— Ты поступила правильно, — похвалил Риан.
С хитрой улыбкой похвалил, явно что-то не договаривая.
— У меня построение, — вспомнила я, поднимаясь.
Хотя, если честно, беспокоило не столько построение, сколько мысли о Тоби…
— Дэя, — позвал Риан.
Наверное, наглостью с моей стороны будет попроситься сбежать из академии на полчасика… С другой стороны, если Эллохар применил к Тоби Руку Смерти…
— Риан, — я даже не знала, как правильно попросить, — а можно я… можно… ненадолго тут, просто… мне нужно… и…
— И куда? — спросил магистр.
— К Тоби, — созналась я. — Минут на десять, не больше, и…
Вспыхнуло адово пламя.
— Мне с тобой можно? — лукаво поинтересовался лорд-директор.
— Ну… да, — выдохнула удивленная его сговорчивостью я.
Риан встал, обошел стол, взял меня за руку, и мы шагнули в огонь.
* * *
Оказавшись на бесконечно знакомом крыльце, я некоторое время в замешательстве смотрела на дверь. Она была новая, из черного дерева, украшенная позолотой. И смотрелась крайне негармонично в сравнении с домом Тоби и вообще окружающей обстановкой.
— Что-то не так? — спросил магистр, протягивая мне сорванную с дерева цветущую алым веточку.
— Дверь новая, — я прижала соцветия к лицу, вдохнула аромат и поняла, что сами цветы радуют меня гораздо меньше того факта, что их подарил лорд Тьер.
— Точно, прошлую же выбил Эллохар, — вспомнил Риан.
Воспоминание о тех событиях было малоприятным, и потому я просто постучала, прерывая начавшийся разговор. На стук никто не ответил, хотя я точно знала, что в такое время Тоби еще должен быть дома.
И тут со стороны дороги послышалось:
— Дэя?
И почти сразу:
— Дэюшка-Дэечка-Даюшечка!
Я обернулась и успела подхватить примчавшуюся и прыгнувшую на меня Сину. Малышка завизжала, со всей силы сжимая меня ручонками, и тут же начала жаловаться:
— А дядя не дает мне сладкое! Не дает, совсем, представляешь?! А у меня новый котенок, рыжий, и у него клыки во какие! — Указанный детскими ладошками размер подходил разве что оборотню, но никак не котику. — А у нас в школе новое умертвие двор подметает! Говорящее! Оно нам сказки даже рассказывает из своей прошлой жизни! А мне подарили платье, черное, и там кружева розовые. А я…
— Сина, слезь с Дэй, ты тяжелая, — сказал подошедший Тоби.
Я же с интересом разглядывала малышку, которая беззубо мне улыбалась.
— А у меня клык выпал, вот, — Сина раскрыла ротик, — виишь?
— Вижу, — ответила я, вглядываясь, — и уже новые растут.
— Офтрые, — малышка закрыла ротик и снова прижалась ко мне крепко-крепко, — а у тебя есть новое платье?
— Есть, — созналась я.
— Касивое?
— Твое намного краше, — заверила я.
Сина просияла счастливой улыбкой и, спрыгнув с моих рук, подбежала к двери, нетерпеливо постукивая ножкой.
— Совсем избаловалась. — Тоби подошел, обнял, невзирая на стоящего рядом лорда Тьера. — Как ты?
— Хорошо. — Я даже кивнула.
— Да, а это не тот темный лорд, которого даже директор Школы Искусства Смерти уважает?
Тоби всегда все замечает, причем подмечает суть. Отступив от полуорка, я последовала требованиям этикета:
— Лорд Тьер, позвольте представить вам Тобиаса Малькома, моего близкого друга. Тоби, познакомься с лордом Рианом Тьером, — я запнулась, заметила хитрый взгляд не только у магистра, но и у друга, и уже увереннее продолжила: — моим будущим мужем.
Сказала и вдруг поняла — впервые представила Риана своим женихом… Странное чувство, немного волнующее, но очень приятное. Из состояния «я кажется, это сказала» меня вырвал Тоби, насмешливо поинтересовавшийся:
— Двери ломать будем или так войдем?
— Мы двери не ломаем, — весело ответил Риан.
— Все вы с виду воспитанные и стучаться наученные. — Тоби тоже шутил, причем по-доброму, и это чувствовалось.
— Наше воспитание ограничивается принесением извинений в итоге, — заявил магистр.
— Знаю-знаю, а еще вы со своим вином приходите. — Полуорк рассмеялся и открыл дверь ключом, а я…
А я вдруг вспомнила, кто ходит в гости со своим вином!
— И как тебе белое вино? — поинтересовалась у друга.
— Голова не болит, но провалы в памяти присутствуют, — ответил Тобиас, пропуская нас вперед.
Я не пошла, так и замерла на пороге, осознавая, что догадка оказалась верна.
— А помимо провалов в памяти что-либо неприятное ощущаете? Головную боль, слабость, головокружение? — спросил вдруг Риан.
— Нет, простите, а должен? — насторожился Тоби.
Кому-нибудь другому я бы солгала, ему не смогла, и едва Сина побежала в дом, я повернулась к полуорку и честно сообщила:
— Видимо, ты рассказал Эллохару все, что знал обо мне.
Это люди бледнеют — полуорки сереют, и Тоби в мгновение стал серым.
— Я не мог, Дэя, — с трудом выговорил он.
Где-то там в академии меня точно ждет выговор от Верис, совсем рядом стоит Риан, молча ожидая развития событий, Тоби явно сейчас просто плохо, а я не знаю, как при магистре объяснить другу, что все по сути хорошо, я за себя не переживала, я опасалась за Тоби. К сожалению, Риан все понял сам:
— Речь идет об убийстве, в котором замешаны ты и Тобиас Мальком? — Вопрос прозвучал чуть насмешливо.
Тоби пошатнулся, прошел, сел на диван и обхватил голову руками. Я молча кусала губы, не зная, как рассказать магистру то, что поклялась даже не вспоминать никогда. Наверху в своей комнате Сина громко запела веселую песенку о Бездне и маленьком гномике, который чуть в нее не упал.
Мы с Тоби на это пошли ради маленькой Сины, ради того, чтобы она была свободной, чтобы никогда не узнала, чтобы помнила о родителях только… лучшее. А история была грустная — сестра Тоби вышла замуж за заезжего орка. Орки, они от полуорков отличаются основательно — более агрессивные, более вспыльчивые… азартные. Так вот отец Сины был игроком. Он долго скрывал это, пытался работать, да только в Ардаме терял одно рабочее место за другим, нигде не задерживался. Начал пить. А в одну ночь в гулящем доме проиграл… жену и дочь. Протрезвев, осознал, что совершил, примчался домой, заставил семейство собраться и попытался покинуть Приграничье, только не с теми он связался. Их убили, едва они отъехали от Ардама, его и сестру Тоби, а маленькую Сину увезли в тот самый развратный дом. Тоби попытался вмешаться, но у мамаши Хейм имелась расписка, подписанная Эшном. И будь отец Сины гражданином Темной империи, ни о каком праве собственности на девочку речи бы не шло, вот только он пришлым был, причем незаконным перебежцем. И по закону мы с Тоби ничего не могли сделать, совершенно ничего.
