапу болотной жабы, — был ответ.
— Медеееео, — простонал Кори.
— Можешь съесть две. Не возбраняется, — одобрил Корто. — Но есть и другие средства. На чем веками зиждилась сила дома Эсилей? И вместе с ней — подсказываю — незыблемость королевского трона Аккалабата?
