— Фелисин Младшая?
— О, лишь один человек зовёт меня так. Тебя послал Геборик?
— Да.
Женщина приблизилась, и Фелисин увидела, что она вся покрыта кровью. На челюсти расплывался огромный синяк.
— Они пытались убить его. Там были призраки. Защитили его от убийц…
— Погоди, погоди. Переведи дух. Здесь ты в безопасности. Геборик все ещё жив?
Она кивнула:
— Он исцеляется в своём храме. Лечится…
— Тише, дыши спокойнее. Вот, у меня есть вино. Ничего не говори, расскажешь свою историю, когда будешь готова.
Залитые тьмой впадины изрезали холмы на подходе к оазису с северо-запада. Звёзды над головой были едва видны из-за пыли в воздухе. Ночь как всегда быстро опустилась на Рараку, и дневное тепло быстро таяло. Сегодня ночь будет морозной.
Четверо всадников неподвижно стояли в одной из впадин, от взмыленных тел коней шёл пар. Доспехи всадников отливали цветом кости, измождённые лица были сероватыми.
Они увидели приближавшегося верхом воина с расстояния, позволившего им уйти с пути незамеченными, сей одинокий путешественник не был их целью, и хотя никто не сказал этого вслух, все они были этому рады.
Он был огромным, этот незнакомец. И конь ему под стать. За ним следовала тысяча изломанных душ, связанных бесплотными цепями, которые великан удерживал так, словно они ничего не весили. Каменный меч на его спине сжимали два духа, исходившие жаждой крови.
Кошмарное видение.
Они слышали, как огромные копыта простучали мимо, и дождались, пока стук не растворился в глубине каменного леса на краю оазиса.
Тогда Йорруд прочистил горло:
— Теперь наш путь чист, братья. Нарушители разбили лагерь неподалеку, посреди армии, шедшей на битву с обитателями этого оазиса. Ударим по ним на рассвете.
— Брат Йорруд, — пробормотал Эниас, — что за явленье только что пересекло нашу дорогу?
— Не знаю, брат Эниас, но оно было смертельно опасным.
— Верно, — прорычал Махалар.
— Наши лошади вдоволь отдохнули, — объявил Йорруд.
Четверо тисте лиосанов ехали по склону вверх, пока не достигли гребня, затем повернули лошадей на юг. Йорруд оглянулся назад через плечо, чтобы убедиться, что незнакомец не вернулся и не видел, как они прячутся в овраге. Прячемся. Да, такова правда, низменная, какой часто правда и оказывается. Он поборол дрожь и, прищурившись, уставился во тьму на краю каменного леса.
Но призраки так и не появились.
— Во имя Осрика, Господина неба, — тихонько прошептал Йорруд, выступая по гребню перед своими собратьями, — спасибо и за это…
На краю просеки Карса Орлонг смотрел на всадников вдали. Теблор увидел их задолго до того, как они его заметили, и когда они предусмотрительно сошли с его пути, он улыбнулся.
Что ж, в оазисе врагов его ждёт с преизбытком, а ни одна ночь не длится вечно.
К сожалению.
Услышьте звон
Цепей бытия,
Что приковали живущих
Ко всякому прошлому мигу
И оглушительным лязгом
Тянут при каждом шаге
Погребальную песнь ушедшим.
Рыбак кель Тат. Дом Цепей
Он сидел на своей любимой возвышенности — на самом восточном гребне: ноги скрещены, глаза закрыты, по морщинистому лицу бродит улыбка. Путь, раскрытый максимально аккуратным способом, раскинулся невидимой паутиной над всем оазисом. Чародей знал, что вскоре паутина будет разорвана, но на короткий миг он видел каждую вибрацию, каждый шажок. Здесь воистину сосредотачивалась и нарастала сила. В ночном воздухе витали обещания крови и разрушения.
Фебрил был очень доволен. Ша’ик находилась в полной изоляции. Напанская армия убийц даже сейчас продолжала покидать свои укрытия — тем быстрей, чем сильней паника сдавливала горло Корболо Дома. Камист Релой возвращался из своего тайного странствия по Путям. И по ту сторону низины адъюнкт полировала отатараловый меч, а малазанская армия укрепляла свои позиции в предвкушении утренней битвы. Была лишь одна волнующая деталь. Странная песнь, еле слышная, но постепенно нарастающая. Голос самой Рараку. Он думал, что же она привнесёт в эту судьбоносную ночь. Худ был близок — да, сам бог, — и это сильно скрывало другие… присутствия. Однако пески колебались, вероятно, пробужденные прибытием Повелителя Смерти. Несомненно, духи и призраки пришли стать свидетелями множества предсказанных смертей. Забавно, но его это почти не беспокоило.
Здесь будет резня. Очередной апокалипсис в неприкаянных землях Рараку. Всё как и должно быть.
По всем внешним признакам Л’орик был мёртв. Его грубо отбросили к одной из стен шатра и оставили там. Нож вытащили из спины, и теперь маг лежал, упёршись лицом в жесткую ткань стены. Открытые глаза смотрели в никуда.
За ним раздавался голос Верховного командующего Апокалипсиса:
— Хэнарас, отпусти всех, кроме моих телохранителей. Я хочу, чтобы всех до единой милых маленьких шпионок Бидитала выследили и убили. И найдите Скиллару. С этой дрянью пора покончить. Ты, Дарил, прихвати ещё кого-нибудь и езжай к адъюнкту. Доставь моё послание, но так, чтоб тебя никто не видел. Воины Матока повсюду. Файелль поможет тебе колдовством. И убеди Тавор отозвать своих убийц, иначе они потрудятся на благо богини Вихря.
— Верховный командующий, — прозвучал чей-то голос, — а что с Леоманом Кистенём?
— Четвёртый отряд и Файелль тихо выступят на следующем колоколе. Леоману не справиться ни с нами, ни с армией. Капрал Этум, держись в радиусе арбалетной стрелы от Фебрила, подонок прячется в своём обычном месте. Так, о чём я забыл?
— Мой страх всё больше, — прошептала Хэнарас. — Что-то происходит… в Священной пустыне. Хуже того, я ощущаю приближение ужасающих сил…
— Потому-то нам и нужна адъюнкт с её проклятым мечом. Мы в безопасности здесь, Хэнарас?
— Думаю, да. Мы с Файелль и Камистом опутали этот шатёр Путями так, что и бог запутается.
— Это мы ещё проверим, — прорычал Корболо Дом.
Он сказал что-то ещё, но странный бурлящий звук из-за стенки шатра перед Л’ориком перекрыл голос напанца. С той стороны брызнуло чем-то влажным, затем раздался вздох, слышный только Л’орику. Основание стены разошлось под напором когтей, которые мгновенно искромсали ткань. Четырёхглазое, невыносимо уродливое лицо уставилось в дыру.
— Брат, ты выглядишь паршиво.
— Внешность обманчива, Серожаб. Ты, например, хорош как никогда.
Демон потянулся и схватил Л’орика за руку. Затем начал постепенно вытягивать его через дыру.
