— Ну что? Иди я тебя обниму, искорка моя, — улыбнулась она и раскинула руки для объятий. Прямо как в детстве. — Опять желание проворонила?
— Бабуль, откуда ты знаешь? — удивилась я.
— Вижу. Я когда-то именно так и поняла, что в тебе дремлет дар искры.
— Так значит, желания — это я.
— В какой-то мере да.
— Тогда хорошо, что я ничего не загадываю.
— Эх, малыш ты мой, маленький. Скромный, чистый и светлый. И в кого ты такая?
— Так в тебя, бабуль.
— Хм, я понаглее буду. Но, знаешь, я рада, что не выйдет из тебя ни оборотень, ни темный, ни упаси боже, вампир.
— Бабуль. — покачала головой я. Моя бабушка вечно в своем репертуаре. — Агитировать нельзя.
— Но иногда так хочется, — улыбнулась бабушка и на мгновение сняла свою личину шестидесятилетней тетеньки. Сейчас она выглядела лет на тридцать, тридцать пять максимум. Очень молодо. Не привыкла я к ней такой. Бабуля поняла. Улыбнулась и протянула мне небольшую коробочку.
— Там кулон. Более мощный, чем этот. И более подходящий тебе.
Я открыла. На бархатной подушке лежала золотая перекрученная цепочка и кулон из прозрачного как слеза камня в виде капли.
— Красиво.
— Он не только будет служить тебе маяком, но и детектором сил. Чем темнее слеза, тем больше у тебя сил. Давай проверим?
— Нет, — признаюсь, я испугалась надевать его при бабушке. Она до сих пор так надеется, что я особенная. Вот только силы во мне не осталось. Я даже с Крысом только недавно говорить научилась. А бабуля не хочет признавать правду. Я не та внучка, которую бы она хотела иметь. Больше не та.
— Бабуль. Я сама одену. Попозже.
— Ну, попозже, так попозже, — кивнула бабушка, а потом с надеждой спросила, — Может, на вечер?
Точно. Вечер. Я и забыла, что Женевьев готовит что-то фееричное.
— Бабуль, а отменить никак нельзя? Может, устроим маленький праздник? Только для нас.
— Я бы с радостью, милая. Но Женевьев больше для себя его готовит. Просто для Андрея и Ани пришлось сказать, что это для тебя.
— А разве нет?
— Нет. Твой день рождения очень удачно совпал с днем летнего солнцестояния. Это священный праздник для нас всех. Особенно для светлых. Это один из тех дней в году, когда светлые и темные собираются вместе, без жажды поубивать друг друга, чтобы почтить торжество жизни и посмотреть на парад звезд.
— Парад чего?
— Звезд, дорогая. Когда-нибудь я тебе покажу. Здесь, увы, это невозможно, но в мире есть особые места, где можно увидеть настоящее чудо. Настоящий парад звезд.
После ухода бабушки, появилась Лена. Ее подарок вызвал бурю негодования. И здесь нельзя сказать, что дареному коню в зубы не смотрят, этому коню не помешало бы в зубы врезать.
— Это что? — спросила я, когда открыла большую красивую коробочку от крутого дизайнера, а внутри обнаружила две тряпочки. Верх и низ. По идее это должно быть нижнее белье. Но, е-мое… это точно не оно. Это какое-то… издевательство. И еще эта зараза улыбнулась и сказала: «Примерь».
— Я не буду это мерить, — возбухнула в ответ.
— Эль, ты должна. Если не подойдет, его еще можно будет сдать в магазин.
— Нижнее белье нельзя поменять.
— Это можно, — заверила подруга и кинула в меня тряпки.
Блин. Очень красиво, не спорю. Но… для повседневной носки не практично, а соблазнять мне в этом не кого.
— Ну что? Довольна? — вышла я из ванной в этом… этом… но вместо Ленки в моей комнате почему-то оказался кое-кто другой. И этот кто-то наряд оценил. Очень оценил. Блин.
— Отвернись, — взвизгнула я и запустила в Диреева расческой, которую держала в руках. Перехватил, усмехнулся и медленно отвернулся. — Какого черта ты здесь делаешь?
Я натянула халат и завязалась, даже ворот придержала рукой, чтобы ничего лишнего не открылось.
— Твоя подруга сказала, что тебе срочно нужна моя помощь, — пожал он плечами и обернулся. — Теперь я понимаю, какого рода.
— Ленка от меня еще получит. А ты… ты. отдай мою расческу. Блин, я сейчас со стыда сгорю. Это ну очень откровенный наряд. Боже. Не ожидала от Ленки такой подставы.
Диреев подошел, вручил мне расческу и проговорил:
— Кажется, теперь мы квиты. Ты подглядывала за мной в окно, а я, так сказать, разглядел все здесь.
— Я не подглядывала! — воскликнула я и залилась краской смущения и стыда. Боже, это когда-нибудь прекратится?
— Уходи уже.
— Интересно, тебе увиденное понравилось? Мне — очень.
Что я слышу. Диреев флиртует. Со мной. Серьезно? И как же это ему идет. Просто с новой стороны для меня открывается. И так странно магически действует на меня его взгляд. Прямо до мурашек.
— М-м-не н-н-нужно.
Блин, с каких пор я заикаться-то начала? Это все от смущения.
— Переодеться.
— Хорошая мысль. Этот… кхм… наряд, лучше демонстрировать избранному ценителю.
— Учту. На будущее, — отозвалась я и закрыла за ним дверь. Да, давненько меня так не возбуждал чей-то взгляд. Я думала, такого больше не будет, а вот оно как получается. Интересно и волнующе. Ох, Ленка. Попадись ты мне только.
Вечер выдался не менее насыщенным, чем день. Светлые, темные, люди, оборотни. Их было столько, что я боялась затеряться в этой разношерстной толпе. Более того, Женевьев решила устроить маскарад. Блестящая идея. Родители были в восторге. За масками и не поймешь, кто перед тобой. Человек или что-то иное. И нам даже не пришлось объяснять, почему у некоторых гостей есть вполне настоящие рога и хвост.
Я не могла не выразить Женевьев свое восхищение. И поблагодарить за терпение. На нее мои слова особо не повлияли, но, надеюсь, чуть подвинули наши отношения в сторону плюса. Чуть ближе от абсолютного минуса. Она в сущности своей не плохая. Только… очень противная.
А еще, среди гостей я увидела знакомое лицо. Ту, кого меньше всего ожидала увидеть.
— Ева?
— Эля? — не меньше меня удивилась женщина. Она выглядела великолепно, как какая-то невероятная сказочная принцесса и все также обволакивала меня своим очарованием. — Ты живешь здесь?
— Да.
— Я так понимаю, ты.
— Просто гощу здесь, вместе с бабушкой. Хотите, я вас познакомлю?
— О, нет, нет, — отказалась женщина. — В другой раз. Мне нужно идти. Но я была очень рада тебя повидать.
На секунду она застыла, внимательно меня оглядывая, а потом порывисто обняла.
— С днем рождения, дорогая. Я должна тебе подарок.
— Мне ничего не нужно.
— И все же, я.
Неожиданно нас прервали.
— Эльфенок, вот ты где? А мы тебя потеряли.
Папа появился, обнял меня за плечи, повернулся к Еве и замер. Он был так поражен, что мне немного обидно стало, за маму. Я понимаю, Ева очень красивая женщина, но не настолько же, чтобы выпадать из реальности. Он словно услышал мои мысли и повернулся ко мне с совершенно спокойным, отрешенным лицом.
