Открыв первый мешок из шкуры: пшеница!
— Берем по мешку, быстро, нельзя терять время, — по моей команде, люди хватали мешки и тащили к выходу. Вместимость мешков самая разная: от тридцати килограммов и, наверное, до ста. Все это весьма приблизительно, но в мешке из шкур, который схватил Санчо, точно больше центнера. Буквально пять минут спустя навьюченные, словно верблюды мы пустились в обратный путь. Даже груженым под уклон идти было легче, я тащил мешок килограмм на тридцать, закинув его на плечо.
С каждой пройденной сотней метров «Варяг» увеличивался в размерах, словно вырастая из воды. Когда до него оставалось около сотни метров, Тиландер, подняв якорь, отвел его на тридцать метров выше по течению, где берег был пологим, чтобы облегчить нам погрузку. Подойдя к реке, опустил мешок и осмотрелся. Я видел много передач «Дискавери», чтобы бояться нильских крокодилов.
На первый взгляд их не видно, а может, для них еще слишком рано, потому что воздух еще не прогрелся. Тиландер с оставшимися людьми принимали мешки с зерном и оставляли на палубе. В трюм перенесём, когда выйдем в море и немного отдалимся от Ондона. Только с мешком Санчо вышла заминка, понадобились усилия четверых, чтобы втащить его на палубу.
— Все на корабль, уходим! — Нельзя терять ни минуты, до сих пор все шло слишком гладко, дальше испытывать судьбу не стоит. «Варяг» поднял якорь, отошел от берега и, увлекаемый неторопливым течением реки, направился в море.
Полчаса дрейфа по течению, и мы в открытом море, где на глаза сразу попадается корабль Зикура, идущий на восток вдоль береговой линии. Такая самонадеянность со стороны местных моряков и их царька меня даже покоробила. Разве не знают моряки о присутствии рядом «Варяга» и меня, Владыки моря?!
— Атакуем! — Американец понял с полуслова, дважды ударил гонг, и мы понеслись наперерез курсу местного Титаника, который выглядел не меньше нашего судна. Нас заметили, на палубе вражеского корабля началась беготня.
— Гау, стреляй, как только корабль окажется в пределах полета стрелы. Стрелять всем без исключения, у нас мало времени, чтобы расправиться с ним.
Гау подозвал к себе лучников, инструктируя их по предстоящему бою. На вражеском корабле помнили судьбу предыдущих двух кораблей, что дерзнули бросить нам вызов. Резво отвернув налево, там поставили парус, и судно стало удаляться в сторону открытого моря, описывая широкую дугу, чтобы лечь на обратный курс. Но «Варяг» значительно превосходил врага в скорости, отвернув влево до упора, Тиландер начал преследование по внутреннему радиусу, и через пять минут мы оказались на расстоянии выстрела из лука.
— Огонь! — по моей команде в небо взмыли стрелы, падая на излете на корабль, раня и убивая вражеских гребцов и лучников, которых оказалось всего несколько человек. Продолжи вражеское судно свой курс, то пошло бы на сближение с портом, откуда могла выйти помощь. Бой прекрасно виден из порта, но, испугавшись, капитан пошел правым галсом, пытаясь оторваться и выйти из зоны обстрела. Через пять минут все было кончено: из порта на помощь вышли целых три корабля, но этот уже закончился. Проходя мимо корабля, на котором не виднелось живых, по моему знаку, Санчо швырнул на корабль факел, который сразу принялся разгораться.
— Поднять паруса, — прозвучала команда Тиландера и матросы забегали. Дул свежий попутный ветер, и «Варяг» резво рассекал небольшую волну, направляясь на северо-восток, где меня ждала семья. Экспедиция оказалась невероятно успешной: я разузнал, где расположена ближайшая точка цивилизации, уничтожил три корабля из флотилии врага и нашел пшеницу. Но самое главное достижение не в этом. Репутации Зикура нанесен смертельный удар, а «сбежавший» воин в красно-белой тунике, станет причиной брожения. Этот воин выступит своего рода троянским конем, с его рассказов станет известно, что наследники Священного ложа Келадонхеп и Алолихеп живы. И что в скором времени они вернутся, чтобы потребовать то, что им положено по праву рождения.
Глава 13. Зимние квартиры
Когда ветер, надувая паруса «Варяга», стремительно понес нас в сторону нашего родного Плажа, в голове родилась идея обследовать восточное побережье Средиземного моря. По суше я доходил до Хайфы и обследовал территорию еще на день пути, но что лежит дальше — не ясно. Огромный кусок побережья от дельты Нила до границ Израиля в моем мире, оставался для меня географическим белым пятном. Тиландер молча выслушал мои указания и изменил курс: прямые паруса пришлось убрать и идти под кливером, меняя галсы. Теперь мы двигались на восток, намереваясь достичь берега, а потом взять северо-западнее и до самого Плажа идти вдоль побережья, чтобы иметь представление об обстановке.
Восточный берег показался на горизонте к вечеру, в трехстах метрах от берега Тиландер развернул «Варяг» влево, чтобы двигаться в сторону Плажа. Здесь ветер пропал, и пришлось сесть за весла. Из всей команды в результате морского боя ранения получили трое: двоим гребцам стрелы попали в руку и бедро, а лучнику наконечник стрелы чиркнул по голове, разорвав кожу. Выйди все корабли Зикура для боя с нами, то могли бы выиграть, окружив нас со всех сторон. Нас просто засыпало бы стрелами, которые находили бы незащищенные места. Победа далась бы дорогой ценой, но теоретически выиграть он мог. Лишившись трех кораблей и сотни лучников, Зикур станет осторожнее и, возможно, второй раз застать его врасплох не удастся.
Сто лучников — это тяжелый удар для любого правителя. Лучники — не копейщики, каждый лучник штучный товар. Стрелять из лука учатся долго, тренируясь каждый день. Лучники-снайперы — талант, такие встречаются один на тысячу. Таким талантом был Маа, но его съели неандертальцы. Есть еще Гау, чья меткость тоже поразительна, остальные мои лучники среднего уровня, но парни Зикура еще слабее, да и луки у них оказались короткими, и, как следствие, менее дальнобойными.
Наступила ночь, мы могли бы двигаться, но я хотел увидеть побережье, его ландшафт и что-нибудь полезное, чего нет в моих землях.
Отдав якорь, «Варяг» замер: расслабившиеся гребцы негромко переговаривались, из трюма достали сушеное мясо и подняли воду. Русы, расположившись прямо на палубе, стали ужинать, перебрасываясь словечками. Мой взгляд упал на отца и сына, которые сидели, привалившись к стене каюты, где отдыхала Алолихеп.
Поймав проходившего мимо матроса, поручил ему отнести еды сиротливо сидевшим бывшим пленникам, чей статус сейчас непонятен даже мне. Минут через десять направился проведать Алолихеп. С самого утра ее тошнило, возможно, она просто не оказалась готова к качке. Жена лежала на покрытой шкурой соломе. Сделала попытку подняться при виде меня, но ее затошнило, хотя корабль стоял на якоре.
— Лежи, не поднимайся, — я присел рядом на корточки, — как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — ответила девушка, хотя пламя светильника из китового жира отчетливо выделяло мертвенную бледность лица. Скорее, оно приобрело светло-серый цвет, что мне очень не понравилось. «Отравление? Но чем? Она ела то, что ели все и ни у кого нет похожих симптомов».
— Тебе надо покушать, — протянул девушке кусок сушеного мяса, что захватил, спускаясь в трюм. Лицо Алолихеп исказилось, и, прежде чем я успел удивиться, ее вырвало. После рвоты ей заметно полегчало, и даже лицо приобрело нормальный цвет.
— Ничего не могу есть, — пожаловалась девушка, принимая вертикальное положение и брезгливо смотря на дело своих рук. — Макс Са, сейчас я уберу, — она встала, но пошатнулась, едва не упав.
— Пойдем на воздух, а там уберут пленники, кстати, как их зовут?
— Отца зовут Сканир, а сына — Мунир.
Выйдя из каюты, Алолихеп слабым голосом дала указание пленникам, вскочившим при виде девушки. Торопливо засунув в рот последний кусок мяса, Сканир зашел в каюту, следом внутри исчез и сын. На свежем воздухе Алолихеп стало лучше, а через полчаса она полностью пришла в себя и даже стала интересоваться нашими дальнейшими планами.
