Сперва маги взяли власть в нищем Гансане, где было мало плодородных земель, сплошные солончаки и пустоши. Так вышло, что наследный принц Гансанского королевства имел магические способности и учился в местной академии. Как ни странно, но идея справедливого государства увлекла его высочество – видел, как тяжело и беспросветно живет его народ, как надрываются люди и дварфы, чтобы просто выжить. Взойдя на престол, молодой король объявил Гансан империей, основой будущего царства доброты, и широко открыл двери для любых талантов, хоть магов, хоть нет. И они потянулись туда. Далеко не все выходило сразу, но имперский Совет Магов не опускал руки, придумывая все новые способы облегчить жизнь разумных. Были очищены солончаки, созданы подводные фермы, разработаны сельскохозяйственные машины. По океанам поплыли торговые корабли с магическими движителями, не завися более от ветра. Были выстроены университеты, где молодые маги создавали новые заклинания, а ученые разгадывали загадки мироздания. Страна с каждым годом становилась все богаче, любой интересный проект поддерживался правительством и тут же реализовывался, принося очередные прибыли.
Маги всего мира с интересом наблюдали за необычным социальным экспериментом, все больше приходя к выводу, что и самим бы надо так. Через каких-то сто лет имперские магические академии и университеты стали наиболее престижны, в них устремилась талантливая молодежь со всех концов Аэйрана – тех знаний, что можно было получить там, не давали больше нигде. Домой возвращались убежденные сторонники империи. Они со временем занимали в родных странах высокие посты и постепенно склоняли Советы Магов плюнуть на независимость.
Случившееся затем никого не удивило. Одна за другой страны материка Сардан начали присылать к императору посольства с просьбой о коронном договоре. Люди, орки, гномы, тоги, альвы, дварфы, варги. Через двести лет гигантская империя простиралась от полюса до полюса. Все ее подданные были равны независимо от биологического вида, каждого ценили только по тому, чего он стоил на самом деле. И каждому были открыты все дороги, сотни учебных заведений гостеприимно распахивали двери для молодых из любого сословия – за обучение платил император, предоставляя студентам долгосрочные ссуды, которые они постепенно выплачивали после окончания учебы.
Имперцы освоили пустынные Отван и Ол-Сиан, куда потерпевшие крушение корабли не садились. На последнем обнаружили над озером Сортан висящий на высоте полулана черный додекаэдр размером с целый город. Со временем удалось понять, что представляет из себя Башня Знаний и какая сила держит ее в воздухе. Ничто не могло обрушить ее вниз или повредить, для этого потребовались бы совместные усилия магов всего мира, да и то неизвестно, справились бы. Поэтому ее и решили использовать как резиденцию высшего совета магов, мастеров и ученых империи, названного Лорагом. Там же разместили и самые лучшие магические академии, университеты и исследовательские институты. Однако кто создал Башню – так и осталось загадкой.
– Две с половиной тысячи лет империи были золотым веком Аэйрана… – с тоской сказал Зеан, напившись воды – горло пересохло после долгого рассказа. – А потом из изоляции вышли эльфы, будь они неладны!
– Так это они виновны в расколе на два лагеря? – прищурился Горберг.
– Я подозреваю, что да, – хмуро буркнул маг. – Точно не знаю, все происходило на территории нынешнего Мартаана и самого Аллиана, куда доступа для нас нет. Как все случилось, почему изменилась религия, кому пришло в голову объявить Тьму злом? Увы, ответы скрываются в тайных архивах светлых.
– Религия? – удивился ученый. – А при чем здесь религия?
– При всем, – скривился Зеан. – До раскола на Аэйране верили в Единого Бога в трех лицах, символизирующих три стороны Силы. Таар – Свет, Кратх – Тьма, Ленкаар – Равновесие. Мы и сейчас верим так. Но не светлые… Однако давайте лучше по порядку.
Как оказалось, эльфы внимательно следили за империей и ее развитием. Они тоже были далеко не едины, одна фракция ратовала за изоляцию, а другая утверждала, что необходимо выйти в большой мир, так как развитие остановилось. Беда, что застой начался не только в Аллиане – несмотря на усилия тысяч талантливых магов и ученых, развитие магии уперлось в свой потолок и не шло дальше. Уже не появлялись сотни новых заклинаний ежегодно, теперь что-то новое изобретали раз в десятилетие, а то и реже. Магистрам Лорага это сильно не нравилось, в нем самом постепенно начинались свары и склоки, разные группы тянули одеяло в свою сторону. Стали появляться стремящиеся добиться личной власти. Таких, естественно, останавливали общими усилиями, и, согласно завету предков, ссылали на необитаемые острова, но их становилось все больше с каждым годом. И далеко не все говорили открыто о своих взглядах. Многие ратовали за то, что хватит уже быть альтруистами, давно пора вкушать плоды своего привилегированного положения.
Поэтому, когда у берегов Ол-Сиана будто ниоткуда возникли белоснежные корабли перворожденных с посольством, высшие маги Лорага очень обрадовались. Прежние разногласия за прошедшие тысячи лет давно забылись, и предложение эльфов открыть друг другу границы без особых дебатов приняли, надеясь, что это поможет преодолеть застой. Как оказалось, в Аллиане тоже было достаточно несогласных с политикой Друга Леса,[14] и, как только представилась первая возможность, они тут же эмигрировали, образовав на севере империи свои Дома, много позже названные темными. Сути разногласий в Лораге не поняли, но не обратили на это внимания, из-за чего после раскола рвали на себе волосы. Ведь в империю выехали те, кто хранил память о прежней родине, о Вечном Лесе, рассказы о котором остальные перворожденные считали глупыми сказками. Беглецы не принимали основополагающую идею Аллиана – подчинить себе весь мир, преобразовав его так, чтобы некому стало противостоять эльфам, полагающим себя единственно достойными указывать другим, как и чем им жить. Поэтому несогласные и выехали в империю – Друг Леса разрешил им это, обрадовавшись возможности разом избавиться от оппозиции. Было еще одно – эльфийские маги могли работать только со Светом. Понятие Равновесия вызывало у этериэ зубовный скрежет. Однако они до поры скрывали свою ненависть, решив взять у врага все, что возможно.
Аллиан в течение трехсот лет отправлял в лучшие академии и университеты империи самых талантливых юношей и девушек, его примеру следовал Зарвен. Обратного почти не случалось, имперцы мало интересовались учебными заведениями перворожденных – слишком много ограничений там ставили. Высокомерие эльфов тоже мало кому нравилось – студенты других рас становились в Аллиане париями, мало кто мог выдержать такое отношение к себе и проучиться больше года. Да и кому интересно изучать только одну сторону магии? Ведь почти в каждом городе империи гостеприимно распахивали свои двери академии, училища и университеты, обучение в которых было бесплатным. А эльфам приходилось платить из собственного кармана, и такие деньги, что позволить себе это могли немногие.
