— Почему ты всё время называешь его моим Драконом? — спросил Гавин и сплюнул кровь. Кольца… они толкали его вперёд. Его члены пульсировали силой, энергией. «Сражайся! Убей!»
— Ты следуешь за ним, — ответил Демандред.
— Я нет!
— Ложь, — сказал Демандред. — Или, возможно, тебя просто обманули. Я знаю, что Льюс Тэрин возглавляет эту армию. Сначала я сомневался, но сейчас я уверен. Уже это плетение, что окружает тебя, само по себе доказательство, но у меня есть и более убедительное. Ни один смертный полководец не обладает таким мастерством, какое было продемонстрировано сегодня — в этой битве я столкнулся с истинным мастером. Возможно, Льюс Тэрин носит Маску Зеркал, или он руководит этим Коутоном, посылая ему сообщения с помощью Единой Силы. Это не важно, я вижу истину. Сегодня я играю в кости с Льюсом Тэрином. Я всегда был лучшим полководцем, чем он. Я докажу это здесь. Я бы велел тебе передать это Льюсу Тэрину, но ты не проживёшь так долго, маленький фехтовальщик. Готовься. — Демандред поднял меч.
Гавин встал, бросив нож, и взял меч двумя руками. Демандред двинулся на него, используя незнакомые Гавину стойки. Всё же они были достаточно похожи на те, что он знал и мог парировать. Но, несмотря на его преимущество в скорости, удары меча Гавина не причиняли Демандреду вреда, он снова и снова парировал их, успешно отражая
Он не нападал. Он едва двигался, расставив широко ноги, держа меч двумя руками и парируя все удары, что наносил Гавин. Голубка Взлетает, Падающий Лист, Поглаживание Леопарда. Гавин заскрипел зубами, сквозь которые прорывалось его тяжёлое дыхание. Влияние колец было очень мощным. Почему же его оказалось недостаточно?
Гавин отступил, затем отклонился от ещё одного валуна, пролетевшего всего в нескольких дюймах. «Хвала Свету за эти кольца», — подумал он.
— Ты сражаешься искусно, — сказал Демандред, — для рождённого в этой эпохе. Но всё же ты управляешь мечом, человечек.
— А что мне ещё с ним делать?
— Самому стать мечом, — ответил Демандред, словно озадаченный, что Гавин этого не понимает.
Гавин зарычал и снова бросился на Демандреда, осыпая его ударами. Он всё же был быстрее. Демандред не атаковал, он защищался, хотя и не отступал. Он просто стоял на месте, отбивая каждый удар.
Демандред закрыл глаза. Гавин улыбнулся, затем начал Последний Удар Чёрного Копья.
Меч Демандреда задвигался так, что превратился в размытое пятно.
Гавин почувствовал удар. Задохнувшись, он остановился. Покачнулся и, глядя на рану в животе, упал на колени. Демандреду удалось добраться до него, разрубив панцирь, затем он одним плавным движением освободил меч.
«Почему я… Почему я ничего не чувствую?»
— Если тебе удастся выжить и увидеться с Льюсом Тэрином, — произнёс Демандред, — скажи ему, что я с нетерпением жду нашего поединка, меч против меча. С тех пор, как мы виделись в последний раз, я отточил своё мастерство.
Демандред сделал круговое движение мечом, затем поймал, зажав лезвие между большим и указательным пальцами, протянул его по всей длине и стряхнул кровь, разбрызгивая её на землю.
Плавным движением он вложил меч в ножны, затем, покачав головой, выпустил шар огня в продолжающего стрелять дракона.
Дракон замолчал. Окружённый шаранской гвардией, Демандред пошёл прочь вдоль кромки крутого склона, спускавшегося к реке. Гавин рухнул, ошеломлённый, а на обгорелую траву вытекала его жизнь. Он попытался зажать рану дрожащими пальцами.
Каким-то образом ему удалось подняться на колени. Сердце рыдало, ему необходимо вернуться к Эгвейн. Он пополз, льющаяся на землю кровь смешивалась с грязью. Сквозь заливавший глаза холодный пот, в двадцати шагах впереди он заметил несколько привязанных к частоколу лошадей, которые тыкались мордами в почерневшие пучки травы у себя под ногами. Путём неимоверных усилий, окончательно его опустошивших, спустя несколько бесконечных минут ему удалось втащить себя на первую лошадь, до которой сумел добраться, и отвязать поводья. На грани потери сознания Гавин прильнул к шее лошади, вцепившись в её гриву одной рукой. Затем, собравшись с последними силами, ударил пятками в её бока.
* * *
— Миледи, — обратился Мандеввин к Фэйли, — я знаю этих двоих уже много лет! В их прошлом не всё гладко — мало кто пришёл в Отряд, не имея за душой чего-то подобного. Но, храни меня Свет, они не Приспешники Тёмного!
Фэйли ела свой паёк, молча слушая протесты Мандеввина со всем терпением, на какое была способна. Жаль рядом нет Перрина, чтобы затеять с ним хорошенькую ссору. Ей казалось, она вот-вот взорвётся.
Они были близко к Такан’дару, ужасно близко. Чёрное небо грохотало, и сверкали молнии, и они уже несколько дней не видели ни единого живого существа — ни опасного, ни какого другого. И ни разу не видели Ванина с Харнаном, хотя Фэйли каждую ночь выставляла удвоенную охрану. Приспешники Тёмного никогда не сдаются.
Теперь она несла Рог в большой сумке, привязанной к поясу. Остальные об этом знали и разрывались между гордостью за их миссию и ужасом от её значимости. По крайней мере, теперь она делила её с ними.
— Миледи, — сказал Мандеввин, опускаясь на колени. — Ванин где-то тут, неподалёку. Он очень талантливый разведчик, лучший в Отряде. Мы не увидим его, пока он сам того не захочет, но я бы голову заложил, что он идёт за нами. Куда ему ещё деваться? Может, мне стоит крикнуть, позвать его, чтобы подошёл и попросить объясниться, и мы всё уладим?
— Я подумаю, Мандеввин, — ответила Фэйли.
Одноглазый мужчина кивнул. Он был хорошим командиром, но воображения у него было не больше, чем у кирпича. Бесхитростные люди считали, что у всех остальных побуждения столь же бесхитростные, и он даже и в мыслях не мог допустить, что такие прилежные солдаты Отряда, вроде Ванина и Харнана — без сомнений, выполняя приказ не привлекать внимания — так долго притворялись, только чтобы сейчас совершить нечто настолько ужасное.
По крайней мере, теперь она знала, что её опасения были не беспочвенны. Этот неприкрытый ужас в глазах Ванина, когда его застигли на месте преступления, служил тому достаточным подтверждением, если мало Рога в его руках. Она не ожидала, что Приспешников будет двое, и они перехитрили её, совершив эту кражу. Но, тем не менее, они также недооценили опасности Запустения. Ей невыносима была мысль о том, что бы случилось, не привлеки они внимания медведеподобной твари. Фэйли осталась бы в палатке, поджидая воров, которые уже скрылись бы с одной из самых могущественных вещей на свете.
