— Я о Парнаде не говорил! — пошел на попятную Дорейн. — Ее пусть забирают себе!
— Вы тут обо всем говорили, — не согласился Лазони. — Документы на королевский домен я смотрел и беседовал с одним из дворян, при котором Андре их подписал. Здесь все законно и претензий к Лантару и Аликсану быть не может. Таким образом, мы можем решать только судьбу провинции Марди и кандидатуру нового короля. Так?
— Пусть так, — нехотя согласился Дорейн.
— Прекрасно! — сказал Лазони. — Остальные с этим согласны? Тогда пойдем дальше. Рошти еще до войны пользовался большим авторитетом среди тех герцогов, которые не были в восторге от короля. Исключением был Марди, которому по понятным причинам Рошти мешал рваться к трону. А теперь его поддерживают и два герцога королевской партии, включая Аликсана, который вынес основную тяжесть войны и мог бы сам претендовать на место короля. Мы, конечно, проголосуем, но уже сейчас видно, что единственным возражающим будет Дорейн. А выборы короля по закону являются одним из тех немногих вопросов, которые решаются большинством и не требуют единогласного решения совета. Марди убежал от Аликсана, поэтому именно ему, как победителю, решать судьбу оставшейся провинции. Он ее и решил, отдав Рошти. Кто‑то еще на нее претендует?
— Я претендую! — сказал Дорейн.
— А по какому праву? — осведомился Сергей. — В войне вы почти не принимали участия, а в подавлении мятежа Марди не принимали участия вовсе. Вы даже свою, с позволения сказать, армию поставили так, чтобы генерал Морн не смог ею командовать, хотя формально подчинили ее королю. В результате королевская армия, хоть и с потерями, ушла, а ваша вся полегла под стенами Дарка, не нанеся противнику сколь‑нибудь заметного урона. Вы смутьян Дорейн. Вы и раньше собачились со всеми соседями, и сейчас пытаетесь делать то же самое. Лично я не хочу вас слушать. Либо вы избавитесь от своих замашек и начнете вести себя скромнее, в соответствии со своими возможностями, либо я поставлю вопрос о вашем исключении из совета!
— Как это об исключении? — растерялся Дорейн. — Такого же никогда не было!
— Все когда‑нибудь случается в первый раз, — успокоил его Сергей. — Если хотите с нами общаться, научитесь себя сдерживать и учитывать интересы соседей, а не только свои собственные. Учитесь у меня. Мне, например, очень хочется вас прибить, но я же воздерживаюсь, хотя и имею такую возможность. Вы меня поняли? Вижу, что да. Тогда давайте продолжим, а то мы с вами уже долго сидим и не решили пока ни одного вопроса.
Дальше совет быстро обсудил все вопросы и принял по ним нужные большинству решения. Довольный Рошти уже хотел объявить об окончании, но вмешался Сергей.
— Прошу внимания! — сказал он, постучав по столу рукой. — Мы с вами еще не все обсудили. Мы решили, что король вправе единолично решать все вопросы, и отменить его решения может наш совет простым большинством. Все это прекрасно, но вы никогда не задумывались о том, почему прекратил работу последний совет герцогов? А вот я задумался и даже кое‑что об этом почитал. Тогдашнему королю надоела мелочная опека совета, поэтому он через своих сторонников начал созывать его по самым разным поводам, пока герцогам это не надоело. Я в столице не живу и не намерен мотаться через половину королевства, если кому‑то из вас что‑то не понравится в решениях короля. Поэтому предлагаю разбить все вопросы на две группы. В первую войдут те, по которым король вправе принимать решения сам, ни с кем не советуясь. Конечно, мы с вами будем вправе отменить и их, но только тогда, когда соберемся по какому‑нибудь важному поводу. А вот во вторую группу будут входить вопросы, жизненно важные для каждого из нас и для всего королевства. Их король тоже может принимать сам, при условии, что не протестует никто из нас. Вот при наличии такого протеста, если король настаивает на принятии решения, мы с вами и будем собираться, причем можно приехать самому, а можно прислать доверенное лицо с правом голоса, подтвержденным соответствующими бумагами. Я думаю, такой порядок будет выгоден всем.
Немного поспорили, но приняли и это, быстро набросав перечень важных вопросов, куда в основном вошли вопросы исключительных прав самих герцогов и право на объявление войны.
— Зря вы все‑таки не захотели надеть корону! — с сожалением сказал Лазони Сергу в присутствии Рошти.
— Я ему уже говорил то же самое, — усмехнулся Рошти, — хотя по понятным причинам меня его решение устраивает.
— Бросьте, господа, — сказал Сергей. — Править должен тот, кто может и хочет это делать. Второго условия у меня нет. Если бы не было достойной кандидатуры — это одно, а поскольку она у нас есть, зачем я себя буду ломать? Помочь я всегда готов, но тяните эту лямку без меня, у меня своих забот хватает. Давайте лучше вас быстрее коронуем и разъедимся по домам. Мне еще через все королевство под дождем добираться до дома. И попрошу до холодов меня больше не трогать. Если уж будет сильно нужно, пришлите записку с описанием вопроса, а я вместо себя пошлю нужного человека с инструкциями.
— Если спешите, можете уехать хоть сейчас, — сказал Рошти. — Хоть мне хочется вас задержать, но ехать вам и вправду долго.
— Если хозяин не возражает, я тоже уеду раньше, — сказал Лантар. — Мне будет удобнее добираться с Аликсаном.
— Хозяин не возражает, — засмеялся Рошти, — но не забудьте о своих обязанностях канцлера.
Когда все стали расходиться к Сергею подошел Дорейн.
— Я не забыл ваших угроз и оскорблений! — сказал он, сверля Сергея взглядом. — Придет время, и я с вами за них рассчитаюсь!
— Чего вы хотите от жизни, Алек? — спросил Сергей, с любопытством ожидая ответа.
— Как чего? — растерялся Дорейн. — Я вас не понял.
— Давайте присядем и поговорим, — предложил Сергей, — иначе расстанемся врагами, а кому это надо? Я в королевстве, как вы знаете, человек новый, но обо всех герцогских семействах знаю довольно много. Хочу я или нет, но мне придется с вами жить и общаться. У вас большая, богатая провинция, которую война обошла стороной. Семья у вас тоже всем на зависть. Две дочери и сын, в которых вы с женой души не чаете. У вас есть все для счастья, так почему вы так легкомысленно всем этим рискуете? Чего вам не хватает, короны? Вот чего я никогда не понимал в людях, так это стремления захапать как можно больше власти.
— А вы сами, — наставил на него палец Дорейн, — разве не стремитесь к власти?
— Вы знаете, Алек, как я стал герцогом? — спросил Сергей, проигнорировав недовольство Дорейна тем, что его назвали по имени. — Король оказался в безвыходном положении, потеряв одного из трех дружественных ему герцогов и получив взамен врага и войну с Сотхемом. Сил вмешаться самому у него не было, а идти разбираться с Мартином с тем полком, который он давал, никто не захотел. Хоть Мартин еще не утвердился в провинции, но столица была в его руках, да и армию он собрал немаленькую для мирного времени. Да еще и послал за помощью к Мехалу.
